Джорджиана взглянула на руки, вспомнила, как тяжело оттягивало палец обручальное кольцо. А вот на пальце другой руки всегда красовалось скромное колечко, подаренное Ангусом в знак помолвки. Она ценила крошечный рубин куда больше, чем массивный сапфир с жемчугами. Теперь уже нет ни того, ни другого. Сапфир сейчас украшает жирный палец Шарлотты.

– Прости. Сомертон не из тех, кто привык делать комплименты, особенно мне. Я отвыкла от комплиментов.

– В таком случае он не только урод, но и глупец. Я бы каждый день твердил, как ты прекрасна.

– Урод?

– Полный, – сказал Ангус, глядя на Невилла Форестера.

К глазам Джорджианы подступили слезы.

– Мы не можем изменить прошлое. Наше время пришло и ушло. Мы можем только помочь Кэролайн и Алеку увидеть, как важно любить и быть любимыми. Ты понимаешь это сейчас?

– Конечно. И я уверен, что твоя Кэролайн видит меня именно поэтому.

– Потому что влюблена в Алека? – с надеждой спросила Джорджиана.

– Она утверждает, что не влюблена. Я прямо ее спросил. Хотя поклялся бы… о, я видел, какими взглядами они обменивались! Воздух просто вспыхивал!

Он сдвинул берет на затылок.

– Я думал, что наш план сработает! Думал, что девушка меня видит, потому что здесь ее место, что ей предназначено жить в Гленлорне. Конечно, когда-то я думал то же самое о тебе. В свое время, любимая, мы ничего не смогли сделать, а сейчас на кону стоит нечто большее.

Ангус повернулся к ней, и она увидела в его глазах слезы.

– Не можем ли мы сейчас все исправить? Заставить их понять… или этот глупец-англичанин все погубит?

Джорджиана вгляделась в жесткое, бесчувственное лицо внука.

– Сейчас все зависит от Кэролайн и Алека. Они должны знать прошлое и найти способ. Больше мы ничего не можем сделать.

Губы Ангуса горько скривились:

– В таком случае через шестьдесят лет Алек и Кэролайн будут стоять здесь и скорбеть о своем прошлом. И я никому не желаю такой муки.

– Где она, Гленлорн? Вы написали, что она здесь!

Граф Сомертон окинул парадный зал таким взглядом, словно находился в самых мрачных лондонских трущобах, а его сестра вела жизнь дамы полусвета. Это заставило Алека тоже оглядеться, но вместо стыда или сознания вины он почувствовал гордость. Стены крепки, клан силен. Они заботились друг о друге. В отличие от этого глупца и Брея, имевших все, что можно купить за деньги, но лишенных простой человеческой доброты.

– Заверяю вас, милорд, она здесь, – вмешался Мандевилл, прикончив очередную кружку эля и потянувшись к кувшину. – Мы только вчера ее видели.

Алек не обратил на него внимания.

– Мне известно, что леди Кэролайн просто пошла на прогулку. Она, вероятно, скоро вернется.

– В такую погоду? – воскликнула графиня Шарлотта. – Она простудится и умрет.

В самом деле.

Алек посмотрел в окно, за которым продолжал лить дождь. Где она, черт возьми?

Ему мерещились вышедшие из берегов реки, скользкие камни, глубокие пропасти и Кэролайн, лежавшая в вереске, окровавленная и изломанная.

Он взглянул на часы. Час назад он послал Джока и Хэмиша поискать ее. Если они не вернутся через десять минут, Алек бросит гостей и пойдет на поиски сам. Пусть Софи и девушки развлекают собравшихся.

Софи отвела Лотти наверх и уложила в постель. Деворгилла и сестры взяли на себя геркулесов подвиг устроить ночлег для всех, включая последнего лакея. Неужели в Англии еще кто-то остался?

– Не волнуйтесь, дорогая графиня, леди Кэролайн выглядела вчера совершенно оправившейся, и теперь ей вряд ли грозит смерть, – уверял Спид. – Вы были совершенно правы, послав ее сюда, в горы. Похоже, ей это пошло на пользу, и на щеках ее по-прежнему цветут розы, так что все прекрасно, при условии, конечно, что она не утонула в такой ливень.

– Утонула? – оживилась Шарлотта. Алек отметил, что в ее взгляде появилась надежда. Во всяком случае, грустной эта женщина не казалась. – А что, есть такая возможность?

– Нет, – поспешно вставил Алек. – Если только она не поскользнется и не упадет на камень… Нет, – повторил он. – Возможно, она нашла убежище в деревне. Местные жители очень добры к…

Он едва удержался, чтобы не сказать «к чужакам». Вряд ли Кэролайн можно назвать чужой. Она знала большинство обитателей деревни по именам, знала их детей, носила корзинки с едой и зельями Мойры больным и старым, терпеливо выслушивала их рассказы. Если Кэролайн понадобится переждать дождь, ее всегда примут тепло. У любого очага. Алек вдруг ощутил гордость за нее.

– Она с крестьянами? – спросила Шарлотта с брезгливым видом. – Наберется блох или того хуже. Она уже почти погубила себя, и блохи станут последней каплей.

– Я сам пойду поищу ее, – решительно сказал виконт Мирз, но тут же сник. – Пошел бы. Если бы знал дорогу.

– И рисковал бы собственным здоровьем? – возмутилась Шарлотта. – Я против.

– Не сомневаюсь, что она вернется, как только кончится дождь, – повторил Алек.

– Но будет ли это сегодня? – нетерпеливо бросил Сомертон. – Насколько мне известно, в этих местах постоянно идет дождь.

– Так говорил его дед, – пояснила Шарлотта. – Он рассказывал жуткие истории о погоде. Он сражался здесь в сорок пятом, в армии короля.

– Э… мы могли бы организовать поиски леди Кэролайн, – неуверенно предложил Мирз.

– Как только дождь прекратится, – добавил Спид.

Алек оглядел собравшихся в комнате. Мирз выглядел встревоженным. Мандевилл наливал себе эля. Спид изучал клеймо мастера на оловянной кружке, явно оценивая ее стоимость. Сомертон казался раздраженным, а Шарлотта надеялась, что Кэролайн вообще не вернется. Всем было абсолютно все равно, в безопасности сейчас Кэролайн или нет.

Он совершил ужасную ошибку, написав Сомертону.

Алек выглянул в окно на старую башню, одиноко и уныло стоявшую под дождем. Может, она там?

Он представил, как найдет ее в башне, снимет поцелуями дождевые капли с ее губ, прижмет к себе, чтобы согреть…

– Она наверху, сэр, – шепнул подошедший Джок на ухо Алеку. – Пришла домой с час назад, промокшая насквозь. Походила на мокрого горностая.

Облегчение и гнев переполнили грудь Алека. Она в безопасности.

Нет, она прячется.

Алек посмотрел на собравшихся. Он бы и сам рад спрятаться от этих людей, будь они его родственниками. Но не может же она избегать их вечно.

Он нахмурился. Ему не понравилась ее трусость. Поэтому Алек поднялся.

– Прошу простить… – пробормотал он, направляясь к двери. Он не ждал ответа. Взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и не остановился, пока не добрался до комнаты Кэролайн.