— Понятно, Батя, все сделаем...

Во время этого разговора я невольно наблюдал за Майоровым. До войны это был сугубо мирный человек, а сейчас его единственной мечтой стало громить ненавистного врага. И Майорову это удавалось. Обладая большой физической силой, выносливостью, умом и храбростью, он действовал отважно и беспощадно, за что и получил кличку Беспощадный. Против клички Иван Ефимович ничего не имел: старался, чтобы его имя знало поменьше врагов, ведь в одной из деревень, занятых оккупантами, жила его семья.

Командование батальона провело дополнительную разведку и разработало план операции. Штаб полка утвердил его. Согласно плану Майоров должен взять с собой 180 наиболее надежных и храбрых партизан и, разделив их на две группы, в ночь на 5 марта напасть на Балтутино с двух сторон одновременно. При этом одна группа незаметно проникает в деревню, поджигает несколько домов с гитлеровцами и старается наделать побольше шуму, чтобы создать у врага панику. Тем временем вторая группа во главе с Майоровым ударяет в лоб и расстреливает выскакивающих из домов фашистов. На всякий случай невдалеке от Балтутина Майоров оставляет в резерве до сотни человек, готовых в любую минуту прийти на помощь. Операция намечалась на глубокую ночь.

План Майорова не отличался особой оригинальностью, но выполнен он был блестяще, хотя батальону и пришлось столкнуться с неожиданностью. Накануне нападения, чтобы не привлекать внимания балтутинского гарнизона, Майоров принял ошибочное решение: снял посты наблюдения за деревней. А вечером туда прибыла на ночевку немецкая часть, насчитывавшая более пятисот человек, в том числе и специальный карательный отряд, возглавляемый офицером-эсэсовцем.

В полночь, ничего не подозревая, Майоров повел своих боевых друзей в наступление. Мы, в свою очередь, чтобы отвлечь внимание гитлеровцев от Балтутина, атаковали в другой части района деревню Порубань.

Часть отряда Майорова незаметно, без единого выстрела, проникла в деревню, бесшумно уничтожила из засады под мостом вражеский патруль, окружила дома, в которых размещалось наибольшее число гитлеровцев, подожгла их и начала забрасывать гранатами. Майоров с другой частью отряда подкрался к Балтутину со стороны Ельни, бесшумно снял часового, оглушив его ударом автомата по голове, и ворвался в деревню. Закипел бой. Сначала партизаны попросту расстреливали выбегавших из домов полусонных оккупантов. Некоторые из них забились в хаты и отстреливались, но долгое время сопротивление было неорганизованным, и именно поэтому враг понес большие потери. Только убитыми балтутинский гарнизон потерял около трехсот человек. Да еще в плен партизаны взяли 86 солдат и офицеров. В результате лихого партизанского налета в Балтутине появилось целое кладбище, на котором ровными рядами выстроились березовые кресты с надетыми на них касками.

В смысле эффективности Балтутинская операция была, так сказать, чисто партизанской и наиболее удачной. В дальнейшем мы били фашистов значительно сильнее, но и сами несли немалые потери. Тут же дело обошлось почти без потерь с нашей стороны.

Это, конечно, не означает, что партизанам легко далась победа. Если о Балтутинской операции рассказать подробно, то получится целая книга. В бою отличились очень многие, в том числе сам Майоров, лихие партизаны Иван Ткаченко и Сергей Голиков. Даже четырнадцатилетний подросток Коля Глебов, ворвавшись вместе со взрослыми в один из домов, проявил незаурядное мужество. Захватив пленного, мальчик один задержался в доме. Он услышал, как под полом что-то подозрительно зашуршало. Ясно, там фашисты. Коля приказал сдаться. В ответ из-под пола раздались выстрелы. Юный партизан дал очередь из автомата, после чего гитлеровцы на четвереньках стали выбираться наверх. Коля Глебов всех их взял в плен.

Бой в Балтутине продолжался около четырех часов. Наступало утро, и партизаны покинули деревню, так как немцы могли с минуты на минуту подбросить подкрепление. Партизанам не с руки было вести дневной бой с регулярной войсковой частью, хотя они и были здорово вооружены. Достаточно сказать, что отряд, наступавший на Балтутино, имел 34 пулемета и шесть минометов.

Батальон Майорова захватил огромные трофеи: оружие, боеприпасы, громадное количество обмундирования. У них даже не хватало подвод, чтобы все вывезти. В новое немецкое обмундирование была одета, примерно, половина личного состава полка.

Комбат и его боевые друзья так увлеклись обмундированием, что даже забыли про сбор вражеского оружия. Дня через два, подводя итоги операции, Казубский спросил у Майорова: 

— Иван Ефимович, почему же вы не все оружие собрали на поле боя?

— А на кой черт оно мне. Оружия в батальоне хватает, а одежды нет. Ребята ходят как оборванцы. Надо было их приодеть, вот мы и воспользовались случаем. Я даже жалею, что большую часть обмундирования пришлось сжечь.

Действительно, многое пришлось сжечь: враг вскоре собрался с силами, получил подкрепление. Из леса, со стороны Починка, гитлеровцы начали бить по Балтутину. Над селом стал кружить вражеский самолет-разведчик. Но партизаны уже благополучно прибыли на свою базу.

Почти одновременно с операцией в Балтутине добровольцы из первого батальона и штабной роты совершили налет на деревню Порубань. Группу из тридцати человек возглавил Михаил Палшков. Сообразительный и бесстрашный Мишка-Сибиряк уже не раз отличался в бою, совершал дерзкие налеты на врага, и слава о нем гремела во всех наших подразделениях. Это он вывез из-под носа у оккупантов семью Казубского. Это он однажды, доставляя в один из батальонов по поручению командования рацию, вынужден был с пятью смельчаками прорываться через три деревни, занятые врагом. Несясь на лошадях вскачь, партизаны на ходу стреляли из пулемета и наделали много шуму. Нападение было дерзким. Немцы растерялись, решив, что на них напало крупное подразделение.

Перед атакой Порубани Палшков провел тщательную разведку, но ему не удалось полностью установить численность противника. Да и не это для него было главное. Ему важно было знать, в каких домах размещены фашисты, где у них укрепления. А это Палшков знал. Гитлеровцев же в Порубани оказалось много — несколько сот.

Напали внезапно, пользуясь ночной темнотой. Двенадцать партизан Михаил послал в обход деревни, чтобы устроить засаду на дороге и перехватить фашистов, когда те станут отступать. Сам же с остальными партизанами атаковал прямо в лоб.

Среди солдат и офицеров гарнизона началась паника. Выбитые из деревни враги попали под ливень огня партизанской засады. Пытаясь спастись, они повернули обратно и опять оказались под прицелом пулеметов и автоматов. Однако военное счастье изменчиво. В результате потерь партизаны ослабили огонь. Оккупанты воспользовались этим. Смекнули, видно, что смельчаков не так уж много, и яростно бросились на них.

Создалось критическое