Чешуя дракона, долго это представление еще длиться будет? Не выдержав, вырвала свою руку у Дэймонда и вышла из-за его спины.

— Приятного аппетита — проговорила весёлым тоном. В комнате воцарилась тишина, все замерло, столовые приборы которые так и не коснулись еды, выражение лиц, даже ветер кажется перестал дуть.

— Карамия?

— Дочка! — ко мне подлетели родители и со всей силы обняли меня.

— Мама, папа, если вы не ослабите хватку, то боюсь моя третья жизнь продлиться совсем недолго. — прошептала, так как не могла говорить громче из-за сдавленных легких.

— Как? Как такое могло случиться? — спросила мама, вытирая слезы на своем лице.

— Давайте сядем, и я вам все подробно расскажу.

Эпилог

— Карамия, выходи, сколько уже можно? — кричала мама сквозь закрытую дверь.

— Я не пойду, мне страшно! — коленки тряслись от животного страха, по лицу все сильнее катились слезы.

— Карочка, открой дверь. Тебе не чего бояться, все будет хорошо, поверь. — увещевала она меня.

— Не пойду, пусть начнут без меня, я приду позже. — согласись, пожалуйста, согласись.

— Они не могут начинать без тебя, Кара, гости уже нервничают, Дэймонд так вообще думает, что ты сбежать собралась с собственной свадьбы. — я понимала слова матери, но призраки прошлого преследовали меня. Я так боялась, что и Дэймонда убьют, как тогда Наиля…

Я сидела на кровати в воздушном белом платье и не могла успокоиться. Через слезы услышала звук разбивающегося стекла. Отточенным движением вынула кинжал из расклешенных рукавов платья и встала в боевую стойку, готовая ко всему.

— Карамия, это я, не пугайся — сказала тьма голосом Нэрзига.

— Дэймонд? — не успела до конца произнести его имя, как из черной дымки вышел мой жених, который должен сейчас стоять и ждать меня у алтаря. Он стремительно сократил расстояние между нами и сжал в своих объятьях.

— Глупышка моя — шептал он мне в макушку, поглаживая теплыми руками мою спину. — Ну что ты здесь сидишь одна и плачешь? Передумала? — его голос был полон беспокойства, из-за этого почувствовала укол совести. Вот с кем я должна была поделиться, а не держать страхи в себе.

— Я боюсь — наконец созналась. — боюсь идти туда, вдруг все снова повториться. Я не хочу тебя потерять — по лицу вновь побежали непрошеные слезы, которые мужчина сразу начал вытирать губами.

— В этот раз все по-другому, твои родители, друзья, все будут рядом. И я никуда не денусь. — он смотрел на меня и улыбался, в его взгляде было столько любви и нежности, что сердце защемило.

— Обещаешь? — спросила, заранее зная ответ и всей душой веря в него.

— Обещаю — прошептал около моих губ, а затем мягко коснулся их, всего на мгновенье и вмиг отстранился. — Нас ждут. Пойдем? — он подал мне руку, и я взялась за нее.

Мы пошли в зал, который был полностью приготовлен к обряду. Отец не смог вести меня к алтарю, так как будет проводить ритуал.

Стоило нам ступить внутрь, как глаза всех присутствующих устремились на нас. Наверное, прекрасная картина, жених в помятом костюме с мокрым пятном на груди и невеста с красными глазами и опухшим носом. Заиграла медленная музыка и мы двинулись вперед по жемчужному мрамору, туда где мы объединим наши души. С каждым шагом на меня снова нападал страх, Дэймонд почувствовав изменения, крепче сжал мою руку и ободряюще улыбнулся. Богиня, как я любила его улыбку.

Подойдя к алтарю, который состоял из стола покрытым белой тканью, мы встали друг на против друга отпустив руки. На столе разместилась мраморная чаша, рядом с ней лежал серебряный кинжал и отрезок красной ленты.

— Сегодня, властью данной мне, я проведу обряд, соединяющий души и судьбы этих людей. Есть ли здесь те, кто по какой-то причине против этого союза? — в зале образовалась тишина, я напряженно посмотрела на тех, кто собрался. Со стороны жениха пришли многие преподаватели, магистр Варден, король Вальгард Нэргиз, Раф со своей невестой Лиат, Итан с женой Алией, Глен с Аленом и их родители, с которыми я познакомилась на свадьбе Итана. С моей же стороны стояли: мама, Иви с Линой, Дамир с Юной и маленькой дочкой Карамией, Ролан с женой и сыном, даже Наиль пришел сюда, к счастью без Валенсии. Остальных гостей я не знала, в основном это были политические союзники и их приближенные.

— Раз против никого нет, продолжу. Перед лицом богов сочетаются браком Дэймонд Нэргиз и Карамия Слай Лавгуд де Велш, да будут они едины отныне и навеки. — с этими словами отец взял наши руки и сделал разрез на ладонях. Кровь быстро собралась в ладони.

— Я — ее, и она моя… — Дэймонд перевернул руку, кровь что успела скопиться полилась в мраморную чашу.

— Я — его, и он мой… — перевернула руку. Отец быстро перевязал наши порезы одной красной лентой.

— С этого дня и до конца моих дней — сказали мы в унисон. Кровь в мраморной чаше зашипела, превращаясь в черный огонь. Ленту что связывала наши руки, так же поглотил он же, но при этом не причиняя боли. Всего пара мгновений и огонь исчез так же внезапно, как и появился.

— Пред ликами богов торжественно объявляю Дэймонда Нэргиза, принца королевства людей и Карамию Слай Лавгуд де Велш, кронпринцессу королевства Аквилии мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто встанет между ними. — прогремел голос отца в тишине зала. По мере его слов от места пореза начала образоваться вязь брачного узора, оплетая кисти, предплечья и плечи, заканчиваясь на ключицах.

Голос отца затих, Дэймонд притянул меня к себе и впился в губы, чтобы окончательно скрепить брачную связь. Желание захватило меня с головой, я прижалась ближе к такому любимому телу.

— Кхм — кхм, супружеский долг не обязательно отдавать перед алтарем, я бы даже сказал крайне нежелательно — ворвался в мою затуманенную голову голос отца. С сожалением мы прервали поцелуй.

Тишину зала разорвали аплодисменты, под которые мы и прошествовали в бальный зал, который был приготовленный к пиру.

К концу вечера я была выжата как лимон, поздравления, счастливый смех, танцы все смешалось в один вихрь эмоций.

— Устала? — спросил Дэймонд помогая мне расшнуровывать платье.

— Безумно, а ты? — мужчина обжог поцелуем брачную вязь на моей ключице.

— И я, не люблю всю эту мишуру, жаль нельзя было посидеть в узком кругу. — с сожалением выдохнула. Как же я сама так