Глория посмотрела на меня.

– Почему бы тебе не подстричь волосы? Хотя бы придать им какую-то форму, – предложила она.

Мой стиль за последние годы ничуть не изменился. У меня были длинные волосы. Непроизвольно я провела по ним рукой.

– Тебе нужен хороший макияж, – продолжила она. – Ты снова должна стать сексуальной.

– Ох, Глория. – Я закатила глаза.

– Что Глория?! Даже не возражай мне. Ты красивая женщина, Джилли. Не позволяй жизни проходить мимо тебя. И хоть я и обожаю твое общество, ты должна веселиться в компании таких людей, как Джек Бейкер. Пора забыть о прошлом и наконец стать счастливой.

Я призналась Глории, что мои друзья чрезмерно опекают меня, особенно сейчас.

– Быть может, ты снова испытаешь боль, но это все же лучше, чем ничего.

Я тоже об этом думала.

– Глория, а какой самый смелый поступок ты совершила в жизни?

Она задумалась.

– Мне было семь лет тогда. Меня отправили за овощами в Портобелло, и вдруг у меня возникло совершенно дикое желание что-то украсть. Тогда я взяла пару картофелин и морковку и засунула себе под свитер. Но самое смешно было то, что я почувствовала себя настолько виноватой, что выбросила их за забор в соседский сад. – Глория улыбнулась. – На той же неделе я пошла на исповедь. Я была убеждена, что буду гореть в аду.

Я тоже улыбнулась.

– Когда мне было около семи, я была уверена, что попаду в тюрьму, если буду гулять по платформе на станции без билета. А во взрослом возрасте? Когда ты по-настоящему рисковала?

– Я делала много такого, чего не должна была, – призналась она, – влюблялась в женатого мужчину, полагая, что это не причинит никому боли.

– Глория, а ты хотела бы сейчас с кем-то встречаться? Ты совершенно особенная и не должна быть одинокой, – добавила я.

– А я не одинока. Я сделала выбор. – Она погладила Гиннеса, который сидел у нее на коленях. – Дело в том, голубка, что я, должно быть, единственная женщина, которая говорит, что не хочет выходить замуж, и действительно имеет это в виду.

«Настало время преобразиться, – сказала вчера вечером Глория. – Время, чтобы снова почувствовать себя сексуальной».

Настало время для шопинга.

Я наугад позвонила Сюзи, надеясь застать ее дома. Может быть, Марк присмотрит за Роуз и Олли? Черт. Сюзи сегодня не свободна. Она должна отвезти Роуз на день рождения к подружке. Я знала, что Анна проводит выходные с Полом. Я позвонила Ариэлю, но он не взял трубку.

Оставался последний человек, которого я могла об этом попросить.

– Говорит Нэнси Купер-Браун.

– Нэнси, это Джилли.

– Матильда, дорогая, ты же хорошая девочка. Это мамины овсяные хлопья. Немедленно положи их на МЕСТО! – настаивала она. Глубокий вдох. Пока Нэнси продолжала кричать на Тильду за то, что та опрокинула хлопья, я решила просмотреть свою почту.

– Прости, Джилли, – наконец-то сказала она. – Ты застала меня врасплох. Чем я могу тебе помочь?

– Ну, у тебя, наверное, на выходные какие-то свои планы…

– Да нет. Николас наверху. Работает. А что?

– У меня к тебе маленькая просьба, – осторожно начала я. – Мне нужен совет.

– Тебе нужен мой совет, – повторила Нэнси. В ее голосе я почувствовала волнение и неподдельное удивление.

– Мне почти тридцать пять, и если я хочу устроить свою личную жизнь, то, возможно, пришла пора меняться, я должна стать другой и… – Я собиралась с мыслями, чтобы набраться храбрости и рискнуть, впустив Нэнси в мою жизнь. – Мне нужна твоя помощь. На следующей неделе я собираюсь на свидание с человеком, который мне очень нравится. И я хочу выглядеть сногсшибательно.

– Тильда! – воскликнула она. – Тетушка Джилли собирается на свидание! – Я не смогла сдержать улыбку, на всякий случай отстранив трубку подальше от уха. – Я с радостью помогла бы тебе. Я всегда говорила Николасу, что тебе надо побольше думать о себе. Давай пойдем в «Фенвик»[42]!

– Ну, я думала, что…

– Я знаю, что ты должна сделать прямо сейчас! Тебе нужно отрезать свою метелку под названием волосы… Ох! Я позвоню Лидии, и посмотрим, что она сможет сделать с твоим лицом. Новые волосы, новая одежда и новая ты! Я «пощипаю» кредитку Николаса, и мы пойдем за покупками. Он даже не заметит.

– Заметит, если ты будешь так кричать, – предположила я.

– И когда мы начнем?

– Можно прямо сейчас.

– Николас, у нас изменились планы, – в экстазе прокричала она. – Ты должен присмотреть за детьми. Ох, это так здорово! И кто же этот счастливчик?

– Надеюсь, он не старый и не уродливый латинос, с такими типами тебе не стоит встречаться, – сказала Нэнси, пока мы усаживались в черный кэб, чтобы доехать до Бонд-стрит. Она посмотрела в окно. – Я имела в виду, почему некоторые молодые люди считают, что спущенные джинсы, не прикрывающие резинку от трусов, смотрятся красиво? Мы живем среди людей, и поэтому ради них мы просто обязаны прилично выглядеть.

Нэнси чувствовала себя как дома скорее в Лос-Анджелесе, нежели в Лондоне. Когда они с Ником поженились, то прожили там около двух лет. Мой брат был отличным специалистом по авторским правам в области киноиндустрии. Многие нервно курят в сторонке по сравнению с ним.

Пока Нэнси обсуждала наш дневной маршрут, я на какое-то мгновение отключилась, вернувшись в то время, когда познакомилась со своей невесткой. Я отчетливо вспомнила, как она говорила нам с папой, что терпеть не может шопинг и всякие причудливые вещички; и в глубине души мы считали, что Нэнси довольно простая девушка. Тем не менее за несколько недель до свадьбы она доказала обратное. Нэнси, давно отдалившаяся от своей матери, не желала выходить замуж в Англии. Она мечтала расписаться в Греции. Папа предложил взять свадебные расходы на себя. Он хотел поддержать их обоих, особенно Ника, но стал сильно беспокоиться, когда траты начали выходить из-под контроля. Нэнси хотела контролировать каждую мелочь, включая репетицию ужина, состоящего из пяти блюд и лучшего марочного вина. Во время самой свадьбы молодоженов доставили к церкви в винтажном автомобиле, а затем, когда пришло время отправиться в медовый месяц, за ними приехал катер. Когда я намекнула брату, что, возможно, это выглядит вульгарно, а не эффектно, он даже не стал меня слушать. Ник был влюблен. После того как он женился на Нэнси, она попыталась полностью изменить его. У Ника всегда была небольшая щель между передними зубами, что придавало ему изюминку, но Нэнси потащила его к стоматологу в частную клинику на Харли-стрит, чтобы ее исправить. Кроме того, на левой щеке у него была небольшая родинка, что также придавало его внешности индивидуальность, но и она стала проблемой, ведущей прямиком в ад. Ее также убрали благодаря доктору Крему (Нэнси совсем не находила смешной его фамилию), известному специалисту по удалению родинок.