— Дракула вернулся, чтобы отомстить, и вы это знаете. Помогите мне покончить с ним раз и навсегда.

Смерив Квинси ледяным взглядом, Артур резко, без церемоний высвободил руку.

— Это безрассудно с вашей стороны, мистер Харкер. Смело, но безрассудно. Значит, она все-таки рассказала вам.

— Нет, я выяснил все без посторонней помощи, — возразил Квинси, безуспешно пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— Дракула мертв. Я видел, как он издох. — Артур отставил графин и прошел обратно к столу. — Все мы видели.

Что за ослиное упрямство?!

— Моего отца посадили на кол. Кто еще мог это сделать, как не Цепеш?

— На мою долю выпало достаточно испытаний, мистер Харкер. Я бился на полях адских сражений, переплывал океаны крови. Теперь все это в прошлом. Возвращаться туда я не хочу. — Лорд позвонил в колокольчик, вызывая дворецкого.

Квинси треснул кулаком по столу.

— Трус!

Он был уверен, что Артур не оставит оскорбления без ответа, но в голубых глазах не отразилось никаких эмоций.

— Езжайте-ка вы домой, мальчик, — вздохнул Холмвуд. — Еще поранитесь.

Послышались шаги дворецкого.

— Значит, наша встреча закончена?

— Всего вам доброго, мистер Харкер. — Артур взял со стола миниатюрную книжицу, открыл на заложенной странице и погрузился в чтение.

Дворецкий протянул юноше пальто.

— Прошу вас, сэр.

Пораженный до глубины души, Квинси некоторое время стоял без движения. Затем схватил пальто, метнулся к столу и вырвал книгу у Артура из рук. Их глаза встретились.

— Я не буду вас жалеть, когда вы станете следующим! — рявкнул он, надеясь, что наживка сработает.

Однако вместо того чтобы принять вызов, Артур уставился на невзрачную картину над камином и тихо, почти шепотом, проговорил:

— Сомневаюсь, что меня хоть кто-то пожалеет.

Снова оказавшись на улице — уже стемнело, — Квинси задумался над только что случившимся. Таинственная сила, вогнавшая Джека Сьюарда в пучины безумия, сбившая с пути истинного его мать, погубившая душу его отца, не оставила в стороне и Холмвуда. Лордом Годалмингом он стал себя называть лишь потому, что Артура Холмвуда больше не существовало. Теперь Квинси знал: лорд Годалминг дрался на дуэлях без мыслей о чести. Он делал это, надеясь обрести в бою смерть.

В окна Скотленд-Ярда лился лунный свет. У Котфорда уже слипались глаза, но он продолжал работать. Слева на его столе лежал отчет о вскрытии трупа Люси Вестенра и подборка черно-белых фотографий склепа. Справа — снимки с места убийства неизвестной, сделанные пятью днями ранее. Инспектор переводил взгляд с одной группы фотографий на другую. Женщину в переулке убили точно таким же образом, как и Люси Вестенра двадцать пять лет назад. Для Котфорда связь между двумя преступлениями была очевидна, но однозначных доказательств так до сих пор и не отыскалось. Обратиться к начальству он пока не мог: его версию отвергнут как ни на чем не основанное предположение. Вот почему Котфорд снова и снова просматривал материалы по делу, надеясь обнаружить некую упущенную деталь, которая подтвердит: оба убийства совершены одними и теми же руками.

Он помотал головой, чтобы отогнать дремоту. Многодневная бессонница давала о себе знать.

— Инспектор!

Голос сержанта Ли вырвал его из объятий сна.

— Да… в чем дело? — спросил Котфорд. Шея его совсем онемела. В глаза бил яркий солнечный свет.

— Найдена еще одна жертва!

— Где?

— В Темзе, сэр. Неподалеку от Тауэра.

Котфорд стянул пальто со спинки стула и бросился к двери.

На холодном берегу Темзы, в нескольких ярдах от доков святой Катерины, что прямо к востоку от Тауэра, собралась небольшая толпа. Инспектор Хантли руководил извлечением трупа из воды. Один конец веревки обвивал жертву вокруг талии, другой крепился к седлу лошади-тяжеловоза. Разглядев разорванный корсаж и обнаженные груди покойницы, зеваки дружно ахнули. Чуть только тело перевалилось через ограждение и упало на мостовую, Хантли, как подобало джентльмену, снял куртку и прикрыл верхнюю часть тела несчастной — ни к чему лишать ее последней толики достоинства. Полицейский врач присел рядом с трупом и приступил к предварительному осмотру, вполголоса обсуждая что-то с инспектором.

В нескольких шагах от них горько плакала девушка в такой же поношенной и откровенной одежде. Стоявший рядом детектив-констебль записывал в блокнот сбивчивые показания.

— …и вот потом я увидела Кристан, она как раз поворачивала на Девоншир-сквер. С ней никого не было… Она там живет… снимает комнатку за двенадцать пенсов в месяц… то есть жила…

Девушка разразилась рыданиями. Котфорд приметил, что из кармана детектива-констебля выглядывал платок, однако малый и не думал предложить его свидетельнице. Какая-никакая, но она ведь женщина, черт бы тебя побрал!

Проталкиваясь сквозь толпу, Котфорд искал по карманам собственный платок. Однако его опередили. Девушка с благодарностью приняла платок от другого джентльмена; к удивлению инспектора, это был Хантли. Заметив Котфорда, он слегка нахмурился, затем взял его и сержанта Ли под руки и отвел в сторонку.

— Что вы здесь делаете, сержант Ли? — отчеканил Хантли. — Теперь-то ясно, в тот переулок инспектор Котфорд наведался не случайно… Как ему удалось заморочить вам голову? Общение с человеком его репутации может повредить вашей карьере. — Повернувшись к Котфорду, Хантли продолжил: — Уверен, инспектор со мной согласится.

— Само собой. Только имейте в виду: цель оправдывает средства.

Ли кашлянул и уже открыл рот, но Хантли жестом заставил его умолкнуть.

— Лучше ничего не говорите, пока мое хорошее мнение о вас еще можно спасти… Инспектор Котфорд, позвольте мне для начала поблагодарить вас. Сержант Ли должил, что вы обнаружили в переулке следы крови и отпечатки подошв еще одной жертвы. Вы предпочли поставить в известность меня, а не мое начальство, и этот факт убедительно доказывает: вы по-прежнему соблюдаете профессиональную этику в отношениях с коллегами.

Котфорд кивнул.

— Мой долг — найти убийцу, и ничего более.

— Так вот, разрешите вернуть вам долг чести, — сказал Хантли. — Буду весьма благодарен, если вы воздержитесь от дальнейших выводов. Мы с вами хорошо знакомы, так что позвольте мне говорить начистоту. Между сегодняшней жертвой и женщиной из переулка не существует никакой связи. Эта бедняжка — всего лишь бедная проститутка, над которой надругался жестокий клиент. В нашем районе такое не редкость. И напротив, женщина, которую расчленили пять дней назад, отнюдь не бедствовала. Допускаю, что в ее смерти может быть повинно, как вы и предполагали, третье лицо, и все же настаиваю — это преступление на почве страсти. Вероятнее всего, тут не обошлось без ревнивого мужа. Будьте покойны, я непременно его найду.