Мизинец под перстнем зачесался. Тревога толкнулась в груди.

— Ничего у них не получится, — прошептала я.

Грегор отпрянул в сторону. Прежде чем обернуться, я наклонилась, заставляя коня сделать несколько шагов вперед.

— Что же ты медлишь? — раздался возмущенный голос. — Мы же договорились!

Сабля соскользнула с колена и зазвенела на асфальте. Я перегнулась через седло, стараясь дотянуться до клинка. Это меня спасло.

Катрин прыгнула вперед, но упавшая сабля ее отвлекла.

Темная поверхность пруда слегка волновалась. Вампирша прибежала сюда по воде? Ах, какой удар по Святому Писанию! Рыжие волосы воинственным ореолом развевались вокруг ее головы. Я слетела на землю, кувыркнулась к сабле. Лошадь взбрыкнула, заставляя Катрин отступить.

— Укуси ее! — визжала вампирша.

Я спряталась за лошадь, стараясь держать в поле зрения обоих вампиров. Животное продолжало отчаянно брыкаться, словно почувствовало приближение неминуемой смерти.

— Да угомонись ты! — Катрин стукнула коня по морде. Тот покачнулся, но устоял. От удивления я забыла обо всем. — Что мы все время ходим вокруг да около? Дело-то простое!

Меня вздернули в воздух. Ледяная рука сдавила куртку на груди. Я снова выронила саблю.

— Ты все испортишь! — лениво бросил Грегор, стоя в стороне.

Лицо Катрин перекосило от боли и ярости. Вампирша растопырила правую руку, где прямо на ладони я увидела стремительно проступающий ожог в виде креста.

— Он ее защитил! — взвыла она.

— Еще как! — воскликнула я, отбегая в сторону.

Мизинец на левой руке ломило от боли, и я с превеликим удовольствием размахнулась, чтобы ударить. Но Катрин все равно была быстрее. Ледяным захватом она остановила мой удар.

— Счастливые всегда счастливы одинаково, а вот несчастны все по-разному, — выпалила она. — Познай свое несчастье!

Она рванула меня к себе, и я задохнулась от накатившей паники. Резкий тычок отправил меня на землю. Упав, я сильно ударилась об асфальт затылком. В глазах потемнело, бежевые пятна носились передо мной взад-вперед, являя наглядный пример броуновского движения.

Снова взвыла Катрин. Я постаралась отползти в сторону, хотя не понимала, куда двигаюсь. Оглянулась.

Катрин на четвереньках стояла на земле и с яростью смотрела на что-то перед собой. До меня ей было всего ничего. И она попыталась меня достать, но чье-то быстрое движение отбросило ее назад. Катрин скатилась по обрыву к воде, раздался ее приглушенный вопль.

Широкими шагами к ней шел человек. И даже не шел — летел. Через секунду уже стоял там, где только что была вампирша, а сама она оказалась в воде.

— Аssez?[22]— нежно пропел голос.

Я сжалась. Лео!

«Макс, где ты? Спасай!»

Я вскочила с одним желанием — убежать отсюда. Огляделась. Конь понуро стоял около дерева. Я подобрала саблю и встала ближе к животному. Так, на пару, в ту самую Валгаллу мы и отправимся. Или с животными туда не пускают?

Катрин перестала плескаться и встала. Лео двинулся ко мне. Я вдохнула побольше воздуха и зачем-то закрыла глаза. Сердце колотилось в ребра, требуя выхода.

— Дайте сюда! — Мимолетное прикосновение, и сабля оказалась в руках вампира. От ужаса я готова была сползти на землю. Дрожавший за моей спиной конь шевельнулся, давая понять, что, если что, падать будем вместе.

Лео придирчиво изучил клинок, потрогал лезвие, поморщился.

— Неплохая вещь. — От его слов пахнуло холодом. — Однако за ней неправильно ухаживают. Через пару десятков лет превратится в рухлядь.

Воздух свистнул, рассекаемый стремительным клинком.

— Признаться, я боялся увидеть другое оружие, — он оглянулся. — Грегор, я рад, что так все закончилось. Über alles andere reden wir später. — Промельк движения в темноте. — Wie die kleinen Kinder![23]— презрительно бросил Лео, поворачиваясь ко мне: — Что у вас с головой?

— Ударилась, — произнесла я и тут же почувствовала боль в затылке. Катрин здорово меня приложила.

— Вам сегодня везет. — Лео замер. Лицо его исказилось. — Что за манера каждый раз собирать вокруг себя толпу? Сюда идут. Слышите, собаки лают?

Естественно, я ничего не слышала, но можно было не сомневаться, что приближается милиция, которая отправилась искать своих лошадей.

— Отдайте мне мобильный телефон. — Узкая длинная кисть, повернутая ладонью вверх. Пальцы чуть шевельнулись, подгоняя меня. — Я вам принес другой. Что застыли? — гаркнул вдруг Лео. — Чтобы я вас здесь больше не видел!

Я дернулась, собираясь сбежать, и только потом сообразила, что кричит он не мне, а Катрин с Грегором.

Почему голос Лео на меня так действует? Никакой другой не рождает в моей душе желания съежиться. Машинально я сунула руку в карман и достала смартфон. Через секунду вспыхнувшая светом коробочка исчезла в бежевом кармане — вампир успел включить аппарат.

— Надо уходить. — В голосе Лео появилось презрение. — Честно говоря, я решил, что вам удалось забрать один из моих клинков, чего мне очень не хотелось. Ну, идемте, идемте! — подогнал он меня.

Мои ноги с трудом вспоминали, для чего они приспособлены.

— Лео, — жалобно произнесла Катрин, — а как же…

— Я тебе ничем не могу помочь! — Он недовольно передернул плечами, еще раз посмотрел на саблю в своей руке. Я даже залюбовалась, с какой уверенностью, с каким изяществом он ее держит. — Не смотрите на меня так! — От вампира ничто не ускользало, тем более мой восторженный взгляд. — Не женское это дело держать в руках оружие. Куда вас проводить?

Он жестко взял меня под локоть и повлек по дороге в обратную сторону. Я в панике сжалась, потому что даже мне стал слышен лай собак.

Шли мы быстро, по мне так почти бежали, по груди било что-то тяжелое. Я подняла руку.

— Красивый, — тут же заметил Лео.

— Подарок. — Мои умственные способности мгновенно схлопнулись. Макс… Где-то он сейчас…

— Идемте, идемте! — подогнал меня вампир. — Я уже начинаю жалеть, что вернулся. Но вы ухитряетесь создавать столько шума, что нигде в мире от вас не спрятаться.

— Где Макс? — Я шла, не чувствуя под собой ног.

— Ну что вы никак не можете друг с другом договориться? — вздохнул Лео.

Прямо навстречу нам из леса выскочили собаки. Следом бежали пятеро милиционеров, ехали двое конных, за ними широкими шагами шел Борис. Лео уверенно двигался вперед, словно ничего не видел. — Жив ваш Макс, не переживайте! Сидит сейчас где-нибудь, страдает.