— Выходит, я демон?

— Ты необычный человек, Сергей. Слишком необычный для меня. Хотя именно я сделала все, чтобы ты оказался здесь, в моем мире.

— Теперь ты раскаиваешься в этом?

— Нет, конечно, нет! Но все оказалось намного сложней, чем я предполагала в тот момент, когда впервые увидела тебя в своем сне.

Они ехали всю ночь, не позволяя себе на этот раз останавливаться даже для короткого отдыха, и, когда он вынужден был в конце концов слезть с лошади, чтобы поправить сбившуюся сбрую, Ружана, все еще находившаяся под впечатлением их последнего разговора, задумчиво проговорила:

— Никогда не предполагала, что один человек способен остановить целое полчище ордосских прихвостней во главе с их адептом. Ты спас мне жизнь, Сергей. Жрен, видимо, решил, что пора от меня избавиться. Я узнала слишком многое и стала помехой в его далеко идущих планах.

— Ну, прежде всего я спасал свою собственную жизнь.

— Все равно я у тебя в долгу.

— Это замечательно, когда такая красивая женщина считает, что она у кого-то в долгу, но, мне кажется, ты вернула свой долг сполна. Для меня достаточно было одного поцелуя.

— Ты напрасно относишься к этому с иронией. Подобные долги в нашем роду всегда возвращаются сторицей. А сейчас я просто хочу поблагодарить тебя за мужество и доверие. У тебя были все основания сомневаться во мне после истории с открытыми воротами дворца, когда ты посчитал, что это моих рук дело. И тем более после находки этого медальона.

Он подсадил ее в седло и, усевшись позади девушки, осторожно привлек ее к себе.

На этот раз она не сопротивлялась, но, когда он вновь почувствовал вкус ее нежных неумелых губ, лошадь, решившая, что стоять под палящими лучами солнца — не самое приятное занятие, тронулась вперед, не дожидаясь команды всадника.

И как только они миновали ближайшую гряду песчаных холмов, перед ними неожиданно открылись стены и невысокие башенки Бертранского монастыря.

Монастырские ворота распахнулись, едва лошадь приблизилась к ним. За тяжелыми дубовыми створками не стояла охрана и не было видно никаких механизмов, управлявших воротами.

Сонное спокойствие внутреннего двора слегка удивило Сергея. Впрочем, вскоре оно было нарушено появлением послушника, взявшего лошадь под уздцы и поспешившего помочь Ружане выбраться из седла. На Сергея он не обратил ни малейшего внимания.

— Госпожа, отнести вещи в вашу келью? — Вопрос был задан почтительным тоном, и глаза молодого парня, не старше двадцати лет, изучали при этом копыта коня, не смея остановиться на лице молодой прекрасной женщины, чья рука только что опиралась на его плечо.

— Да, Колан. Сэр Персиваль извещен о моем прибытии?

— Его нет в монастыре. Но к нему отправили специального гонца.

— Хорошо. Позаботься о моем спутнике. Я сама найду дорогу.

— Когда мы увидимся? — спросил Сергей вдогонку стремительно удалявшейся княжне.

— Как только это станет возможно и необходимо.

Этот холодный ответ отозвался в душе Сергея острой болью. Что-то неуловимо изменилось в Ружане, как только они оказались внутри монастырского двора.

— Я хотел бы получить более определенный ответ. Время слишком дорого. Могу я сразу же поговорить с настоятелем?

— Колан проводит тебя к нему. Отец Харламов знает о нашем приезде. — И, не удосужившись ответить на основную часть его вопроса, она исчезла за входными дверями.

— Часто она у вас бывает? — попытался он прояснить ситуацию у Колана, но тот лишь печально покачал головой в ответ.

— Простите, сэр, мне не разрешено разговаривать с посторонними. Позвольте проводить вас к настоятелю. Возможно, он соблаговолит ответить на ваши вопросы.

Приемная настоятеля Бертранского монастыря произвела на Сергея странное впечатление смесью религиозных атрибутов и достаточно пышной «мирской» отделкой.

Здесь стояли резные диваны с мягкой и уже выцветшей обивкой, пол был покрыт роскошным ковром ручной работы. Обстановка говорила о богатстве общины и одновременно о полном пренебрежении к нему. Даже в королевском дворце подобный ковер не стали бы класть под ноги.

Настоятель Бертранского монастыря был стар и, как показалось Сергею, даже слишком стар для той должности, которую он занимал уже столько лет, что никто в этих стенах не помнил другого настоятеля.

Впрочем, и сами стены выглядели такими же старыми. Здесь все пропитала глубокая древность. Свитки пергамента на полках, глиняный кувшин, покрытый паутиной трещин, роскошную картину на стене, изображающую сошествие грешников в ад. Чьи-то крылья, некогда белоснежные, а ныне изрядно побитые молью, но все еще распростертые над этой комнатой и над всем монастырем…

Сергею пришлось легким покашливанием напомнить о своем присутствии, прежде чем его пригласили сесть в глубокое кресло. Настолько глубокое, что он сразу же утонул в нем и перестал видеть стол. Только лицо настоятеля, строгое и отрешенное, возвышалось над перламутровыми инкрустациями, которыми были отделаны ножки и боковая поверхность стола. Старец, казалось, излучал доброжелательность всем своим видом. Вот только Сергею она показалась не совсем искренней. Хотя почему, собственно, настоятель должен радоваться его появлению в этих стенах? Лишние хлопоты, лишние заботы…

— Рад вашему прибытию, сэр капитан федеральной безопасности. Мне известно о ваших подвигах и о том, что вы спасли жизнь члену совета нашей общины.

— Вы имеете в виду Ружану? Не знал, что ее положение в вашей общине так высоко. В столице считают, что женщинам запрещено даже посещать ваш монастырь.

Настоятель усмехнулся, не отрывая пристального взгляда своих выцветших глаз от лица Сергея.

— Это так и есть. Для Талосской княжны было сделано исключение — единственное за всю историю существования нашего монастыря. И дело здесь не в том, что она дочь влиятельного князя, как вы, возможно, подумали. Она, еще будучи ребенком, обладала уникальным даром сновидицы, и в нашем монастыре ей удалось развить и укрепить свой дар. Сейчас она по праву занимает одно из первых мест в совете нашей общины.

Сергей решил перевести разговор на главную тему, ради которой ему понадобилась встреча с настоятелем:

— Позвольте мне, святой отец, сэкономить ваше время и перейти сразу к делу, которое привело меня сюда.

— Разумеется, сын мой, подобное желание можно только приветствовать.

— Вам наверняка известно о том, что строительство ордосской часовой башни завершено, и о том, какие неисчислимые бедствия она уже принесла жителям ближайших поселений.

— Да, мы знаем об этом и с горечью и возмущением склоняем наши головы перед провидением господним.

— Провидение здесь ни при чем. Злую волю направляют вполне определенные личности. Но, если до сих пор война империи с ордосами проходила вдали от ваших стен, то на этот раз удар будет направлен непосредственно на монастырь. Если монастырь погибнет, это принесет неисчислимые бедствия не только вам, но и всей империи. Только благодаря знаниям, которые вы собираете и сохраняете в своих стенах, империя до сих пор не скатилась в эпоху варварства.