— Нет, не могу! — покачал он головой, без слов догадавшись, о чем я хотела спросить. — На этих стенах стоят слишком мощные защитные заклинания. Их ставили, а потом укрепляли несколько поколений магов. Подозреваю, нужно еще целое поколение, чтобы пробиться через плетения и посмотреть, что там внутри. Зато я твердо могу вас заверить, что в вашу спальню проникнуть извне никто не сможет.

После что заявил, что он собирается проверить и остальные комнаты, и довольно скоро пришел к выводу, что я могу спать совершенно спокойно, поскольку ни один из тайных ходов не берет начало в моих покоях.

Но если меня беспокоят шаги, то леди Виторине стоит перевести меня в другое место.

На это я, взглянув на спокойное лицо распорядительницы, покачала головой. Сложила руки, как нас учили в приюте, подумав, что Святая Истония меня не оставит. А если кто-то по ночам и бегает по тайным ходам, то это нисколько меня не касается.

Пусть себе бегает на здоровье!..

Поблагодарив герцога Раткрафта за то, что он потратил на меня так много времени, я попрощалась с ним до вечера.

— Увидимся на балу, Агата! — произнес он и ушел.

А я осталась. Правда, не одна.

Еще раз в малейших деталях рассказала леди Виторине обо всем, что произошло этим утром, после чего мы сошлись во мнении, что Святая Истония уберегла меня от гибели целых два раза. Затем распорядительница все-таки ушла. Я же, смыв пыль и пот после конного выезда, переоделась в собственный дорожный наряд, чтобы встретить близнецов, которые, счастливые, явились меня навестить.

Мы вполне занимательно провели следующие два часа. Сперва мальчишки тренировали руки, упражняясь складывать Знак Братства, затем мы с энтузиазмом облазили мою спальню, гостиную и Малую Приемную в поисках тайного хода.

Решили проверить все сами — простучали стены, после чего принцы зажгли свечки, а я запустила контролируемый магический светлячок, пытаясь обнаружить неучтенный сквозняк, который свидетельствовал бы о потайной двери.

Но все оказалось тщетно — мы так ничего и не нашли.

Наконец, день перевалил на вторую половину, и за маленькими принцами явился их гувернер. Близнецы с явным сожалением меня покинули, но договорились, что мы обязательно встретимся завтра и продолжим наши поиски. Даже если в моих покоях потайного хода нет, то он обязательно же должен где-то начинаться!

Мальчишки ушли, потому что их ждали вечерние занятия по стрельбе и фехтованию, а меня обед, после которого явились слуги… с подарками.

На этот раз мне принесли чудесное белоснежное бальное платье с красным пояском, золотые украшения в маленькой шкатулке и карточку с королевской печатью.

В своем послании Брайн Стенвей, король Арондела, сообщал, что искренне сожалеет о сегодняшнем досадном происшествии на охоте, а также о том, что он пока еще не в состоянии выполнить свое обещание.

Его задержали государственные дела, поэтому наше свидание откладывается. Вернее, оно переносится на завтрашний день. Или же на послезавтрашний.

Впрочем, король пока еще не может сказать точно, когда оно состоится, но он уже в предвкушении от нашей будущей встречи.

На это я усмехнулась — так уж и в предвкушении!.. Настолько спешит со мной встретиться, что даже не знает, когда это произойдет!

Но чтобы загладить свою вину, писал мне Брайн Стенвей, он будет счастлив, если я приму в дар это платье. Он надеется увидеть меня в нем уже на сегодняшнем балу, который мы и откроем нашим первым танцем. К тому же он прослышал, что с моим багажом случилось несчастье и я явилась на отбор с одним саквояжем…

На это я закатила глаза. Слухи — они такие слухи, имеют обыкновение расползаться!..

Так вот, продолжал король, он не понаслышке знает, настолько коварны воды Бискарского Залива, так как они уже забрали его родителей, погибших во время шторма. И будет рад, если я приму его скромный дар.

Тут в дверь постучали. Явились слуги, которые принесли мне целый ворох одежды — похоже, тот самый «скромный дар», — и я, несколько раз перечитав письмо Брайна Стенвея, подумала, что король несказанно мил и заботлив.

Но при этом я не чувствовала к себе интереса. Со стороны Брайна Стенвея, уверена, это было всего лишь проявление хваленого гостеприимства и… холодное любопытство.

Король вовсе не рассматривал меня как подходящую партию — да и какая из меня партия?! Наоборот, он разглядывал меня, как…

Как выставочный экземпляр — например, редкий и на короткий миг вызывающий удивление вид северных бабочек, которых искал в Черных Скалах Хокка знаменитый маг и энтомолог Стенли Уффорд.

Помню, нескольких мальчишек и девчонок из приюта отправили ему на помощь, чтобы мы выслеживали на каменистых склонах для известного столичного ученого редкую «добычу». Позже магистр Уффорд угощал нас сладостями и рассказывал о том, как много потерял наш мир, когда образовались Грани.

Вот и рядом с Брайном Стенвеем я не чувствовала себя особенной. Зато тем самым выставочным экземпляром, вызывающим кратковременное любопытство, — очень даже…

В Тронном Зале, в который я явилась в новом платье с открытыми плечами и золотым ожерельем на шее — еще одним подарком короля — и где первым прозвучало мое имя, тоже ничего не изменилось. Брайн Стенвей все так же смотрел на меня — с вежливым, но холодным интересом. Говорил комплименты — приятные, но от них веяло придворной любезностью.

Я ничего не могла с этим поделать, понимая, что сердце короля затронуть мне не удалось.

Зато в его присутствии я ощущала непонятную тревогу, охватывавшую меня каждый раз, когда наши взгляды пересекались. Или же когда я косилась на его расстегнутую рубаху под серебристым камзолом.

Тогда я закрывала глаза, пытаясь представить, какой он… на самом деле. Что за человек прячется под вежливой маской монарха Арондела? Как он поведет себя с той, которой найдется место в его сердце?

Потому что мое рядом с ним было неспокойно, хотя я прекрасно понимала, что королевой мне никогда не стать.

Куда увереннее я чувствовала себя в обществе герцога Раткрафта, когда тот в очередной раз пригласил меня на танец. Король же, открыв со мной бал, следующей подхватил под руку Бэсси Берналь — ту самую, которая, судя по ее взгляду, став королевой, прикончит меня первой.

Вторым делом Бэсси, уверена, объявит войну Визмору — потому что после нее Брайн Стенвей позвал на танец принцессу Элизу, в его присутствии моментально расцветавшую и становившуюся почти красавицей.

Третьим делом, подозреваю, Бэсси Берналь не отказалась бы разделаться с Зарейном, который мы не так давно победили. Потому что принцесса Шейла в сиреневом наряде — под цвет ее глаз, — увешанная драгоценностями, была чудо как хороша.

Настолько, что король не спускал с нее восторженного взгляда во время четвертого танца.