один караванщик в ночь Голубой Фебы сюда подойти не рискнет. Поскольку в на этом склоне все магические охранные системы работать отказываются. А вы ничтоже сумняшеся расположились на ночь в этих развалинах.

И, считай, джекпот выиграли. Все остальные в крупном пролете.

— Не понял, — возмутился Изя, — и как это ночь Багрового Ули нам на пользу пошла? Да нас местные твари чуть было всех не сожрали. Едва отбились. И то, надо отдать должное, с твоей помощью. Профит в чем?

— А ты немного своей головой подумай, а не тем местом, которым это принято у военных, — нагло заявил Кеша. Похоже оклемался. Снова хамит. На диво адаптивная психика. Почти как у нашего мэра. Чувствуется торговая косточка. Может быть и вправду выбить ему пару зубов. Тогда, наверняка, до конца дня будет вести себя прилично. Хотя, судя по тому, как оценивающе окинул его взглядом Изя, ослу и без моего вмешательства мало не покажется. Все-таки не стоило хамить бывшему сержанту-спецназовцу.

А Кеша продолжал петь соловьем, почувствовав себя в центре внимания. Видимо длительное молчание не его конек. Выговориться захотелось. Ярко выраженный экстраверт. Тяжело ему, неверное, ослом быть.

— Спрашиваешь, в чем ваша выгода? Ну не считая того, что Кристаллы Силы идут на Рынке по десять кредитов за штуку, а тут их не менее тысячи. Правда продавать их — последнее дело. Лучше свои умения прокачивать. — Заметив недоумение на наших лицах, осел пообещал, — потом расскажу как это делается. Но Кристаллы для вас не самое главное. Главное то, что не меньше десятка аватар различных богов, которые бодро двигались к башне через Пустыню, больше вас не побеспокоят. Во всяком случае до тех пор, пока боги не накопят силы для следующих воплощений. А это займет не меньше недели.

— Неужели никто из божественных воплощений эту ночь пережить не смог? — высказал свои сомнения Джон. — Наверняка среди них были искусные бойцы.

— Почему это никто не пережил? — возмутился осел. — Я лично такого не говорил. Почитай все сейчас живы и здоровы и обустраиваются на новом месте. А-А-А, — внезапно Кешу озарило. — Так вы до сих пор не поняли, что это за штука такая — Ночь Багрового Ули? После чего залился насмешливым хохотом. — Наверное гадаете, как джунгли смогли за пару минут вырасти, откуда монстры взялись? Хохот резко оборвался после пинка Джона. А я на всякий случай внимательно присмотрелся к шкуре осла. Не приобрела ли она фиолетовый оттенок, в крапинку. Обычно Джон попусту не болтает.

Кеша уже другим, совершенно внятным голосом пояснил: 'Ночь Багрового Ули просто переносит Пустыню на сто миллионов лет назад. Тогда здесь росли джунгли, гуляли динозавры и ныне почившие в бозе цивилизации строили взлетно-посадочные полосы. Те же осы-переростки вымерли на Терре невесть когда. А твари, из которых можно извлечь Кристаллы Силы, сейчас большая редкость.

А когда ночь заканчивается, то все, кого она застала в Пустыне, так и остаются в далеком-далеком прошлом. Вот только развалины башни и склон на котором она стоит перемещению во времени не подвержены. Поэтому мы сейчас здесь, а все остальные, кого Ночь Багрового Ули застигла в Пустыне, — там. В прошлом '.

Похоже не одного меня ошеломил рассказ Кеши. Поистине грандиозная картина. У Кеита буквально глаза заблестели и он начал выпытывать детали путешествия во времени. Меня же в первую очередь, как это не странно, заинтересовала наша Землеройка.

— Буся она как, тоже ископаемая? Возрастом в сто миллионов лет? — поинтересовался я.

— Похоже, — подтвердил мои предположения Кеша. — В принципе на Терре и сейчас землеройки существуют. Вот только они по размерам раз в десять меньше, чем Буся.

— На этом общеобразовательное мероприятие закончилось, -подвел я итоги беседы с аватаром пресветлого Боргуса. — Ты, Кеша, сходи погуляй, заодно присмотри за нашими заготовителями, как бы у них не возник соблазн чего лишнего прикарманить. Считай, что тебя условно зачислили в нашу команду. Недельку побудешь на испытательном сроке. А там посмотрим. А нам необходимо в узком кругу обсудить ближайшие перспективы.

Глава тридцать шестая

Тупой. Еще тупее

Глава тридцать шестая. Тупой. Еще тупее.

Кеша продемонстрировал свое возмущение таким моим решением и попытался надавить на жалость, заявив, что спуск по лестнице вниз представляет для него непреодолимую задачу. Правда после того, как Изя вызвался помочь ему в этом деле, тут же передумал и бодро поцокал копытами по ступенькам.

— Друзья, прежде, чем мы приступим к обсуждению тактических задач — типа, кто виноват и что делать, необходимо определится со стратегической проблемой, — начал я свое выступление. — Мы тут с Джоном забили «Американку» на Нику.

— А можно в переводе на человеческий язык?- поинтересовался Кеита. — Общий смысл понятен, но вот детали от меня ускользают

— Заспорили на желание, кто в нашей команде самый тупой и последним расшифровал что девушка не просто так вся из себя, а воплощение божества, — тут же пояснил Изя. Все-таки общие славянские корни дают о себе знать. Понимаем друг-друга с полуслова. Я — само-собой разумеется, Джон Смит — поляк, а Рабиновичу оказалось достаточно сопливого детства, проведенного в Одессе. Вот только японец выпадает из нашей братской семьи народов. Может быть поискать у него бурятские корни.

— Пока я размышлял на тему интернационализма и его последствий в мирной жизни, мои друзья успели отчитаться.

Кеита Онозаки расшифровал Нику во время первой же нашей стоянки у городской стены, когда пытался утешить девушку, пришедшую в сознание после профилактического мероприятия со стороны Джона. Изя Рабиновичь — во время марш броска по дороге в сторону развалин. Сам же я заподозрил неладное непосредственно перед тем, как отправил Нику в яму, оккупированную Землеройкой. Для ведения переговоров с монстром на предмет присоединения к нашей команде. Ожидаемо, самым тупым оказался Джон, для которого подобный расклад стал моральной катастрофой. Он долго не мог в это поверить, уточняя детали прозрения со стороны других членов команды и наконец пройдя все пять классических стадий горя: «Отрицание. Гнев. Торги. Депрессия и Принятие», вынужден был смирится со званием самого тупого дикаря в нашей команде. Наибольшее потрясение у Джона вызвал тот факт, что и Кеита и Изя были совершенно уверены в том, что странности Ники для всех других членов команды совершенно очевидны и не представляют из себя никакой тайны. Я с облегчением вздохнул,