Особенности идентификации случаев лексикограмматической персонификации рассмотрела С. В. Воскресенская[273], в то время как в диссертации А. И. Бардовской[274]прослежена специфика феномена синестезии с фокусированием на взаимодействии тела и разума при идентификации слова и/или именуемого словом объекта. Эта работа продолжается по линии исследования специфики идентификации синестетической метафоры[275]. Особую проблему в исследовании Е. И. Тарасовой составила идентификация концептуальной целостности значения лексической единицы при вербальной раздельнооформленности номинативного бинома[276].

Большое внимание было также уделено глубинному уровню идентификации слов и специфике устанавливаемых на этом уровне связей между словами. И. Л. Медведева[277]исследовала связи типа «и/или», увязывающие единицы ментального лексикона как по смысловой близости, так и в плане противопоставления по тем или иным параметрам. М. Е. Новичихина[278]рассмотрела специфику психолингвистической трактовки противопоставления слов по их смыслу, в то время как С. В. Лебедева экспериментально исследовала трактовку близости значений слов с позиций носителя языка[279], что в дальнейшем позволило ей построить цепочку «синонимы – симиляры – проксонимы»[280], соответствующую дальнейшему углублению уровня установления смысловой связи и отходу от традиционной трактовки явления синонимии.

Выявление значимости отнесения к категории как одного из аспектов процесса ИС было предпринято В. Н. Маскадыня на материале русских существительных[281]. Специфику категоризации в ходе идентификации слов родного языка у детей (на разных возрастных срезах) под руководством Н. О. Золотовой исследовала М. С. Павлова[282].

Ряд работ связан с обнаружением используемых в процессе ИС стратегий и опор на разнообразном материале. Стратегии идентификации существительных родного языка испытуемых экспериментально выявила С. И. Тогоева[283], прилагательных – Т. Ю. Сазонова[284], глаголов – Т. Г. Родионова[285], прилагательных иностранного (английского) языка – И. С. Лачина[286], иноязычных фразеологизмов – О. С. Шумилина[287]. Вопросы теории и технологии взаимодействия значения и смысла в процессе ИС с акцентированием роли смыслового поля слова, когнитивных операций и операциональных моделей рассмотрены Н. И. Кургановой[288].

Особое внимание идентификации иноязычных слов, в том числе на незнакомом языке, уделила И. Л. Медведева[289]; под её руководством Е. А. Зайцева экспериментально исследовала степени освоенности слов носителями языка[290], в то время как О. В. Иванова провела лонгитюдное изучение особенностей становления лексикона билингва как функциональной динамической системы[291].

Моделирование процесса ИС по результатам своих экспериментов на материале иностранного и неизвестного языков с использованием изолированных слов и развёрнутых контекстов с участием взрослых и детей ныне предпринимает Э. В. Саркисова, фокусирующаяся на многоуровневом характере процесса ИС[292]. Важно подчеркнуть, что все проводимые нами изыскания предполагают применение ряда исследовательских процедур с варьированием условий оперирования словом.

Из числа научных изысканий, начатых ещё в 1980-е годы, важно также назвать работу Н. О. Золотовой, первоначально исследовавшей специфику единиц ядра лексикона носителя английского языка[293], а далее разработавшей концепцию особой роли единиц ядра индивидуального лексикона как естественного метаязыка, обеспечивающего результативность процесса ИС[294]. Под её руководством Ю. В. Федурко[295]рассмотрела идентификацию незнакомого слова как синергетический процесс.

Исследования на уровне текста

Процесс ИС рассматривается нами с ориентацией на его включённость в деятельность, связанную с пониманием сообщения или текста. Наряду с несколько искусственным вычленением этого базового этапа понимания текста при работе с изолированными словами, реализованы экспериментальные исследования, непосредственно связанные с тем или иным видом работы с текстом на родном или иностранном языке. Попутно замечу, что при идентификации изолированного слова носитель языка немедленно включает это слово в контекст своего предшествующего опыта (т.е. в свой личностный «внутренний контекст»); фактически это совпадает с идентификацией первого слова нового сообщения, восприятие которого не подготовлено ни ситуацией, ни предшествующим вербальным контекстом. Зависимость дальнейших действий индивида от возможного хода ИС, используемых при этом стратегий и опор, исследовалась по ряду направлений.

Так, рассмотрены: роль заголовка и ключевых слов в понимании художественного текста[296], в понимании научного текста[297]. Зависимость направления деятельности переводчика от идентификации ключевых слов поэтического текста изучала Э. Е. Каминская[298], показавшая взаимодействие смыслового поля слова и смыслового поля текста. Специфику идентификации пропущенных в диалоге слов в зависимости от характера воспринимаемой ситуации экспериментально исследовала Т. В. Михайлова[299]. Механизм разрешения неоднозначности в шутке бы в фокусе внимания И. Ф. Бревдо[300], И. В. Воскресенский рассмотрел особенности разрешения неоднозначности на материале сказок, дипломатических текстов, деловой переписки[301]. Особенности понимания метафор, используемых в компьютерном интерфейсе, выявила О. В. Галкина[302].