— Я так и знал, что не услышу прямого ответа… Вы не устаете повторять, что не хотите войны. А по-моему, так вы очень ее хотите. Вам не терпится повоевать, господа… — Кратов с удивлением обнаружил, что в его голосе прорезался металл, сообщавший ему неожиданные эхайнские интонации. — Я слушал вас и ждал, когда же прозвучит: вы, штатские, ни хрена не смыслите в настоящей заварушке. Другое дело мы, военная косточка…

— А что же, — заявил Алей! — И впрямь не смыслите. Давайте уж назовем вещи своими именами.

— Руки чешутся? — спросил Кратов, глядя прямо в желтые глаза резидента, но обращаясь по-прежнему к Носову. — Истосковались по прикладу?

— Хха! Чего ж им тосковать?! — с вызовом усмехнулся Алеш. — Часу не прошло, как отстрелялись!

— Секреты, конспирация, дезинформация… — сказал Кратов. — На войне как на войне… Не будет вам войны, братцы. Мы что-нибудь придумаем, чтобы ее не было. Хватит, навоевались за тысячи лет. Пора научиться договариваться.

— Думайте, — сказал Алеш. — Только глядите не опоздайте. Когда т'гард Лихлэбр прогуляется по набережной Тойфельфиш… или Монмартру… или Александрийской аллее… он может решить, что ему нравятся наши планеты.

— Это уже предмет для переговоров, — промолвил Кратов. — Я знаю несколько пустующих замков в Шотландии…

— Но он может и решить, что они ему не нравятся, — заметил Магдол.

— Тогда он рискует остаться без недвижимости на Земле.

— Доктор Гвидо Терранова, — повернулся Носов к последнему из четверки, скромно державшемуся в тени.

— Ксенология, — коротко сказал тот. — Академия ксенологии, Сан-Марино. Институт проблем ксенологии, Ватикан. У нас есть общие знакомые, например — профессор Аксютин… Вот что, доктор Кратов. Ваша попытка контакта с Лихлэбром была обречена, но вы этого не знали! Как не знали и мы, хотя и вовсю строим из себя провидцев… Я рад, что вы здесь. Я восхищаюсь вами. И я надеюсь, что вы найдете какое-то неожиданное решение. Там, где никто его не ждет, даже вы сами. — Тень улыбки промелькнула по его лицу, похожему на маску, совершенно неприспособленную для простых человеческих выражений. — Мы действительно не хотим воевать, что бы здесь ни звучало. Мы говорим «гордо и богохульно»[6]— но это не мы. Это Эхайнор говорит нашими голосами…

— Гвидо! — взревел Алеш. — Хха! Что ты несешь?!

— Доктор Алеш! — обернулся к нему Терранова с неожиданным для своей массы проворством. Рука его скользнула к поясу… за которым ничего не было.

— Брек! — воскликнул Носов.

Резиденты, оказавшиеся на ногах и в опасной близости друг от друга, застыли. Напрягшиеся мышцы обмякли, желтое полыхание в злобно сощуренных глазах угасло.

— Благодарю всех, господа, — сказал Носов.

— Что скажете? — спросил Понтефракт. В присутствии резидентов он вел себя непривычно тихо и лишь энергично дымил сигарой.

— «Если бы человек, властитель мира, умнейшее из дыхательных существ, происходил от глупой и невежественной обезьяны, — с удовольствием продекламировал Кратов, — то у него был бы хвост и дикий голос»[7]

Понтефракт хохотнул.

— Отличный ответ, — сказал он. — Эрик, я как-то имел неосторожность обронить, что эхайны гораздо ближе к обезьянам, чем мы…

— В Эхайноре нет обезьян, — возразил Носов с нарастающим раздражением.

— Что так? — подивился Кратов. — От кого же они произошли? От медведей?!

— И верно, — заметил Понтефракт. — Надеюсь, ваши мальчики прояснят эту поразительную лакуну.

— Голос у них противный, не спорю, — сказал Носов несколько уязвленно. — А какой он может быть, когда на Эхайнуоле даже дети скрежещут, как несмазанные двери?

— Да бог с ним, с голосом, — отмахнулся Кратов. — Я даже рад, что вы так много знаете об эхайнах, что подготовили очень похожих резидентов. Я только не слишком радуюсь тому, что сам не владею и половиной ваших познаний.

— Поверьте, это скучные познания, — сказал Носов. — К чему вам знать фасон нижнего белья рядовых чинов штурмовой группы войск Светлого крыла? Или любимый напиток его светлости т'литта, сиречь маркиза, Гтэрнегха, он же первый геобкихф, сиречь супер-директор, Департамента внешней разведки? Или сто тридцать два способа обольщения замужних дам, изложенных в классическом анонимном романе чрезмерно фривольного содержания «Пятый локоть»?

— Это не скучно, — запротестовал Понтефракт. — Это даже мне интересно…

— А вы не боитесь, что ваши эхайны окажутся больше похожими на эхайнов, чем сами эхайны? — спросил Кратов.

— Что за странная мысль! — поморщился Носов.

— Просто я все еще ощущаю себя участником какой-то игры, — пояснил Кратов.

— Да, да, мы все уже слышали, — досадливо сказал Носов.

— Вы играете в войну, и с вами все ясно. А эхайны… они тоже играют. Только вот во что? — Кратов помолчал, лаская гулю на затылке (после массажа, заданного ему странным типом в плаще с капюшоном, боль ему ни в одном органе не досаждала). — В бармалеев? Сами же не устаете повторять, что граф Лихлэбр не дурак…

— И что же из этого следует?

Кратов пощелкал пальцами, подыскивая наилучшее оформление своим мыслям, а затем с удовольствием продекламировал:

Год за годом как то так.

Обезьяна толпу потешает

В маске обезьяны.[8]

Бросьте, Константин, — буркнул Носов, хотя вид у него был озадаченный. — Про обезьян мы тоже слышали. Дались вам нынче обезьяны! Ерунда какая…

— Ага, я, кажется, понял эту аллегорию, — сказал Понтефракт. — Вы тоже пораскиньте мозгами, Эрик. Вам полезно, клянусь кошкой…

— Мы тоже не дураки, — сказал тот. — Ну скажите, похож я на дурака?

— На дурака в этом цирке больше всех, по всей вероятности, похож я, — хмыкнул Кратов.

— Отчего же? — полюбопытствовал Понтефракт.

— Идиотское у меня положение. Вокруг все знают то, чего не знаю я. Эрик знает, какое исподнее носят рядовые эхайны. Вы, Бруно, знаете, что Блаженная Икота превратилась в полигон для подготовки десанта в Эхайнор.

— Мне положено это знать, как члену Магистрата!

— Даже Блукхооп знает что-то про нас и эхайнов и тоже молчит, как… рыба в пироге.

— Он и есть рыба, — сказал Понтефракт. — Только в кляре.

— И это ерунда, — заявил Носов с неожиданным энтузиазмом. — Так вот, доктор Кратов. Я знаю, чем вас утешить. Что бы ни толковали вам мои люди, вы ведь не отступитесь и не оставите попыток разобраться с Кодексом Силы.