— М-м-м, подожди секунду, — сказала София.

Я отстранился, встретив ее взгляд. Мое сердце дрогнуло, когда я увидел в ее глазах панику.

— Мне нужна коляска, — она взглянула на дверь. Мы оставили ее коляску в гостиной.

Я убрал волосы с ее лица, все еще поражаясь, что мои руки способны на что-то столь нежное.

— Зачем тебе она нужно, tesoro?

София быстро моргнула и отвела взгляд. Нет, так дело не пойдет. Я крепко схватил ее за подбородок.

— Не прячься от меня, — прорычал я. — Скажи мне.

— Пожалуйста, — сказала она хрупким голосом. — Пожалуйста, можешь просто принести ее сюда?

Ее дыхание ускорилось, и я забеспокоился, что она была на грани приступа паники.

— Хорошо. Я пойду за коляской. Но потом мы поговорим.

Я поцеловал ее в лоб и заставил себя встать с кровати, чтобы привезти к ней коляску.

— Так нормально? — спросил я, пододвигая коляску на ее сторону кровати.

Она кивнула, и напряжение, появившееся на ее лице, исчезло.

Я вернулся в постель, не в силах удержаться от того, чтобы провести рукой по ее животу к киске. Я обхватил ее жар, наслаждаясь ее мягким вздохом.

— А теперь, моя прекрасная жена, поговори со мной.

Она закусила губу, ее ярко-голубые глаза выглядели такими неуверенными. Но я оставался неподвижным и молчаливым, заставляя себя терпеть ради нее.

— У меня уже был секс, — выпалила она.

Я стиснул зубы от ярости, текущей по моим венам, словно расплавленная лава. Только мягкое, идеальное тело жены под моим удерживало от того, чтобы выследить ублюдка, который прикоснулся к тому, что принадлежало мне.

— Мне жаль. Мне очень жаль, — ее глаза блестели от слез.

Проведя носом по ее лицу, я вдохнул ее сладкий аромат и заставил себя успокоиться. Ненавижу то, что не буду первым, кто проникнет в нее. Я полон решимости убить гребаного урода, лишившего ее девственности. Но я не злился на нее.

Никогда не буду злиться на нее.

— Я просто хотела хоть раз почувствовать себя нормальной, — добавила она.

Я нежно поцеловал ее в щеку.

— Все в порядке, tesoro. Просто расскажи мне, как это произошло.

Она закусила губу, все еще выглядя так, будто собиралась с силами. Я провел большим пальцем по ее губе, и она глубоко вздохнула.

— Юрий был человеком, которого я знала с юности. Он был на званом обеде, который устраивали мои родители, одном из последних, на котором мне когда-либо разрешили присутствовать, и пригласил меня на свидание. На самом деле он меня не интересовал, но я думала, что он милый, и я просто… Я хотела получить шанс выбраться из дома и не чувствовать себя в ловушке. Мы пошли поужинать, а потом он захотел пойти к своему другу, потому что у них была вечеринка, — она судорожно вздохнула. — Когда мы туда приехали, дом был переполнен, и все пили. Меня это немного расстроило, поэтому Юрий предложил подняться наверх, где будет тише.

Я прижался лицом к ее шее, сжав челюсти.

— Я хотела взять с собой роллаторы, но он сказал, что можно оставить их. Он понес меня наверх, — в ее голосе послышалась небольшая дрожь, и я прижал ее ближе к груди.

— Когда мы пришли, он положил меня на кровать, и было очевидно, что он хочет заняться сексом. Я не была в этом уверена, но, наверное, мне просто повезло, что он вообще нашел меня привлекательной.

Я не смог сдержать гнева.

— Какого черта? — я обхватил ее лицо обеими руками и пристально посмотрел на нее. — Ты самая великолепная женщина, которую я когда-либо видел.

София моргнула.

— Правда?

— Tesoro mio, как ты вообще можешь такое говорить?

Мое сердце болело, когда я оставлял нежные поцелуи на ее лице. Софию прятали большую часть ее жизни, так что я не должен удивляться, что она не знала, насколько восхитительной она была.

Ее пальцы зарылись в мои волосы, прижимая меня ближе.

— Ты бы не предпочел ту, которая не повреждена? — Ее голос был таким мягким, таким хрупким.

Мышцы моей челюсти сжались. Когда мы впервые встретились, у меня были такие же мысли, как и у нее, но я был не прав.

— В следующий раз, когда ты скажешь о себе что-то негативное, я надеру тебе задницу. Ты чертовски идеальна.

— Ты только что угрожал меня отшлепать? — Она томно дышала.

Я отстранился, чтобы рассмотреть выражение ее лица, опасаясь, что увижу в нем страх. Однако все, что я увидел, это страсть и интрига.

— О, детка, тебя эта идея возбуждает? — я крепко прижал ладонь к ее киске. — Твоя милая маленькая киска становится мокрой от этой идеи?

Она закусила губу и покачала головой.

Широкая улыбка расплылась по моему лицу.

— Лгунья.

Ее щеки залились огненным румянцем.

— Не волнуйся, tesoro. Я всегда дам тебе то, что тебе нужно. А теперь закончи свой рассказ.

Мой член твердо прижимался к ее бедру, и я боролся с необходимостью проникнуть в нее, снова и снова заполняя ее своей спермой, чтобы все знали, что София принадлежит мне.

— Это… Эмм… Ну, это быстро закончилось, — сказала она, закрывая глаза. В комнате было достаточно света, и я мог видеть нежный румянец на ее щеках. — Было больно, особо не запомнилось.

— Ублюдок, — хмыкнул я.

— А потом его друг постучал в дверь, ему что-то было нужно. Он пошел поговорить с ним, а я осталась полуголая на кровати. Я не была уверена, что смогу спуститься по лестнице и не упасть, поэтому мне пришлось просто дождаться его.

Чертов ублюдок. Он лишил мою девочку девственности, а затем оставил ее в доме, полном пьяных отбросов. Я использовал все свои уловки в роли Дона, чтобы сохранить ровный голос.

— Сколько?

— Что?

— Насколько долго он оставил тебя одну?

София снова закусила губу, и я нахмурился, освободив ее и проведя большим пальцем по нежной коже.

— Почти час, — прошептала она. Слеза скатилась по ее щеке, и это было похоже на кинжал в сердце. — Наверное, я была очень плоха в постели, раз заставила его сбежать, — она попыталась улыбнуться своей неудачной попытке пошутить, но у нее это не получилось.

— Нет, — сказал я, обхватив ее лицо. — Нет. Ты не возьмешь на себя никакой вины за поведение этого придурка. Он воспользовался тобой и оставил в уязвимом положении, — я тяжело сглотнул. Жизнь, в которой я не показывал настоящего себя, заставила бы меня заткнуться, но она заслуживала от меня большего. — Я бы никогда не поступил так с тобой. Никогда.

Ее пальцы скользнули по моей щеке, цепляясь