Как оказалось, Ксюха, печатая мои рукописи, делала ещё один экземпляр и для себя! Уезжая из России, эта паршивка захватила их с собой. Первые бумажные копии, что она сделала под копирку, и цифровые варианты на дискете. «Чтобы было, что читать на чужбине», — написала она мне в оправдание. Так что Булгаков оказался прав: рукописи не горят! И вот теперь Оксана с Андреем просили моего разрешения показать мои рассказы и романы тем канадским издателям. Я был, конечно, ошеломлён и разозлён. А потом меня разобрал смех.

— Почему? — удивился Лидин.

— Да ведь те произведения, что Ксюха увезла в Канаду, были написаны мною до распада Союза! И я считал, что их темы и содержание давно и безнадёжно устарели. Поэтому, отсмеявшись, я посоветовал Ксюхе и её мужу не позориться. Но они продолжали меня упрашивать, и я в конце концов согласился.

И вдруг случилось чудо: канадское издательство прислало мне контракт. Они предлагали издать небольшим тиражом один из моих первых романов. Так как они только начинали свою деятельность, а я был совершенно неизвестен канадским читателям, все коммерческие риски падали на издательство. Поэтому в качестве гонорара мне полагался только один авторский экземпляр книги. За мною так же оставались все права на издание этого романа в бумажном или цифровом формате в любом ином издательстве. Я с лёгкой душой подписал контракт и тут же забыл о нём. А где-то приблизительно через три месяца по почте пришла бандероль из Канады с моей первой книгой! Вот она.

Гоголев протянул руку и взял с полки книжного стеллажа, отделявшего его «рабочий кабинет» от «зала», где они сейчас сидели, небольшую книжицу в пёстрой обложке и положил её на стол.

— Как видишь, она издана в карманном формате и в мягкой обложке, кажется, это называется «покетбук».

— Ну, я думаю, подобная мелочь не очень-то пригасила твою радость, — взяв книжку, с улыбкой сказал Лидин. Он с любопытством стал рассматривать полуголую блондинку, повисшую в объятиях звероподобного громилы в мундире советского офицера. На эту странную парочку с ярко-красных букв названия книги падали огромные кровавые капли.

— Эта мелочь, Игорёк, конечно, меня ничуть не волнует, — улыбнулся в ответ Гоголев. — Другое дело — рисунок обложки! Его со мною не согласовывали, и он, в общем-то, практически не отражает содержание романа.

— Ну, для триллера вполне подходящая обложка, — неуверенно сказал Лидин.

— Не знаю, — вздохнул Гоголев. — Может, у них там подобные книги и называются триллерами, но я-то писал о любовной драме в одной из советских воинских частей.

— Да какая разница, как издатели обзывают книгу, — решил утешить Гоголева Лидин. — Главное — книга издана! Её можно пощупать, показать друзьям и знакомым.

— Так-то оно так, — с сомнением протянул Гоголев. — Но вот из-за таких вот «мелочей», как ты их называешь, я в своё время и не хотел связываться с издательствами. Они превращают творца в ремесленника. Диктуют жанры, темы, сюжетные ходы. Издатель может в любой момент позвонить автору и сказать: «Любовные драмы сейчас не в моде, переделай-ка быстренько свой роман в женский детектив». А я тогда писал только то, что сам хотел, и так, как сам хотел. Сидя в закутке моего конструкторского бюро, я испробовал практически всё: детектив, фантастику, любовный, исторический, приключенческий роман, военную драму, сатиру и, конечно же, все виды реализма. Не всё, конечно, получалось с первого раза, но у меня была масса времени на совершенствование, ведь надо мной никто не стоял, не погонял.

А сейчас, говорят, чтобы удержаться в так называемой «издательской обойме», писатель должен «выдавать на-гора» три-четыре романа в год! Вот и заполнены книжные прилавки одноразовой и однотипной макулатурой.

Гоголев вдруг отвернулся от Лидина и закашлялся, едва успев прикрыть рот непонятно откуда вытащенным мятым носовым платком. Когда приступ закончился, он бессильно обмяк в кресле. Лицо его стало багровым, костистая грудь тяжело вздымалась и опадала, стёкла очков запотели.

— Принести воды? — встревоженно привстал со своего кресла Лидин. — Или лекарство какое?

— Не надо, — сипло прохрипел Гоголев. — Сейчас пройдёт. Хорошо, Маша не видела, как я здесь разошёлся, а то было бы и тебе, и мне…

— Может, прервёмся или отложим?

— Зачем? — Гоголев спрятал платок и протёр стёкла очков низом майки. Дыхание его постепенно пришло в норму. — Не так уж много мне осталось рассказать. Собственно, больше и нечего. Книга моя в Канаде хорошо пошла. Тираж быстро раскупили. Может, и ещё допечатывали, я не спрашивал. Да и какая мне тогда была разница?

Второй договор на две следующие книги заключали уже на иных условиях. Там и мой гонорар был прописан, и пятилетний запрет издавать в других издательствах. Ну, а уж последний договор вообще стал другим. И тиражи большие, и гонорары. И кроме Канады продажи пошли в США и Австралии. Вон, на полочке стеллажа, видишь, пятнадцать томов в ряд стоят? Мои творения! И, надеюсь, ещё три успеют к ним присоединиться. Я над ними сейчас как раз работаю. Читатели хотят продолжения приключений некоторых моих героев, и я вот пошёл на поводу, изменил своим принципам: пишу теперь по заказу издательства. Нынче ж мода на сериалы и в кино, и в литературе. А на днях подписал с издательством ещё один договор. Они нашли хорошего переводчика, так что скоро будут и на английском языке мои книги выпускать.

Как видишь, Игорь, напрасно я сомневался в успехе и смеялся над Ксюхой. Рукописи мои не устарели, ведь главное в них — люди, их взаимоотношения. Люди, Игорёк, не меняются. Потому что у людей всегда и везде одни и те же проблемы и желания. Где бы они ни жили. Все люди хотят жить лучше, хотят любить и быть любимы. Словом, хотят нормально жить! Во все времена. Никто не хочет воевать, кроме правителей, у которых всё то же неизменное желание — увеличение личной власти. Недаром говорится, что в литературе сюжеты можно пересчитать по пальцам одной руки.

А гонорары очень мне пригодились. Не будь их, не разговаривали бы мы с тобой сейчас. На анализы, хорошие лекарства и врачей моей зарплаты не хватало. Были, конечно, сначала трудности в получении гонораров, я же не мог поехать за ними в Канаду. И открыть валютный счёт в российском банке не мог. Пришлось комбинировать всякие полулегальные способы. Сейчас, конечно, с этим проще. Так что, получил поддержку на старости лет оттуда, откуда и не ждал, и живу, по мнению врачей, уже лишний год.

Вот, собственно, и всё, что я хотел тебе, Игорёк, рассказать. Если у тебя