Алек подошел к окну и посмотрел на темную реку экипажей, струившуюся по долине, разрезавшую тяжелую вуаль дождя. Все они направлялись к замку. Странно…

– Что теперь? – пробормотал он и обернулся к Мойре. – Лучше приготовь чай. Позже – кипящее масло. Возможно, это ничего более зловещего, чем парад английских модисток и швей, вызванных леди Софи, чтобы одеть ее к свадьбе.

Слово «свадьба» застряло в горле.

– Свадьба! – фыркнула Мойра. – Знаешь, что она хочет выкрасить стены зала в желтый цвет? Повесить китайские занавески? И никаких мечей и щитов на стенах, и, разумеется, никаких пледов, особенно на свадьбе.

Алек поежился, но вынудил себя улыбнуться.

– Это будет ее дом, Мойра. Она хочет оставить на нем свой отпечаток, как всякая новобрачная. Немного краски – вовсе не так ужасно, верно? Иди и вскипяти воду на чай.

Мойра вскинула голову:

– Это и мой дом тоже. И твой. И каждого Макнаба.

Алек смотрел ей вслед и гадал, во сколько обойдется обстановка и ремонт в замке по вкусу Софи.

Он поспешил наверх и надел английский костюм, поскольку Софи дала понять, что не любит килты. Он не посмел сказать об этом Мойре. Поправил галстук, взглянул на часы и натянул темно-синий фрак, воспротивившись порыву добавить шпагу и пистолет. На всякий случай.

Алек услышал, что экипажи останавливаются еще до того, как вышел на крыльцо. Кто-то вопил: визгливый женский голос, дрожащий от ярости.

– Такая погода мне не по душе! Мы закончим наши дни в этом кошмарном месте, умрем от воспаления легких и оспы в такой сырости! А еще подагра! Помяните мое слово! Какого дьявола ей пришло в голову явиться сюда? Почему она не могла сбежать в Брайтон или Бат? Мое единственное утешение в том, что она, возможно, тоже вся в синяках от ужасных дорог! А грязь! Мне понадобятся новые платья и новые туфли, и я устала от необходимости ждать, когда вернусь в Лондон, чтобы все это купить! Все мои наряды испорчены! Но даже при этом я не унижусь до того, чтобы носить плед!

Значит, это не стая модисток.

Алек поджал губы и терпеливо наблюдал, как лакей спускается с запяток, чтобы открыть дверь. Его ливрея действительно была в грязи, а дождь так и поливал!

– Здесь хотя бы можно съесть что-то приличное? Если нет, я немедленно возвращаюсь к цивилизации. Немедленно, слышите? Возможно, здесь даже чай не пьют, а если и пьют, он наверняка сделан из вареной крапивы!

Дверь экипажа открылась, и оттуда вышел хмурый джентльмен. Окинул взглядом замок и направился к входу. Он пальцем не пошевелил, чтобы помочь фурии выйти из экипажа. Та продолжала сыпать жалобами и угрозами.

– Добрый день, – сказал Алек, выступив вперед.

– Сомертон, – проворчал мужчина, не потрудившись протянуть руку. – Насколько я понял, моя единокровная сестра у вас.

Алек оглядел могущественного английского графа, потного и краснолицего. Вид настоящего громилы. Он стоял перед Алеком, высоко вскинув подбородок, сжав кулаки с вызывающим видом. Алек не увидел ни малейшего сходства между ним и Кэролайн.

Лакей помог даме выйти из экипажа. Она поскользнулась на мокрой подножке и с воплем повалилась на лакея. Тот мужественно пытался не упасть под ее огромным весом. На помощь поспешил другой лакей. Леди продолжала изрыгать проклятья. Они, наконец, сумели поставить леди на ноги. Шляпка ее сбилась, платье помялось.

Женщина пронзила Алека злобным взглядом, как хищная птица – зайца, и направилась к нему:

– Где она? Клянусь, что высеку ее кнутом за подобную глупость!

– Моя жена, графиня Сомертон, – представил граф, не подумав извиниться за невежливость и даже не глядя на супругу. Леди весила не менее двадцати пяти стоунов и была одета в ярко-розовый бархатный дорожный костюм, отделанный оборками, и шляпку в тон ему. Она походила на призовую свиноматку на сельской ярмарке!

Алек даже не устыдился недобрых мыслей, но заставил себя улыбнуться ей и поцеловать руку.

Еще один, неестественно бледный джентльмен вышел из экипажа. Поправил галстук и глупо заморгал, как потерявшаяся в лесу овца.

– Мой будущий зять, виконт Мирз, – представил Сомертон.

Последней вышла молодая женщина, очень хорошенькая, несмотря на сходство с Сомертоном. Нос и глаза распухли от слез, которые заструились снова при виде Алека.

– Пожалуйста, скажите, сэр, где моя кузина? Не говорите, что ее здесь нет, или я упаду в обморок прямо на этом крыльце!

– Моя дочь, леди Шарлотта, – сказал Сомертон.

– Не разыгрывай драм, Лотти! – скомандовала графиня. – Мы разорим это место камень за камнем, если придется ее искать, а потом… – Она подняла пальцы с толстыми изогнутыми ногтями, словно сжимая тонкую шею Кэролайн в своих лапах.

– Лотти!

Алек едва успел отступить, когда из дверей вылетела Софи и бросилась в объятия девушки.

– Услышала новости? Ты поэтому здесь? – выпалила она, напомнив Алеку чересчур игривого щенка. – Я выхожу замуж! О, как приятно тебя видеть! И что за прелестная шляпка!

– Леди Софи? – вскричала графиня Сомертон, вытаращив глаза. – Что вы здесь делаете? – Она бросила яростный взгляд в сторону Алека: – Я начинаю подозревать нечестную игру! Почему две, а теперь и три самых богатых наследницы Англии оказались в одном забытом богом захолустье?! Где этот тип Гленлорн? Я скажу ему все, что думаю!

– Полагаю, он стоит перед вами, Шарлотта, – сухо пояснил Сомертон. – Я прав, сэр?

Алек поклонился.

– Совершенно верно. Добро пожаловать в замок Гленлорн! Пожалуйста, проходите, пока дождь не полил по-настоящему, сэр.

– По-настоящему? Да он начался в тот момент, когда мы пересекли границу и не прекращался ни на минуту! – пробурчала графиня.

Алек предложил ей руку, поскольку Софи было не оторвать от Лотти. Она гладила ее по спине, протягивала чистый платок и щебетала, щебетала…

Сомертон в одиночку подошел к двери. Судя по выражению лица, он не ожидал особого комфорта.

– Пусть ваши конюхи позаботятся о лошадях. Наши слуги и багаж прибудут в течение часа. В этих трех экипажах только самое необходимое, мой камердинер, кухарка и горничные Лотти.

Три экипажа?

Алек скрипнул зубами и кивнул. Куда, черт возьми, он всех поместит? И долго ли они намерены оставаться?

– Мы не побеспокоим вас дольше необходимого. Только заберем Кэролайн и уедем, – заверил виконт Мирз, поднимаясь по ступенькам. – Леди не терпится возвратиться в Лондон.

– Добрый день, Гленлорн. Смотрю, тут целая толпа!

Он обернулся. По грязи тащились Спид и Мандевилл.

– Какой-то праздник? – осведомился Спид, озирая армию слуг с коробками, мешками и сундуками.

– Мы пришли пригласить вас на охоту, – сообщил Мандевилл с широкой улыбкой.