не бессмертие, то вероятно, что-то другое, не менее ценное. Подозреваю, что граф Морено об этом знал, раз именно он организовал капитул и аукцион, и даже пытался выкрасть камень с твоей помощью, — сеньор Виго взглянул на Эмбер. — А значит, нам нужен нотариус из Тиджуки, и ещё найти тот дневник, что был в ячейке вместе с камнем. Ведь если мы узнаем, откуда он взялся и кому принадлежал, то узнаем, и какая опасность от него исходит. И как избавиться от этой опасности. А пока я не буду ничего с ним делать. Пусть камень лежит… там, где он лежит.

Сеньор Виго многозначительно посмотрел на Эмбер, как будто говоря: «И вам, сеньорита Вальдес, совсем не обязательно знать, где именно».

Эмбер едва сдержала улыбку.

— А я бы поискал этого Джо Серого Ворона и выспросил напрямую у него, что это за тварь, — произнёс Морис, закрывая блокнот. — И теперь, чтобы связать нить воедино, нам осталось выяснить, кто подлил в бутылку отраву.

— По-твоему мотив всё ещё неочевиден?

— В свете вновь открывшихся обстоятельств, у сеньориты Оливии был мотив это сделать, как и у донны Виолетты. И это совершенно очевидные мотивы, — ответил Морис. — А вот мотив дона Диего до конца неясен, хотя мы и видим, что он тут тоже приложил руку. И есть ещё Делисия, которая была там, но у неё нет вообще никакого мотива.

— Быть может, поэтому Оливия не стала мне ничего рассказывать? Она тоже узнала кто её отец? Может из — за этого они ругались с доном Алехандро? И может, поэтому они с Домеником уехали? — сеньор Виго задавал вопросы будто бы сам себе. — Значит, они оба знают правду. Ну да, Доменик же говорил мне про секреты! И он предупредил меня о том, чтобы быть осторожным с этим законом… Теперь понятно, что как только камень появился в доме, все стали видеть какие-то потусторонние вещи: Изабель снились дурные сны, ей виделись призраки, Оливия и я видели чёрный туман…

— «А может это ключ к чему — то большему?» — произнесла Эмбер внезапно.

— Что? — переспросил сеньор Виго.

— Я спросила у Тощего Люка, что такого ценного в этом камне? Ведь будь он камнем бессмертия, дон Алехандро был бы здоров. И это вполне логичный вопрос. А он буквально так и ответил: «Может он ключ к чему — то большему». И я уверена, он знал об этом камне куда больше, чем хотел мне показать. Джарр сказал, что этот камень принадлежал ольтекам и это один из пяти священных камней, которые были украдены из какого — то храма в Теолькуне. Его прадед, был жрецом в этом храме. Вот поэтому Джарр и хотел его заполучить.

— Я бы спросил, почему ты не сказала об этом раньше, — усмехнулся сеньор Виго, — но и так понятно почему. Значит, камень — это некий ключ?

— Ну может это такая метафора, а может это действительно ключ, открывающий что-то? — ответила Эмбер неопределённо.

Она, и правда не знала. Но в этот момент подумала, что в записях её отца, в тайнике во Флёр — де — Азуль, наверняка найдутся ответы на многие вопросы. Ведь Как- то же этот камень попал к отцу? Только сеньору Виго пока ещё рано об этом знать.

Эмбер подумала, что могла бы рассказать ему всю правду, но пока было не ясно, чем закончится вся эта история с её переодеванием в камалео. И неизвестно, что скажет сеньор Виго, когда узнает, что это его отец послал убийц в её дом? Сейчас дом Агиларов рушится на глазах, ещё одно преступление может развалить его окончательно. И она не хотела, чтобы это навредило сеньору Виго.

Дура, ты Эмбер! Дура…

— И кстати, я забыл вот что рассказать, — добавил сеньор Виго, — падре Лоренцо ещё обмолвился, что мой отец в последнее время изменил своё отношение к эйфайрам. Он стал проявлять к ним что-то вроде сочувствия. Так показалось падре. А ещё ему показалось, что в этом виновата новая пассия отца. И падре был этим очень недоволен. Но большего я из него вытянуть не смог, несмотря даже на щедрое пожертвование.

где-то выстрелила пушка.

Морис посмотрел на Эмбер, потом на сеньора Виго, и произнёс торжественно, прервав повисшее молчание:

— Внезапная любовь дона Алехандро к театру, большие траты на любовницу, новый дом для неё, драгоценности, подарки, цветы каждую неделю, желание развестись с законной женой и подорвать репутацию дома Агиларов… А тут ещё и внезапное сочувствие к эйфайрам? Мне одному кажется, что с сеньорой Луизой Кармоной не всё так просто?

Но ответа он не дождался, потому что в этот момент со стороны улицы раздались крики и топот ног, а затем пушка выстрелила ещё раз.

Глава 14. Пасьянс сошёлся

Им пришлось спешно вернуться к коляске.

От одного из прохожих Морис узнал, что кто — то зарядил пушки, стоявшие на площади, настоящими зарядами. Из всех пушек, стреляла всегда только одна, направленная на залив. Во время ежемесячного смотра гвардии она давала символический залп, а остальные пушки, которые окружали статую генерала Ребольедо, смотрели дулами на сенат и никогда не использовались в празднествах.

Сегодня же пушки выстрелили, повредив фасад сената и крыльца, а обломками ранило несколько гвардейцев.

— Началось! — только и сказал сеньор Виго.

Он велел всем быстро забираться в коляску и Мануэлю гнать в особняк.

— Теперь нас ждут непредсказуемые события, — мрачно произнёс сеньор Виго, когда ворота за ними закрылись.

Он забрал у управляющего записки и письма, пришедшие после завтрака, и отправил его узнать подробности происшествия. В ожидании новостей они расположились в кабинете, и сеньор Виго принялся изучать полученные бумаги. Одна из записок была от маэстро Бенисио, которую сеньор Виго быстро пробежал глазами и, взглянув на Мориса, тожественно помахал бумажкой со словами:

— Ну вот, пасьянс сошёлся! Помнишь, я отправил маэстро Бенисио выяснить, кто же нанял кортесов в Дестрезе? Так он нашёл кто это. Это человек дона Диего. Когда — то он служил под его началом в полку, а теперь уже стар, но, как и Фелипе, выполняет «деликатные поручения своего дона».

— Прекрасно! — удовлетворённо воскликнул сыщик, подходя к стене и снимая полотно, закрывавшее детали расследования.

С помощью кнопок он быстро переместил в сторону какие-то бумажки и, указав на них, добавил:

— Наконец — то, хоть одна линия у нас закрылась полностью! Итак,