Отлично, похоже на правду!

— У Армана крупные неприятности с его… бизнес-партнерами. Ввязался в какую-то криминальную историю, и пришлось бежать.

Олеся всплеснула руками.

— Бедная моя! Бежать! В таком состоянии! Так и родить недолго от нервов…

Она с нежностью посмотрела на мой круглый животик, поднесла ладонь и спросила взглядом: «Можно?» Я кивнула. Подруга погладила обтянутый тканью холмик, и малыш, проснувшись, радостно толкнулся ножкой, так что и Олеся почувствовала прикосновение.

— Колобочек ты мой, — растрогалась она. — Скоро тетя Леся тебя зацелует, сладкого!

Она наконец отыскала кружку, включила чайник. Неожиданно в той же коробке нашелся мой телефон — конечно, ведь я оставила его на кухне, когда опрометчиво решила проводить Армана, поднявшись с ним на крышу.

— Поставлю на зарядку, чтобы ты позвонила маме! Готовься, без слез не обойдется! Но сначала отдохни… Ой, ты ведь, наверное, голодная!

Будто в ответ на Олесины слова, в животе заурчало. Проголодаешься тут, пожалуй: в последний раз я ела утром перед советом, а после произошло столько событий!

В доме из еды обнаружились галеты. Остальную еду из холодильника Олеся вынесла на мусорку.

— Так, я в магазин. Пять минут — туда и обратно!

Подруга ушла одеваться, однако тут же вернулась, прыгая на одной ноге, так как на другую успела натянуть сапог.

— Мне ведь не нужно тебя привязывать, чтобы ты не сбежала? — весело спросила она, но по глазам было ясно: это шутка лишь отчасти.

— Ну что ты, Олесь, куда я денусь!

Видно, у моей подруги завелся маховик времени, как еще объяснить, что она умудрилась сгонять в магазин, накупить гору еды и вернуться, как и обещала, через несколько минут.

— Я подумала, что тебе и малышу после дороги в самый раз подойдет куриный супчик! — сказала она, поставив передо мной пластиковую миску с куриной лапшой. — А потом подумала, что тебе всегда нравились суши. Не удержалась и купила суши.

К пластиковой мисочке присоединилась прямоугольная упаковка, завернутая в фольгу.

— Себе пивка купила! Извини, организм требует, иначе я просто кукухой поеду! Тебе — клюквенного морса.

— Зачем? Чай ведь…

— Морс полезный! Ну и куда без вкусняшек! Вот тирамисушка твоя любимая. Сырки творожные. Творог полезен для костей, там кальций.

— Я лопну! — рассмеялась я.

По-моему, я так искренне не смеялась миллион лет!

— Не лопнешь. — И Олеся многозначительно подвигала бровями, глядя на мой живот. — Смотри, ты отлично умеешь растягиваться!

— Вот дурочка!

Теперь уже хохотали мы обе. Потом подруга посерьезнела и сказала:

— Если бы ты знала, как я злюсь на себя за то, что вытянула тебя тогда в ночной клуб! Все пошло наперекосяк после этого…

— Послушай, ты ни в чем не виновата! Я взрослый человек и сама принимала решение!

Олеся улыбнулась, было видно, что у нее отлегло от сердца. Она придвинула мне миску с лапшой.

— Ешь давай, пока тепленькая!

Подруга терпеливо ждала, пока я поем и приду в себя. Потягивала пиво и заедала его суши, а я в это время придумала, как пересказать мою историю, перемешав правду и вымысел.

Арман в этой версии превратился в московского бизнесмена. Он наобещал мне золотые горы, увез с собой и действительно поселил в шикарной квартире. Но я рано радовалась. Очень скоро выяснилось, что он женат. Брак не то чтобы по любви, скорее по расчету, однако я сразу сказала, что меня такие отношения не устраивают. Хотела уехать, но…

— Но? — вспыхнула Олеся. — Эта скотина тебя не отпускал? Вот арбузер!

— Уговаривал, чтобы я отдала ребенка им с женой. Сбежать я не могла. Мы уехали так внезапно, что я и паспорт с собой не захватила.

— Знаю! Я его нашла в документах… Лена, я в шоке. На эту паскуду надо заявление написать в полицию! Это похищение людей!

Да уж, история, вписанная в реалии нашего мира, превращалась в полнейшую уголовщину и звучала крайне жутко.

— По-моему, он что-то начал понимать, — вздохнула я. — Все так непросто, так запуталось…

— Давай еще оправдывать его начни! Какая ты все-таки добрая, Лен, — возмутилась Олеся. — Эх, не поняла я сразу, какая он мразь, — отходила бы сковородкой!

— Он с женой развелся, — зачем-то сказала я. — И сына любит.

Олеся даже пиво отставила и воззрилась на меня в немом изумлении, а я торопливо добавила:

— Нет, никаких чувств у меня к нему не осталось, пойми правильно. Это просто факты. Ну и ребенок… Он ведь все равно его отец…

— Только не вздумай его прощать! Пусть держится подальше! Да еще и та криминальная история. Во что он вляпался? Тебе точно ничто не угрожает?

— Нет-нет! Здесь меня никто не найдет!

Хотелось бы мне в это верить. Видно, лицо у меня сделалось напряженным, потому что подруга погладила по руке и спросила:

— Все хорошо?

— Теперь все будет хорошо! — улыбнулась я. — Вернусь к работе. Еще есть время, чтобы поднакопить денег к рождению малыша.

«А Армана, если появится, и на порог не пущу!» — мысленно подытожила я.

Чуть позже, набравшись решительности, я включила телефон и позвонила маме. Олеся призналась, что проболталась о моей беременности. Не специально — она думала, что я давно сказал маме. Конечно, это стало для бедной мамули еще одним ударом.

Разговор по телефону вышел напряженный. Обе ревели, конечно. Мама ругалась, я оправдывалась. Олеська гладила меня по плечу, потом взяла трубку из моих рук и бодрым голосом разрулила ситуацию: мол, что теперь Лену бранить, все ведь хорошо — вернулась жива-здорова, с ребенком все в порядке. Конечно, одумалась и больше никогда так не поступит!

Мама очень хотела увидеться, но подцепила какой-то вирус: чихала, кашляла и побоялась меня заразить. Я пообещала, что каждый день как штык буду звонить утром и вечером, только тогда мама немного успокоилась.

Олеся уложила меня на диван, а сама принялась разбирать вещи. Она повесила шторы, заодно протерла всюду пыль и вымыла все полки. У меня возникло ощущение, что начинается новая жизнь.

44

Олеся осталась у меня ночевать: не хотела бросать меня одну. Мы уснули только под утро — говорили и не могли наговориться. Я, стараясь не вдаваться в подробности, рассказала о событиях последних месяцев. И про то, как успела поработать на подпольной фабрике, и про то, что владельцы — настоящие преступники, чье отношение ко мне едва не привело к преждевременным родам. Как ловко я научилась сочинять. Но ведь и не обманывала!

— Арман меня отыскал в трущобах. Можно сказать, что спас… Это его, конечно, никак не оправдывает.

— Конечно, не оправдывает! — возмущенно подтвердила Олеся. —