Собственно, ничего интересного там не происходило.

В прихожей находилась немолодая худощавая женщина высокого роста. Поставив на тумбочку потертую кошелку, женщина сняла серое стеганое пальто, разулась и надела домашние тапочки. Она явно была в этой квартире не первый раз и чувствовала себя в ней, как дома. Леня предположил, что это – приходящая домработница, и дальнейшие события подтвердили его правоту.

Женщина достала из своей кошелки синий сатиновый халат, надела его и принялась за уборку. Леня подумал, что это ему на руку: если он не слишком аккуратно расставил вещи по местам после обыска, хозяева спишут это на домработницу и не насторожатся. Правда, ему еще нужно было как-то уйти, пока Василий или его мамочка не вернулись домой.

Женщина двигалась по квартире с веником, жизнерадостно напевая:

Вот и лето прошло, словно и не бывало,

На пригреве тепло, только этого мало…

Леня нервничал: время шло, а удобного момента, чтобы убежать, все не представлялось.

Домработница, напевая следующую песню из репертуара Софии Ротару, перебралась на кухню. Щелкнул выключатель кофеварки, и негромко звякнула телефонная трубка. Леня выглянул в щелку. Из его укрытия была видна часть кухни и домработница с телефонной трубкой в руке. Набрав номер, женщина нараспев проговорила:

– Лариса-а! Это я, Катя. Ты бы зашла, хозяйки дома нет. Кофейку попьем, я тебе рецепт принесла, который обещала… да-да, воздушный пирог! Ну, заходи!

Не прошло и двух минут, как в дверь позвонили. Очевидно, Катина подруга жила в этом же подъезде, во всяком случае, она пришла в халате и стоптанных шлепанцах. Внешне Лариса была очень похожа на Катю – так же немолода, худа и высока ростом, ее отличали сдвинутые на кончик носа очки в металлической оправе и тускло-рыжие волосы, завитые крупными неаккуратными кольцами.

– Проходи, подруга, – гостеприимно встретила Ларису домработница, – у меня как раз кофе готов!

Женщины прошли на кухню. Лариса уселась за стол и достала пачку сигарет.

– Покуришь моих? – предложила она Кате.

– Ой, – Катя захихикала, – хозяйка еще скажет, что я мужчину приводила…

Однако сигарету все же взяла.

Звякнули кофейные чашечки, и на какое-то время наступила тишина.

– А где ж рецепт? – напомнила Лариса.

– Ой, я и забыла. Сейчас принесу.

Катя вышла в прихожую и открыла свою кошелку. Леня заглянул в щель и увидел в руках женщины потертую кожаную папочку. Катя вытащила из нее несколько листков и вернулась на кухню.

Леня не верил в такое везение. Стараясь не скрипнуть дверью, он бесшумно выбрался из кладовки.

– Берешь пять яиц, – доносился с кухни Катин голос, – отделяешь белки от желтков…

Маркиз крадучись пересек прихожую, вытащил из кошелки папку. По внешнему виду она вполне соответствовала описанию, которое дал Вадим. Засунул папку за пазуху и подкрался к входной двери.

– Белки сбиваешь до состояния плотной массы, – зачитывала Катя, – добавляешь в них сахарную пудру…

Маркиз выскользнул на лестничную площадку и стремглав бросился вниз, прижимая к груди драгоценную папку.

– Значит, вот тут все и случилось? – спросил Леня. – В этой квартире? И марки лежали в столе, и драгоценная папочка тоже…

– Понимаю, что свалял дурака, – покаялся Вадим, – но за это я так наказан… Ну что, Леонид, не томите душу, говорите, удалось вам?

Вместо ответа Маркиз положил перед заказчиком потертую кожаную папочку. Вадим, не веря своим глазам, тронул ее осторожно, потом развернул и достал из-за подкладки небольшой листочек бумаги.

– Господи! – выдохнул он. – Вы просто вернули меня к жизни! Но как же вам это удалось?

– Пусть это останется моей маленькой тайной! – усмехнулся Леня с нотками самодовольства в голосе.

Совершенно ни к чему было выбалтывать заказчику, что папочка обнаружилась совершенно случайно, когда он уже потерял всякую надежду.

– Что ж, вот ваш гонорар, – сказал Вадим, протягивая Лене конверт, – как договаривались, и еще давайте выпьем на радостях.

Леня пригубил коньяк и отставил в сторону, за рулем он старался не пить.

– Могу я спросить, – начал он. – Что вы собираетесь теперь делать?

– Я и сам об этом думал, – нахмурился Вадим, – уж очень неохота отдавать папку бандитам. Ведь покойная Александра Никодимовна наняла меня вовсе не для этого.

– Да уж, – согласился Леня.

– Я вот тут, пока время было, – продолжал Вадим, – предпринял кое-что. То есть узнал, остались ли у профессора Воскресенского какие-нибудь родственники. И можете себе представить – тот самый внук, который младенцем был увезен матерью в Таджикистан, сейчас жив и даже проживает в Петербурге. Помотало их с матерью в свое время по стране, из Таджикистана в Сибирь, а оттуда – в Республику Коми… Мать рано умерла, а в шестидесятые годы, когда «оттепель» наступила, парень в армии отслужил, да его потом учиться направили. И дослужился он, между прочим, до генерала. Тоже по стране мотался, в разных горячих точках был и не так давно осел в Петербурге. Возраст уже, конечно, солидный, под семьдесят…

– Генерал, говорите? – Маркиз задумчиво рассматривал на свет янтарную жидкость в своем бокале. – Тогда я вам вот что предложу…

Вадим вышел из машины и направился к своему подъезду, но не успел сделать и нескольких шагов, как дорогу ему преградил парень в черной кожаной куртке с поднятым воротником. Вадим поднял глаза и узнал Вову, внучатого племянника покойной Александры Никодимовны. На губах начинающего бандита играла наглая, издевательская усмешка.

– Ну что, адвокатишка, нашел, что было велено? – с глумливой растяжкой проговорил Вова. – Или пойдем с сестричкой твоей знакомиться?

– Ты на себя много-то не бери, – оборвал его Вадим, – молод еще так со взрослыми людьми разговаривать!

– Ах ты сучонок! – взвизгнул Вова и попытался ударить Вадима. Но, к его удивлению, из этой попытки ничего не вышло: адвокат подставил под его кулак раскрытую ладонь, захватил руку и дернул Вову на себя. Парень пролетел по инерции вперед и грохнулся на асфальт.

В это время из подъезда выглянул дежурный охранник и осведомился:

– Вадим Сергеевич, у вас проблемы?

– Никаких проблем, – усмехаясь, ответил адвокат, помогая Вове подняться. – Знакомого встретил, а он, видно, выпил лишнего, на ногах плохо держится…

Охранник вернулся на пост, а Вадим вполголоса проговорил:

– Я же тебе сказал – молод ты еще! Поехали к хозяину твоему, у меня для него есть серьезный разговор.

Вова что-то зло пробормотал, потер разбитую об асфальт щеку, но не стал возражать.

Они вернулись к машине, Вадим сел за руль и повернулся к Вове: