— Я не буду вас задерживать, — торопливо заговорил тот, сознавая себя беспомощным подростком рядом с этой громадиной, с этой штурмовой башней в белых брюках местного покроя и в рубашоночке игривой расцветки. — Я ни о чем вас не спрошу… меня все это не очень заботит. Поймите одно: мы знаем, что вы здесь. Мы знаем о каждом из вас, и мы можем обнаружить и проследить за вами когда только захотим. Это отвратительно нашей природе, это должно быть унизительно для вас… Я хочу, чтобы вы поняли простую вещь. Вам незачем прятаться. А нам нечего скрывать. Приходите открыто, и мы все обсудим. Мы очень похожи. Я понял это там, на концерте. Мы испытываем одни и те же чувства. Значит, мы можем сочувствовать друг другу. Нам не для чего воевать…

Возможно, эхайн улыбнулся — тонкий, почти безгубый рот приоткрылся, прорезав лицо прямой чертой, обнажились и тускло блеснули крупные белые клыки.

— Зверь-Казак, — сказал эхайн странным, скрежещущим голосом.

И вдруг исчез.

И все исчезло вместе с ним.

— Вы идиот, — сказал Носов. — Вы чертов идиот, а не ксенолог! Какого дьявола вам понадобилось лезть со своими ксенологическими ужимками в наше дело?!

— Это и мое дело, — попытался возразить Кратов.

Он сидел, а скорее — лежал на заднем сидении шестиместного гравитра и чувствовал себя покойником, которого пинками подняли из гроба.

— Уж лучше молчите и не производите лишних телодвижений, — с досадой отмахнулся Носов. — Мало того, что вы сорвали операцию, так не хватало, чтобы вы умерли у меня на руках…

— Ерунда, — сказал Кратов. Голова раскалывалась, перед глазами все плыло и танцевало. Нестерпимо саднила расплющенная бровь, тупо отзываясь в здоровенной гуле на затылке. — Ерунда, — повторил он упрямо. — Я сделал честную попытку. Я должен был это сделать, и я сделал. Теперь, по крайней мере, буду спать с чистой совестью. Куда мы летим?

— Ваши ксенологические закидоны, — злобно проговорил Носов. — Ваши инфантильные иллюзии…

— Я уже слышал про иллюзии, — усмехнулся Кратов и немедленно ощутил боль в губах. Значит, губы у него тоже разбиты. Интересно, как он выглядит со стороны — хуже, чем после боя с Носорогом, или все ж таки приличнее? — Это нужно было сделать хотя бы раз.

Носов зарычал.

— Я сильно вам навредил? — спросил Кратов заискивающе. Хотя и сознавал, что его интонация вряд ли кого сможет обмануть.

— Мы профессионалы, — ответил Носов неохотно. — В наших операциях всегда предусмотрена… защита от дурака. Мы отследили всех. Даже хорошо, что все так произошло. По меньшей мере один, эхайн твердо убедился, что имеет дело с дураками. — Он выдержал паузу и спросил: — Знаете, кто удостоил вас чести соприкосновения со своим кулаком?

— Нет, — сказал Кратов. — Но горю нетерпением узнать, кому же адресовать счет за лечение…

— Его сиятельство граф Лихлэбр, капитан корпуса военной разведки штурмовой группы войск Светлой Руки, — с нескрываемым удовольствием отчеканил Носов.

— Он действительно граф? — спросил Кратов.

— По всем признакам. Олицетворяет власть Империума в крупной административно-территориальной единице Эхлиамара, владеет огромными земельными наделами на других планетах, аристократ. В конце концов, «граф» — лишь приблизительный эквивалент его титулу «т'гард» в нашем тезаурусе, равно как и «капитан» — только условный синоним воинского звания.

— Это серьезная фигура?

— Очень серьезная.

— Чему же вы тогда радуетесь? — пожал плечами Кратов.

— Знакомый противник, — объяснил Носов. — И, скажем так, не лишенный известного благородства. В эхайнском, разумеется, понимании.

— Он вас тоже знает?

— Надеюсь, нет.

— И как его благородство сочетается с планами убийства Озмы?

— Неплохо сочетается, могу вас уверить. Но ведь мы и не знаем его точных планов.

— Эрик, — промолвил Кратов, привстав на своем лежбище. — Я никому не скажу… У вас в Эхайноре агентурная сеть?

— А как вы полагаете? — прищурился тот.

— Полагаю, что у вас там есть агентурная сеть. И весьма разветвленная.

— И вы рассчитываете услышать от меня подтверждение вашей гипотезе?

— Не рассчитываю.

— Приятно, что вы иногда способны и к рациональному мышлению, — хмыкнул Носов.

— С вашего позволения, еще одна гипотеза… Наши оппоненты также имеют здесь агентурную сеть, и она состоит не только из уроженцев Эхайнора. — Носов не проронил ни слова, и Кратов продолжил: — Она целиком состоит из местных жителей, которые симпатизируют Эхайнору. Хотя бы той причине, что натуральных эхайнов вы со своей техникой вскрыли бы в два счета… как сегодня.

Носов молча глядел перед собой.

— И Конрад — отнюдь не ключевое звено, — закончил Кратов, совершенно отчаявшись услышать хотя бы слабое подтверждение.

— Да, — внезапно откликнулся Носов. — И нет… Лежите, лежите! В конце концов, плюха от графа Лихлэбра заслуживает небольшой моральной компенсации… На Эльдорадо есть эхайнская агентурная сеть. Она состоит из одного человека. Вы уже называли его имя. — Он снова надолго умолк, сосредоточенно вглядываясь в полыхание ночных огней. — В Эхайноре у нас нет агентов. Нам не удалось ни подкупить, ни убедить, ни принудить к сотрудничеству ни одного эхайна. А людей они вскрывают так же легко, как и мы — их.

— И что они с ними делают? Носов не ответил.

— Надеюсь, это очередная ваша дезинформация, — без большой надежды сказал Кратов.

— Вы быстро усваиваете новую терминологию, — похвалил Носов. — Но это чистая правда. Наши дела идут очень и очень неважно…

— М-да, — раздумчиво протянул Кратов и бережно потрогал шишку на затылке. — Так куда же мы летим?

— Мы сочли такое положение вещей неприемлемым, — сказал Носов. — И кое-что придумали, чтобы обойти их биосканеры. Я хочу познакомить вас с группой внедрения. Мы летим ко мне в офис, где с вами горят желанием познакомиться профессиональные шпионы.

— Вы уверены, что… я этого заслуживаю? — осторожно спросил Кратов.

— Вы хотите сказать — уверен ли я, что это знакомство будет обоюдно полезным? Уверен. Я хочу убедить вас, что вы дилетант, и что вы напрасно тратите время, рассчитывая на личные контакты с противником и готовясь к ним в меру своих о нем представлений. Я давно хотел сделать это — но в более деликатной форме, нежели граф Лихлэбр…

Как мог лишь предполагать Кратов, их путь лежал куда-то на дремучие и небезопасные задворки Тритои, в район, называемый в просторечии Блаженной Икотой. То ли это объяснялось побочными физиологическими эффектами от чрезмерного употребления горячительных напитков дурного качества, что подавались здесь всякому желающему в несусветном изобилии. То ли отражало иронию здешних обитателей по поводу недовольства Магистрата их образом жизни и способами времяпровождения. То ли носило темный для неискушенного уха исторический смысл. Кратов склонен был считать, что название это возникло произвольно, просто как удачное словосочетание, и Понтефракт, в свое время выслушав его гипотезу, не стал ее оспаривать, присовокупив, что подавляющая часть топонимики Эльдорадо сложилась именно таким образом — по методике «Три Пэ». «Пол, потолок, палец, — разъяснил он заинтригованному Кратову. — Глядишь сначала на пол — именно на пол, ибо такова каноническая последовательность действий! — затем на потолок. Затем суешь в рот палец. И достаешь оттуда готовый топоним…» Кратов сразу же припомнил те удивительные имена поселков, городов и даже целых миров, что встречались ему в странствиях по Галактике (хронологически последней в этом монструозном ряду была планета Моржовый Ухмыл звезды Храпоидолица), и принужден был согласиться, что да, так, наверное, оно и было.