Продавец был мужиком конкретным. Приехал на «Ниве» в штормовке и кирзовых сапогах.

– А сами что?

– А сам в Израиль еду.

– Это как?

– А вот так. Дочь сказала: «Ты ж не хочешь, чтоб у меня были проблемы?» – «Какие, говорю, у тебя проблемы? Это у меня проблемы! Какого лешего мне неизвестно, куда на старости лет с насиженного места уезжать?!» А она говорит: «Я, папа, без тебя жить не смогу. Сердце у меня разорвется от мысли, что ты тут один».

Помолчали.

– Дети есть?

– Да, сын маленький.

– Сын – это не то. Вот дочь когда. Ради нее на все готов.

– Будешь жить ее жизнью?

Они сразу перешли на «ты». Обычно Виталий дистанцию держал. А тут сразу понял: свой в доску. Не дом ему сейчас передает. Судьбу. Жизнь свою.

– Буду счастлив жить ее жизнью.

Он сделал ударение на слове «счастлив». Виталию не понять, но он старался людей не оценивать. У каждого свои причины, свой взгляд. Хорошо, когда этот взгляд есть, когда не нужно метаться, делать над собой усилие. Вот принял решение, и не раздумывая – вперед! Ни о чем не сожалея, не копаясь в прошлом: что не успел, что потерял, чего лишился.

– Пошли, покажу свое хозяйство.

И они вместе прошлись по добротному, немного сельскому дому. На первом этаже огромная кухня-столовая, небольшая спальня и бильярдная.

– Играете?

– Да так, шары гоняю.

– А стол-то знатный.

– Да, партнеры на юбилей подарили.

– Мечта любого мужчины! Бильярдная с барной стойкой.

– Там, доложу я тебе, напитки тоже качественные. Я-то не пью совсем. Для друзей держал. Пошли в котельную. Так называемое сердце дома. Думаю, и сам разберешься, там тоже вся техника первоклассная.

Три спальни на втором этаже, две из них с выходом на общий балкон. Стены обиты вагонкой, сверху покрашены в приятный ореховый цвет. На окнах карнизы деревянные с кольцами. Шторы ситцевые. Сегодня так не строят. Но почему-то дом не казался старомодным. Скорее уютным. Здесь хотелось воспитывать детей и нянчить внуков, варить уху и собираться с друзьями на дружеские посиделки.

Они спустились на первый этаж и вышли на просторную крытую террасу, прилегающую к дому. Деревянный стол на дружную компанию, лавки по обе стороны. Да, тут собиралась большая семья. Терраса заканчивалась деревянными перилами с замысловатыми коваными балясинами. Шикарный вид на Волгу, старая яблоня доросла уже до террасы, и можно было, не спускаясь вниз, рвать яблоки прямо к столу.

– Яблоки вкусные, родит каждый год, не знаем куда девать.

– Хорошо у тебя здесь.

– Да, целая жизнь. Хорошая жизнь. Добрая она у нас тут была. Но все когда-то заканчивается. Ничего. Я себе установку дал. Начинаю новый виток. И не просто привыкну. А буду жить. Внуки у меня – два пацаненка. Как им без корней?

– Это да.

Виталий видел, как тяжело хозяину расставаться с тем, что дорого. У самого комок к горлу подступил, а мужик ничего, держится. Легко ли давалось такое спокойствие?

– Хороший ты, по всему, мужик. Вот тебе ключи. Больше сюда не приеду и на вопросы твои отвечать не смогу. Живи с добром и счастливо.

Мужик сел на «Ниву» и укатил. Солнце клонилось к закату. Пахло хвоей и водой. Река потихоньку билась о причал, и в какой-то момент показалось, что на краешке лодки присел маленький ангелочек. Естественно! Почему нет? У него начинается новая жизнь. Та, о которой он мечтал и которую он сам себе выстроит. Так, как придумал.

Поживем – увидим. Я буду рядом. Чудеса – они случаются.

Корни

Болгарию можно сравнить с Россией. С Крымом. Жара не такая агрессивная, воздух не влажный, сухой. И, конечно же, море. Для Виталия, может быть, даже слишком теплое. Ну что это: воздух двадцать девять градусов, море – двадцать шесть. Разница минимальная. Лара все так же была погружена в чтение.

– Вода – парное молоко. Женщинам такое точно нравится. Заплыв?

– Ох! Ну все-то ты про нас знаешь! Позже. Сегодня не так жарко. Я вообще-то не большая любительница плавать.

– А зачем приехали сюда? Можно и в Подмосковье отдохнуть.

– Положено. Ребенку нужны солнце и морской воздух.

– Кто сказал?

– Это всем известно. Ты же вот тоже на море сына привез? Стало быть, его мама тоже в этом не сомневается.

– Это даже не обсуждается! Витамин D. Но там же спорт. Немного другой подход. Я на физкультурное образование списывал такое рвение вывезти ребенка на море. Подвергать его смене климата и часовых поясов. По мне, так лето до десяти лет ребенок вполне может проводить на даче. У вас же есть дача?

– Есть. Досталась от деда в наследство. Но это больная тема. Долго не могла туда ездить. Так получилось, меня растил дед.

– А родители?

– Да все руку прикладывали. И мать, и ее муж. И бабушка. Но дед меня понимал. И даже когда я откровенно порола какую-то чушь, поддерживал меня. Он знал, вот это правда, а это – назло. И, чувствуя его плечо рядом, я как-то утихала. Причем поняла я это не так давно. Они рано умерли, мне в тот год исполнялось двадцать пять. Ушли друг за другом с разницей в месяц. Меня тогда все уговаривали отложить свадьбу, мол, как же так? Траур. А я сказала «нет». Мой будущий муж понравился деду. Сама я уверена не была. Надо, не надо? Сомневалась. А он вдруг говорит: «Иди. Парень хороший». Причем с нажимом так. И я поняла, что ему надо было меня передать с рук на руки. Про болезнь, кстати, он свою знал. И мать знала, и все знали. Все, кроме меня. А я и не знала, и не чувствовала. Тоже юношеский эгоизм, самовлюбленность. Думала только о себе.

– А бабушка?

– Умерла буквально через месяц. Ну, то есть был конкретный диагноз. Тромб оторвался. Тоже потом много на эту тему думала. Она без деда жить не смогла или все же он ее призвал, потому что ему там одному плохо было?

– То есть мог бы и тебя призвать?

– Не! Меня не мог. Он меня очень любил. Об этом все знали. Я была его жизнь. Так что сегодня я живу его жизнь.

– Извини, что-то я тебя который день расстраиваю.

– Нет, все не так! Не извиняйся. На самом деле я сюда уже расстроенная приехала. Наверное, у каждого бывает непростой период в жизни, да?

Лара вдруг подняла на Виталия глаза, и он увидел в них столько надежды. Господи, что же