а в своей резкости дошел до того, что в городе стали говорить, будто он помешался. Фотию было сделано внушение, но мало подействовало на него… В 1820 г. после проповеди, произнесенной в Казанском соборе, Фотий был удален из Петербурга…» (С.Г.Р., 1901, с. 207.)

«В самом деле, разве не поучительно, что бесспорно душевнобольной, страдавший обманами чувств, оказал значительное влияние на духовное развитие великого государства, дал толчок к ужасной реакции, был передовым бойцом в серьезной борьбе… Если бы Фотий не был уверен в своем величии, он не был бы так настойчив, так смел в период своей общественной деятельности». (Чиж, 2002, с. 353, 360.)

Если автор (В.Ф. Чиж — крупный русский психиатр, живший в 1855–1914 гг.) приводимых патографических сведений не ошибается в симптомах болезни, то мы имеем дело не с «психопатом», а с больным параноидной формой шизофрении. Бредовые идеи величия и преследования в сочетании с галлюцинаторными расстройствами являются несомненными признаками этого психического заболевания.

ФОФАНОВ КОНСТАНТИН МИХАЙЛОВИЧ (1862–1911), русский поэт.

«И видел я пленительные тайны Бессмертного, божественного сна…» К.М. Фофанов, 1883

Наследственность

«Крайняя нервная возбужденность составляет отличительную черту семьи». (Венгеров С.A., CD Брокгауз и Ефрон.)

Общая характеристика личности

«Учился в частных пансионах, но ни один из них не закончил». (Коровин, 1974, с. 707.)

«…Лет приблизительно с десяти и никак не позже четырнадцати, т. е. в возраст совершенно невинный — и особенно у него, вечно вдохновенного, невинный, — он запил странной формой какого-то наследственного запоя, ужасного, непрерывного (кроме редчайших, болезненных для него минут). И этот ужасный запой поставил непроницаемую стену между ним и всею действительностью… Ни о каких “припадках пьянства” я у него не слышал, но — увы — не слыхал и о перерывах пьянства. У него совершенно не было трезвого времени и трезвого состояния». (Розанов, 1995, с. 546–547, 551.)

«Крайняя нервная возбужденность составляет отличительную черту семьи. Фофанов не получил систематического образования и только некоторое время учился в частных пансионах. Уже в 8—10 лет он стал подбирать рифмы». (Венгеров С.А., CD — Брокгауз и ЕфроН-)

«В 1890 году Фофанов заболел тяжелым психическим расстройством, однако продолжал писать». (Коровин, 1974, с. 707.)

«По свидетельству многих современников, на “пятницах” Случевского581’ первую скрипку играл Фофанов. Но тогда он уже шел к закату, он побывал уже в сумасшедшем доме и уже много и безудержно пил». (Смиренский, 1972, с. 305.)

(Из письма М. Горького от 1926 г.] «Видел часто на улицах Старой Руссы в 904 или 905 годах. Он был невыносимо, до страшного жалок, всегда пьяный, оборванный и осмеиваемый…» (Горький, 1954, с. 461.)

«Умер от белой горячки». (Иванов, 1993, с. 292.)

Особенности творчества

«Поэзия Фофанова представляет собой редкий образчик творчества, почти отрешенного от условий места и времени… Как поэт, он не от мира сего, живущий в своем особом мире неясных видений и смутных настроений… Отсутствие тенденциозности в Фофанове находится в тесной связи с тем, что он — яркий представитель почти бессознательного творчества, отдающегося песнопению, по немецкой эстетической формуле, wie der Vigel singt387. Отдельные фразы и рифмы как бы сами собой у него складываются; часто стихотворения его обуславливаются не содержанием, а музыкальными особенностями того размера, который его в данный момент пленил. Это сказывается и в том, что Фофанов совершенно лишен способности отделывать свои стихотворения; сборники его полны поразитель-йых недостатков и прямых курьезов… Одаренный от природы безусловно оригинальным и самобытным талантом, который, при большей выдержанности, можно было бы назвать огромным, владея по временам стихом с высокой виртуозностью, давая отдельные образы редкой красоты и пластичности, Фофанов почти лишен единства и цельности. Стихотворения его, в огромном большинстве случаев — ряд отдельных аккордов, звучных и красивых, но песня получается очень редко. Вдобавок ему чрезвычайно вредит многописание. Он самый плодовитый русский лирик, написавший более 2000 лирических стихотворений; неудивительно, что он так часто впадает в полнейшую банальность». (Венгеров С.А., CD Брокгауз и Ефрон.)

[В 90-х годах в стихах Фофанова] «…все заметнее начинают выступать и болезненные чувства; реальные картины жизни перемежаются тревожными образами и ощущениями, присутствующими в душе поэта (“Чудовище”, 1893)». (Спасибенко, 1971а, с. 670.)

«По-видимому, он как непрерывно был вдохновенен “в воображении” — так непрерывно был и пьян, полупьян, четверть-пьян, но непременно в какой-нибудь степени пьян!.. Вся поэзия Фофанова есть “видение сна”: и алкоголь ему нужен был для самой поэзии». (Розанов, 1995, с. 551–552.)

Об алкоголизме и творчестве всегда говорят как о взаимоисключающих, антагонистических явлениях. Но существует диалектический закон единства и борьбы противоположностей, напоминающий нам о том, что в жизни все обстоит значительно сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Это в полной мере относится к такому непростому биосоциальному явлению, как алкоголизм. Не подлежит сомнению в конечном итоге разрушительное действие алкоголя на психику. Но не менее вероятны также иразличные «зв-ропозитивные» (по терминологии Г.В. Сега-лина) влияния начальных стадий заболевания. Нельзя недооценивать и адаптивную роль алкоголя, помогающего в чем-то ущербной личности функционировать в оптимальном для нее режиме. Разумеется, в каждом индивидуальном случае эта роль различна и требует специального исследования. Например, в отношении К.М. Фофанова философ и литературный критик В.В. Розанов пишет, что «алкоголь ему нужен был для самой поэзии». Другое дело, что муза поэзии крайне редко приносит счастье и благополучие своему любимцу.

ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ (лат. Franciscus Assisiensis) (1181 или 1182–1226), итальянский просветитель, основатель ордена францисканцев, автор религиозных поэтических произведений. В 1228 г. канонизирован.

«Первые двадцать лет своей жизни он вел веселую жизнь богатого наследника… Первые признаки совершившегося в нем переворота можно отнести ко времени перенесенной им тяжелой болезни, от которой он едва не умер. Он излечился, и так как смерть — хороший воспитатель, то встав с постели и передвигаясь по дому с помощью палки, почувствовал отвращение к жизни». («Подвижники», 1994, с. 133, 138.)

«Веселый, жизнерадостный и распутный был обращен к вере и милосердию около 1207 г. сначала опасной болезнью, потом видением, а в 1208 г. окончательно решил посвятить себя служению Богу и людям, оделся в простое платье, опбясался веревкой и начал проповедовать». (НЭС, т. 8, 1899. с. 4988.)

«Внутренний переворот в душе Франциска уже совершился,