– Я же не предлагаю вам проводить облаву. Давайте устроим постоянное патрулирование этого квартала двумя-тремя машинами, и я не сомневаюсь, что мы ее обнаружим. Ведь мы имеем дело с молодой женщиной, и она вряд ли долго высидит взаперти!

«Вы – тоже молодая женщина, – подумал Олег Михайлович, – но я не сомневаюсь, что в случае необходимости вы сможете просидеть в засаде столько, сколько понадобится. Как кошка перед норой мыши… точнее, как ядовитая змея… допустим, кобра…»

Вслух он, конечно, ничего подобного не сказал, но решил для себя быть впредь особенно осторожным с этой многообещающей дамой.

Когда дверь за Надеждой Николаевной захлопнулась, Лена почувствовала себя совсем плохо. То есть она и так-то была в ужасном состоянии после вчерашней встречи на пустынной ночной улице, когда Сергей появился так неожиданно и спас ее от тех мерзавцев. Теперь же, после того, как она в подробностях пересказала всю свою историю шестилетней давности Надежде Николаевне, ей стало еще хуже. Воспоминания ожили, и сейчас, чувствуя молчаливое неодобрение Надежды, Лена взглянула на себя другими глазами. Не случайно Надежда Николаевна скептически поджимала губы, слушая Лену, она явно не одобряла ее поведения. Тогда, шесть лет назад, она была полной дурой! В ее оправдание говорит только то, что трагические события повергли ее в шок. Она была совершенно одна, да к тому же беременна, а такое состояние не способствует интенсивной работе мысли. Она сбежала к единственному близкому человеку – к маме, а куда еще было ей бежать? Где преклонить голову?

Но все же ребенок, родившийся у нее, не знает своего отца. И Лена не раз горевала по этому поводу. И вот, когда она увидела Ольгу Ракитину там, в Зауральске, преуспевающую и надменную, дорого и со вкусом одетую, да еще с кулоном Матильды Васильевны на шее, в душу Лены змеей вползли сомнения. Ей мучительно захотелось выяснить все раз и навсегда. Но подойти к Ольге просто так она не могла, та унизила бы ее, оскорбила, да, наконец, просто послала бы подальше. Еще и нажаловалась бы ее начальству. Но смерть Тани явилась знаком. И Лена решила: раз они так, то и я буду безжалостной.

Но когда судьба совершенно случайно свела ее с Сергеем на ночной улице, Лена совершенно потеряла голову. Против воли, она подумала, что, возможно, Сергей ни в чем не был виноват тогда, шесть лет назад? И тогда она сама сломала собственную жизнь и жизнь своего сына…

И вместо того чтобы раз и навсегда все выяснить, чтобы откровенно рассказать Сергею все, она не нашла ничего лучше, чем позорно убежать. Правильно сказала Надежда – трусливо сбежать!

Занимаясь самобичеванием, Лена не сидела на месте, а бегала по комнате, как тигр по клетке. Она открыла окно, потому что ей было душно, поискала в сумочке сигареты, но нашла только пустую пачку. Она больше не сможет высидеть в четырех стенах ни минуты! Нужно выйти, хотя бы за сигаретами!

Лена натянула джинсы, кое-как причесалась и вышла из дома, забыв поздороваться с соседкой Надежды, которая с любопытством на нее поглядела и пожала плечами.

На улице было душно, как перед грозой. Лена растерянно оглядывала улицу в поисках ларька, где продают сигареты. Она перешла на теневую сторону улицы, но там тоже было душно. А потом солнце скрылось за облаками, и Лене вдруг показалось, что это на нее, на ее жизнь надвигается черная лохматая туча, от которой нет спасения. Она увидела в витрине свое отражение – бледная худая незнакомая девица с ужасной стрижкой и совершенно безумными глазами. Нужно скорее зайти куда-нибудь и постараться взять себя в руки.

В кафе было тихо и малолюдно. Лена заказала кофе, какое-то пирожное и сигареты и подумала, что посидит тут, успокоится, а то вид у нее очень уж подозрительный, как бы в милицию не забрали…

Лена не успела додумать эту мысль до конца, потому что к ее столику подошла официантка.

Она составила с подноса на стол чашку кофе, тарелочку с пирожным, положила ложечку, порционный пакетик сахара и маленький мобильный телефон.

– А это что такое? – удивленно спросила Лена.

Официантка пожала плечами.

– Мужчина просил вам передать… может, вы его где-то забыли?

– Какой мужчина?

– Вон тот… – официантка обернулась и растерянно закрутила головой, – да где же он? Только что тут был…

Лена проследила за ее взглядом. За столиком возле дверей оживленно разговаривали две нарядные девушки старшего школьного возраста, расправляясь с вазочками разноцветного мороженого. Никакого мужчины не было.

И вдруг телефон зазвонил.

Точнее, раздались мучительно знакомые аккорды.

«Над небом голубым есть город золотой…»

Первые такты той самой песни.

– Это вас? – полувопросительно проговорила официантка.

– Да. – Лена схватила трубку. Она не сомневалась: это – ее. И она знала, чей голос сейчас услышит.

Но она ошиблась.

В трубке звучал тихий, нарочито приглушенный, но безусловно женский голос.

– Ну, здравствуй, – прошелестел этот голос, – давно не виделись! Целых шесть лет! Или нет… кажется, ты меня видела не так давно?

– Что… что вам… что тебе нужно? – отозвалась Лена срывающимся голосом. Она покосилась на официантку, и ту словно ветром сдуло.

– Мне? Мне ничего не нужно, – насмешливо прошелестела трубка, – ровным счетом ничего! А вот тебе… ты думаешь, что спрятала своего ребенка достаточно надежно?

– При чем здесь ребенок? – вскрикнула Лена. Лицо ее побелело, а руки так задрожали, что она едва не выронила телефон.

– Действительно, ребенок ни при чем… и будет очень печально, если он пострадает из-за твоей глупости и неумеренного любопытства… будет очень несправедливо…

– Чего ты хочешь? – проговорила Лена, понизив голос, потому что посетители кафе начали оборачиваться на нее.

– Ну вот, опять! Чего я хочу! Да ничего я не хочу! А вот если ты хочешь, чтобы твой ребенок не пострадал, немедленно приезжай по адресу… Седьмая Советская, дом двенадцать, квартира шесть… запомнила?

– Запомнила, – едва слышно отозвалась Лена.

– Да, думаю, запомнила, – насмешливо проговорил шелестящий голос, – думаю, очень хорошо запомнила… ты ведь не хочешь, чтобы ребенок пострадал! И вот еще – не теряй времени! Поезжай сейчас же! Сию минуту!

Она могла бы этого и не говорить.

Лена вскочила, бросила на столик деньги и стрелой вылетела из кафе.

Официантка и девчонки за столиком возле дверей проводили ее удивленными взглядами.

На улице она замахала руками, как ветряная мельница крыльями, и – о чудо! – возле нее тут же остановилась машина с предупредительно распахнутой дверцей.

– Седьмая Советская, дом двенадцать! – крикнула она, даже не рассмотрев водителя.

– Зачем же так кричать, – отозвался тот, – мигом доставим!