– Ну, мне такие темы неинтересны, – капризно скривилась Риона. – Ты мне лучше скажи, как мне этот шавасун на себя настроить. Все-таки слабой женщине подобное оружие всегда пригодится.

– Тебе? Пригодится? Сомневаюсь преизрядно… Но если уже так хочешь, то тут Эль-Митолан должен работать при настройке. Придет Кашад, я ему растолкую, что и как…

– Так он и слушать не захочет…

– Почему это? Мне кажется, он сам толком про эти артефакты не знает, – сентег щелкнул с издевкой клювом. – Таскает трофейный на поясе, который ему не подчиняется, а его самка носит не активированный, вольный, можно сказать, бесценный.

– Так уж и бесценный?.. Ты вон не попытался у меня его забрать и на себя привязку сделать.

– Глупышка, не все так просто… – видно было, что раненый в больших сомнениях, как ему продолжить разговор. – Ни ты, ни твои мужчины совершенно не понимаете, куда вы попали и что вам грозит в скором будущем. Ну а почему не забрал? Так ведь надо мне отблагодарить своих спасителей! Вот я и стараюсь… как могу…

Сидящие в засаде мужчины только переглянулись многозначительно. Как же! Старается он! Наверняка во время привязки артефакта надо резко влить в него всю собранную силу Эль-Митолана. А она у сентега почти вся уходит на самоизлечение, на сращивание поврежденных костей и тканей. Если бы он и попытался так выложиться в магическом плане, то мог бы и умереть от резкого упадка сил.

Они не сомневались в том, что очень многое Сату-Лгав недоговаривает. А у кого еще спросить? Сбегать в ближайший населенный пункт и переговорить с людьми? А что там за люди? Кроме того, если любой из сентегов и в самом деле Эль-Митолан и если поселок маленький, то птицеподобные колдуны сразу заметят постороннего. В городе может оказаться и того строже. Мало ли тут какие законы?

И как бы так не получилось, что, пытаясь спасти этого ученого-искусствоведа, они только даром тратят время. Или, что еще хуже, могут получить гибельно неверные сведения о здешних порядках. Будь они в тылу явного врага, сильно бы не мудрили. Подлечили бы раненого, да и начали выпытывать все жестким перекрестным допросом. Не давая пленнику ни спать, ни есть, ни пить. Но идти на подобную крайность совесть не позволяла.

А значит, придется все-таки раскрываться, вызывая сентега на откровенный разговор.

Мужчины помогли Рионе приготовить ужин, и когда все насытились, решили начать серьезный разговор.

Как ни странно, любитель картин и древностей своих спасителей опередил:

– Вот вы тут у меня все выпытать стараетесь. А нет, чтобы сразу выложить откровенно: так, мол, и так. Нет, все что-то крутите, делаете вид, что нечто страшное скрываете, создаете видимость великих знаний и пытаетесь прикинуться чуть ли не местными. Как результат: я вам не верю и никак не могу понять, что вы со мной собираетесь сделать. Честно говоря, у меня мысли даже возникли, что вы из меня чучело сделать хотите. Потому и боялся…

– Зачем нам чучело? – выразил всеобщее удивление Кашад.

– Ха! Ну мало ли как там у вас, – раненый махнул рукой-крылом в сторону барьера, – на севере, к сентегам относятся! Может, вы наше мясо солите, а может, чучелами свои дома украшаете.

Вот и выяснилось, в чем дело.

– И давно ты заподозрил, что мы не местные? – спросил Кремон.

– Да почти сразу. Но до последнего момента сомневался и все отыскивал лишние доказательства. Только разговор с Рионой позволил до конца все понять. Она показала неактивированный артефакт, который просто по умолчанию не должен быть у нее в руках. Подобные вещицы находят только возле барьера, стоят они баснословно дорого, и любой обитатель нашего общества хоть раз в жизни о них слышал, а то и видел. Точно так же с керечесой. Это ружье имеют право взять в руки только считаные воины, самые знаменитые. Или представители самых знатных древних родов. Ну или очень богатые, уважаемые личности… – сентег замолчал и пару раз насмешливо щелкнул клювом. Дальше в его тоне стала проскальзывать печаль и сожаление: – А самая главная ваша ошибка, это неправильное ко мне обращение. Так могут обращаться люди только оттуда, с севера, которые никогда тут не были и даже не подозревают, как тут живется их соплеменникам. Все дело в том, что любой человек на подсознательном уровне впитывает в себя с молоком матери правильное, уважительное обращение к нам – тэш. Тэш! И никак иначе! Только с этим добавлением к имени, званию, титулу, да к чему угодно люди обязаны обращаться к любому сентегу. И не спрашивайте, что оно обозначает, – я не знаю. Но так повелось с того времени, когда весь мир погиб, а выжили только те, кто оставался в центре Южного континента.

На рощу опустилась ночь. Из-за густой облачности ни лун не было видно, ни Тройной Радуги между ними. В свете пылающего костра на лицах людей можно было заметить некоторую растерянность и недоумение. Невменяемый перелопатил свою память, содержавшую многочисленные знания, и нашел, что значит это слово. Но не стал пояснять, а строго спросил:

– Ну и почему люди так обязаны обращаться к сентегам?

Отблеск сомнения мелькнул в глазах Сату-Лгава из рода Беерчи. Но ответ его прозвучал твердо и безжалостно:

– Потому что только так, а не иначе могут обращаться рабы к своим хозяевам. А все люди, здесь проживающие, уже рождаются рабами, принадлежащими хозяевам до самой своей смерти.

Для маркизы Баризо приглашение, которое местные называли джердом, расторопному маклеру повезло выкупить вовремя. Еще бы! Наверняка ему удалось хорошенько наполнить свой личный кошелек на данном посредничестве. Ну и тратить время на покупку в местных магазинах соответствующего платья Мальвике не пришлось. Еще будучи в Пладе, она предвидела подобную необходимость и захватила с собой два баула не только с разнообразной, но и с нарядной одеждой. Мода же, как известно, по всему миру всегда стремительно разлеталась именно из столицы Энормии, так что особенное внимание гостье было обеспечено.

Должную карету арендовать не успели, потому как слуг маркиза отбирала уже в процессе переодевания и нанесения соответствующего макияжа. Для первого раза обошлись самой обычной, хотя посыльному и дали задание выбрать из дежурящих на главных площадях пролеток и карет самую роскошную.

Выбор прислуги энормианка производила путем осмотра представленных кандидатур и собеседования. Причем почти на каждое место она потребовала показать ей не менее шести-восьми человек. Потому что сразу заподозрила, что ей обязательно подставят тех, кто был и останется до конца предан своим прежним хозяевам.

В итоге выбор пал на служанку, которую поставили в строй чисто для контраста и для количества. Конюх был выбран примерно так же, ну и в коротком разговоре поразили его знания о лошадях. А повар должен был перечислить свои фирменные блюда и рассказать о процессе приготовления одного из них. Выбранному кулинару было сказано:

– Сумеешь удивить меня на завтрак и порадовать на обед – остаешься.