соединённые чем-то тонким на переносице. Потом мне скажут, что это очки, но я пока я ничего не знаю.

— Имя? — бормочу я. — Моё имя…

И его тоже нет, туман поглотил! Я рыдаю и прижимаю кулачки к глазам, задыхаюсь от обиды и успокаиваюсь лишь тогда, когда меня забирают в большую тёплую комнату, к таким же потерявшимся детям…

Позже меня назовут Алиной, и я сразу приму это имя. Может, оно похоже на моё настоящее, исчезнувшее вместе со старой жизнью?..

… — Госпожа Тэн! Госпожа Тэн! — доносилось до меня из-за толщи вод. И протянуть бы руку, чтобы помогли выбраться на поверхность, но так хотелось остаться здесь, на дне своего маленького озерца.

Голос настойчиво повторял:

— Госпожа Тэн, проснитесь.

Зачем я была нужна им? Зачем меня упорно называли госпожой Тэн, когда на краю сознания билась мысль, что моё настоящее имя — совсем другое? Даже не Алина. Не Золотко.

— Ну, что ж вы наделали, господин Ирр? А если она в себя не придёт? — Теперь женщина говорила с нескрываемым упрёком. А ей отвечали безмолвием, но таким напряжённым, что даже мне, спрятавшейся на дне зелёно-голубого озера, стало не по себе.

— Придёт, придёт, не горюйте, Райле! — заверил её добрый мужской голос, полный надежды. — Эх, не зря маменька отца отговаривала!..

— Замолчи, — перебил его тот, кого называли господином Ирр. — И ты, Райле, не говори мне больше ничего. Отойдите-ка оба в сторону.

Внутри меня что-то запело, когда водная гладь расступилась, и чужие губы прижались к моим губам. Я поддалась трепету, рождавшемуся во мне, и потянулась обнять, прижать к себе того, кто целовал…

И села на своём ложе, тяжело дыша. Воспоминания так и посыпались одно за другим: утренняя трапеза, чай со вкусом зелья, а потом — через сон — вспышки боли… Только что отстранившийся Каэм выглядел очень довольным, а на меня разом нахлынуло всё: жгучая злость, обида, желание хоть как-то отомстить ему за обман… и, не сдержавшись, я со всего маху хлестнула его по лицу. А потом, охнув, прижала руку к груди.

Дракон отодвинулся от меня, потирая двумя пальцами пострадавшую щеку.

— Вот вы как, — удивления в его голосе не было, но зато довольство исчезло. Я опустила глаза и уставилась перед собой.

Воцарилась напряжённая тишина. Должно быть, мы с Каэмом выглядели очень забавно, потому что Хаарвен неудержимо захохотал.

— Это именно то, что нужно было сделать! — И захлопал в ладоши, словно обычный человеческий мальчишка.

Я подхватила сползавшее с плеч покрывало и заговорила, чувствуя, как по щекам растекается противная теплота:

— Уходите. Я не желаю никого видеть… особенно вас, мой благородный жених, — слово «благородный» я произнесла со всей иронией, на какую только была способна. И лишь после этого бросила взгляд на Каэма. Он усмехнулся — подумать только! Я пожалела, что ударила ладонью, а не кулаком — вышло бы намного сильнее. И больнее.

— Пожалуй, нам действительно стоит оставить Шиилит одну, — Каэм не спеша поднялся с моего ложа. — Не сердитесь так, моя невеста. Вы меня потом ещё поблагодарите…

— Чтоб меня демоны побрали, если я стану вас благодарить! — вспылила я, ужасаясь собственной дерзости, и в то же время не в силах удержать язык за зубами. — Вы… вы…

Я судорожно пыталась придумать, как бы его обозвать, но в итоге сдалась и махнула рукой.

— Просто уходите! И вы, Хаарвен, и ты, Райле! Я хочу побыть одна!

Прежде чем уйти, светловолосый дракон задержался в дверях. И как-то странно, многозначительно посмотрел на меня.

— Если вы не против, Шиилит, — он подчеркнул имя, — мы с вами после обеда поговорим в библиотеке. Идёт?

— Идёт, — машинально согласилась я и тут же спохватилась: — Погодите, о чём?!

— А это, — таинственно произнёс Хаарвен, явно кому-то подражая, — вы узнаете на месте встречи.

И вышел.

Я тихонько ругнулась про себя и легла обратно, натянув шерстяное покрывало до самого подбородка. Судя по еле слышному треску и теплу, исходившему от очага, там горели дрова. Я бросила взгляд в сторону окна, не занавешенного портьерами — утро, или день, кто его разберёт, выдалось тусклым. Интересно, сколько времени я здесь пролежала?

Судя по тому, что меня называли «Шиилит», моя тайна осталась нераскрытой. Значит, прав был Тэн-Арелани — вреда мне не причинили, поскольку у меня не было дурных намерений. Только воздействовали на мозг магией.

Но я всё ещё ничего не понимала. Книги в Дворцовой Библиотеке гласили, что для человека подобные ритуалы, скорее всего, окончатся смертью. Если в случае с драконами опыт и умение альгахри управлять своим даром сыграли бы большую роль, то здесь это не имело значения. Смерть — и всё. Переводя на наш язык, вероятность такого исхода была девяносто девять и девять десятых процента. Тогда что же, я — исключение? С какой стати?!

В висках заныло от всего этого. Я с раздражением отметила, что разговоры стражников в коридоре мешают мне думать, и, выдернув из-под головы подушку, накрылась ею.

Итак, что мы имеем? Я с самого начала свободно говорила на драконьем языке. Хаарвен ни разу не смог прочесть мои мысли, хотя не единожды я могла расслабиться. А теперь я чудесным образом выжила. Значит… значит, что? Тэн-Шиилит каким-то невероятным образом передала мне частицу себя, пока мы менялись местами?! Но это же бред!

К тому времени, как Эсимэ подошла к двери спальни и робко постучалась, я уже была на ногах, и, путаясь в кружевах и пуговицах, пыталась надеть платье из белой шерсти с вышитыми на нём золотыми звёздочками.

— Дайте я помогу вам, госпожа Тэн, — служанка помогла мне просунуть голову в горловину, ловко продела мои руки в узкие рукава, а дальше платье само скользнуло вниз. — Вы три дня были без сознания, госпожа, вы знаете?

— Ничего себе! — Я чуть не присвистнула, но вовремя спохватилась, попеняв себе, что Шиилит, урождённая Тэн, так делать не должна. Раз уж мне суждено притворяться, то доведу эту роль до конца.

— Да-да, — закивала Эсимэ, гребнем причёсывая мне волосы. — Господин Ирр места себе не находил, всё спрашивал у господина Каль-Иэрэма, всё ли правильно