— Я же не отказываюсь! Да что вы так волнуетесь, все будет! Я уже с десяток объектов таким образом сдал!

— Вот именно, что таким образом! — ворчливо сказал Вадим. — Деньги вы на их счет перевели?

— А как же? Точно в срок. У меня и платежки имеются.

— Банк, получатель— все?

— Конечно, конечно!

— Немедленно едем в банк! — Вадим направился к двери.

— Сегодня же суббота. Банки с юридическими лицами не работают, —напомнил Борис Федорович.

— В банк! — жестко сказал Вадим и так посмотрел на подрядчика, что тот почувствовал неприятную дрожь в коленях.

* * *

Михаил Леонтьевич надавил кнопку звонка и выплюнул изо рта половинку таблетки валидола.

— Миша, это ты? — раздался из-за двери голос Елизаветы Андреевны.

— Нет, это не я! — зло отозвался Михаил Леонтьевич.

Дверь отворилась. Он вошел в прихожую, грузно опустился на тумбочку для обуви.

— Да на тебе лица нет! Что случилось? — спросила жена, испуганно глядя на него.

— Вадим твой — сука! — неожиданно произнес Михаил Леонтьевич, растирая ладонью левый бок.

— Почему мой? Тут Сашка звонила, волнуется, куда вы с ним пропали.

— Куда пропали? Туда! Подставил он всех своим долбаным проектом!

— То есть как подставил? — Елизавета Андреевна побледнела.

— А вот так! Деньги, которые мы на реконструкцию перечислили, пропали!

— Почему пропали?

— Что ты мне глупые вопросы задаешь, жена? — заорал Михаил Леонтьевич.

— Мишенька, не надо, не волнуйся так, пожалуйста, тебе же нельзя! — запричитала Елизавета Андреевна. Она скрылась за дверями кухни, появилась с валокордином и стаканом, наполовину наполненным водой. Руки у нее тряслись, она стала торопливо капать лекарство.

— Десять, двенадцать, пятнадцать… Выпей, Мишенька, пожалуйста!

Михаил Леонтьевич взял стакан в руку.

— Видишь ли, он перечислил деньги подрядчикам, а те своим подрядчикам, а те своим. А там уже и денег на счету почти нет. Мыльная фирма оказалась. Цепочка, которая хреном масленым заканчивается!

— И что же теперь? — испуганно спросила Елизавета Андреевна.

— Теперь надо срочно деньги искать. Проценты банковские каждый день капают. Я гарантом сделки выступал, с меня и спрос, поняла, нет? Там же сумасшедшие деньги, а у меня сейчас только госзаказ остался! — Михаил Леонтьевич швырнул стакан с лекарством в стену.

— Подожди, но ведь там и Вадима деньги, он тоже вкладывал, — тихо сказала Елизавета Андреевна.

— Да что он там вкладывал? С гулькин нос он вкладывал, чтоб ему пусто было! Говорил я Александре: не пара он тебе, философ хренов, авантюрист подзаборный! Такие парни хорошие ухаживали! Вон начальник цеха мой. Молодой мужик, а как поднялся — дачу построил! Звони немедленно Сашке, я с ней поговорить хочу, с дурой!

Елизавета Андреевна убежала в комнату за трубкой телефона, а Михаил Леонтьевич неожиданно выпучил глаза, начал хватать ртом воздух…

Когда Елизавета Андреевна вернулась с трубкой, Ведмедек уже лежал на полу, неестественно подогнув под себя левую ногу.

— Мишенька!

* * *

Паша ходил из угла в угол по комнате с малышом на руках и укачивал его. Младенец орал, не думая успокаиваться.

— Ay, ay, ay, ay! — приговаривал Паша, уже начиная злиться. Ну где же эта зараза Ритка? Обещала за полчаса обернуться. На молочную кухню она, видите ли, пошла!

Деньги кончились на прошлой неделе. Бывший муженек Риты Жора, который должен был ежемесячно подкидывать ей сто пятьдесят долларов на содержание ребенка, даже носа не казал, Вадим Георгиевич не объявлялся, и Пашу вся эта безвыходная ситуация начинала злить. Он теперь почти здоровый человек и должен регулярно питаться! Не кефир же ему с молочной кухни употреблять!

— Да заткнись ты! — прикрикнул Паша на младенца и уложил его в кровать. Пошел на кухню, чтобы сварить себе макарон.

В дверь позвонили. Паша удивился. Кто бы это мог быть? У Риты ключ. Подошел к двери, посмотрел в глазок. На площадке топтался незнакомый кудрявый парень.

— Вам кого? — спросил Паша, не открывая дверь.

— Мне Риту надо. Я от Жоры, — отозвался парень.

Паша открыл дверь.

— Рита дома? — спросил парень, разглядывая Пашу.

— Она на «молочку» пошла. А зачем она тебе? — с ревнивой ноткой в голосе поинтересовался Паша.

— Жорик ей деньги передал, — объяснил парень.

— Ах деньги, — обрадованно кивнул Паша. — Так давай!

— А вы кто?

— Я муж ее новый, — соврал Паша. Парень замялся:

— А сама она скоро будет?

— Да нет, недавно ушла. Час, может, полтора.

— М-да, я столько ждать не могу, — покачал парень головой. — Ну ладно, только вы ей обязательно передайте. — Он протянул Паше две купюры достоинством в сто и пятьдесят долларов.

— Обязательно передам, не волнуйся, — сказал Паша и закрыл дверь. Он посмотрел купюры на свет и вернулся в комнату, помахивая ими. Положил деньги на журнальный столик.

— Все орешь? — обратился он к младенцу. — Ну что я могу сделать? Молока у меня нет, кефира нет. Мать жди! — приказал он, вернулся на кухню к своим Макаронам. Выключил плиту, скинул макароны в Дуршлаг, чтобы промыть. Открыл кран с холодной водой и замер.

— Блин, что же это я? — спросил Паша самого себя. — Такая маза подвалила, а я дерьмо жру!

Он закрыл кран, пошел в комнату, сунул в карман рубахи пятидесятидолларовую купюру и направился к входной двери. Напялил на ноги стоптанные кеды, помялся у двери, почесывая нос, уши. Снова вернулся в комнату. Выложил из кармана пятидесятидолларовую купюру, взял сотенную.

— Ты вот что, пацан, лежи пока, ори, а я скоро буду, — сказал Паша на прощание малышу.

* * *

Дина сидела на кровати, забившись в угол. Она испуганно смотрела на Вадима, который расхаживал по комнате взад-вперед.

— Я убью тебя, Митроша! Убью! — орал он, брызгая слюной.

— Вадик, с чего ты взял, что это он? — осторожно спросила Дина, вклинившись в паузу между его возгласами.

— Ну а кто еще? — Вадим начал загибать пальцы. — Обида, план мести, разработка, звонок, «кидалово»! Только не верю я, что мог он сам такую аферу замутить! Кишка у сволочи тонка! Помог ему кто-то из «авторитетов».

— Где же теперь деньги взять?

— Ничего-ничего, кредит еще не кончился. А пока он кончится и пойдут штрафные санкции, я их найду! Землю рыть буду, но найду! Ведмедек поможет. Тесть, он, в конце концов, или кто? У него такие связи — Митроша кровавыми слезами умоется! Милицию подключим, прокуратуру! Не все потеряно!