Я следила за слаженной работой команды и Моргана, который отдавал короткие, но ценные указания и не верила, что можно так организовать работу. Конечно, подобный процесс провернуть мог каждый… Но за день. Морган же давал четкие команды, которые выполнялись беспрекословно в течение пары минут. И, самое главное, я видела уважение в глазах его людей.

Они уговаривали его отступить и отправиться к доктору, а Морган лишь одним взглядом пресекал любые разговоры на эту тему. Мужчина был намерен дождаться, пока все проверят и осмотрят не только двери, но и провода вокруг нее. И эта тотальная безопасность, которую он намерен был нам обеспечить, оставляла приятное послевкусие.

– Код триста двенадцать… Ты держишь столько команд в голове? Это же… просто безумие! – чувствуя себя неловкой и беспомощной, пока опытные работники обеспечивают нам комфорт, решила отвлечься разговором. К тому же мне не терпелось отправить Моргана на прием к доктору. Рассудок внутри кричал, что ему осталось совсем немного до полного истощения.

– Это необходимость, Настя, – коротко ответил мужчина. Я было подумала – он просто не настроен на светскую беседу или не хочет делиться подробностями работы, но он после недолгого молчания продолжил: – Прежде чем требовать чего-то от людей, нужно сначала самому показать им пример. Но даже кропотливой работы в каждой отросли недостаточно, и всегда есть риск…

Поворачиваясь к Полу и рассматривая его профиль, прекрасно знала, о чем думает мужчина. Повинуясь каким-то первобытным эмоциям, я положила ладонь ему на колено и сказала то, что должна была:

– Ты не виновен в том, что произошло в Гонконге. Риски – часть нашей жизни. Люди гибнут каждый день: насилие, пьянство, убийство, естественная смерть, болезни… Может быть, это была их судьба? Знаешь, иногда лучше безжалостно раздавить бабочку, чем позволить ей быть началом огромной катастрофы. Представь, сколько людей должно было быть в этом здании и как много остались живы благодаря организованному тобой ремонту! Не думай, мне жаль всех погибших, и эта трагедия огромных масштабов… Но ты уже сделал больше, чем мог. Просто… научись жить с этим, не уничтожая себя.

Я выдохнула эту речь и тут же смутилась. Разве такой мужчина, как Морган, может нуждаться в утешениях? Боец, способный не спать по сорок часов, отдавать приказы, даже когда сам ранен… просто посмеется над моим порывом.

– Спасибо! – внезапно бросил он, а в следующую секунду спрыгнул с подоконника, ведь проверка помещения закончилась.

Человек из службы охраны нес меня к машине на руках. Попытавшись один раз противостоять желанию Пола и получив его отказ, тут же замолчала, не решаясь раздражать его такими мелочными проблемами. Нас вывели через черный ход так, чтобы пресса не могла даже догадаться о случившемся. К новенькому джипу Морган дошел сам, но за рулем уже сидел его водитель. И лишь когда авто двинулось в путь, я смогла вспомнить одну важную деталь, о которой совершенно забыла после недавних событий.

– Что? – просек мое состояние по легкому вздоху мужчина, и я не стала юлить, видя, что силы того на исходе:

– Сумочка с вещами осталась за столиком девочек… Мне нужно ее вернуть, – коротко объяснила я, решив пока умолчать о кольце, которое мне вернула Анна.

– Дмитрий? – обратился Морган к водителю, и тот лишь коротко кивнул, прежде чем передать мое желание по телефону кому-то, кто, по-видимому, остался в зале. – Настя, сумка будет у тебя через час.

Мы не обговаривали детали маршрута, но, как я и предполагала, машина остановилась у частной клиники. Нас уже ждали, и пара санитаров вышли на улицу, чтобы встретить Пола и отвезти его внутрь на каталке. Я даже усмехнулась, представив, как отреагирует на такую своевольность Морган.

– Водитель отвезет тебя домой. Если будут проблемы, тут же звони! – прежде чем выйти, сказал Пол.

Мужчине удалось застать меня врасплох, потому что я искренне хотела пойти с ним и лично услышать, что его жизни ничего не угрожает. И хотя раны уже не выглядели настолько устрашающе, как в первые минуты, но и успокоиться не давали.

– Я бы хотела подождать тебя! – сделав вывод по серьезному лицу мужчины, что никто не даст мне зайти в больницу и уж тем более присутствовать на обследованиях, решила хоть немного попытать удачу: – Хотя бы в машине!

Он долго молчал, поглядывая на улицу, будто ждал оттуда опасность, затем, вместо того чтобы ответить мне, дал короткий приказ начальнику службы охраны, который открыл ему ранее дверь:

– На улицу не выходить. Глаз не спускать.

Морган ушел, а я, проводив его свободный и уверенный шаг пытливым взглядом, легла на заднее сидение, ощущая титаническую усталость. Глаза слипались, тело было словно ватное, а потребность в здоровом и крепком сне оказалась сильнее меня. Только вот стоило закрыть глаза, как в памяти тут же всплывали изуродованные ладони Пола.

Не в силах отключиться от жутких картин и хотя бы немного задремать, просто села на месте и, пытливо ерзая, все же решилась разговорить молчаливых мужчин на переднем сидении:

– Вы бы не могли узнать, как там Пол? Если все серьезно, то я хотела бы пойти к нему…

– Господин Морган дал указание ждать и не выпускать вас! – коротко отрезал водитель таким тоном, что сразу стало понятно – протестовать и убеждать бесполезно. Против босса его команда не пойдет никогда.

– Хорошо… Пол говорил, что по регламенту вы можете войти в спальню босса только на рассвете. Мы же не просидели и двух часов на подоконнике. Как вы догадались о неприятностях? – поудобнее устроившись на сидении, я безумно хотела утолить свой интерес и немного отвлечься от пугающих мыслей, но цепкий взгляд глаза в глаза и отчетливые слова заставили забыть о вопросах:

– Госпожа Валевски, не было указаний раскрывать вам служебные тайны и вести беседы.

Минуты ожидания тянулись невероятно долго, и, когда дверь наконец щелкнула, по ощущениям прошло не меньше десяти часов, хотя циферблат на сенсорной панели джипа нагло врал о четверти часа. Первым делом взгляд зацепился за плотные марлевые повязки на руках, а затем уже за его обладателя.

Пол был немного раздражен, но я могла его понять. Какому мужчине понравится, что теперь у него буквально обездвижены руки и даже двери приходится открывать персоналу?

– Что тебе сказали? Какой степени ожоги? Насколько серьезное лечение? – от нетерпения я осыпала его вопросами, а затем замолчала и в который раз за сегодня покраснела. Видимо, усталость сказывалась и на моем характере. – Прости… Я просто переживаю… Ведь это все моя вина.

– Настя, о чем ты говоришь? Ожоги нулевой степени! Я здоров, не смотри на меня так, словно пора заказывать поминальную службу! – отрезал он, хотя на губах заиграла легкая улыбка, которая пропала спустя секунду, когда до него все же дошли последние слова. – Нет. Твоей вины в этом нет, что за глупость? Можешь больше не утруждать себя лишними волнениями.

Он сказал это так резко и грубо, что я обиделась и отвернулась к окну, даже не подумав ответить. Все же Пол Морган был Полом Морганом до мозга костей. Стоило только забыть на минуту о его темной стороне, как он буквально тыкал меня туда носом.