Поначалу, правда, он довольно скептически отнёсся к изобретению, так что, мы даже повздорили по этому поводу. Но испытав прибор в работе, он изменил свою точку зрения.

— Хм… Кирилл, у меня есть предложение, — протянул Ветров, расхаживая из угла в угол по кабинету собственной квартиры, что расположилась на одном из верхних уровней Китежграда.

— Слушаю внимательно, — кивнул я. Просьба Святослава Георгиевича посетить его сегодня, застала меня врасплох, так как раньше он подобным гостеприимством не отличался. И тем интереснее было, что именно затеял мой наставник. Разжёг любопытство, называется.

— Я так понимаю, что вскоре этот прибор появится в списке предложений вашей мастерской? — проговорил Святослав Георгиевич.

— Нет, — я покачал головой, а мой собеседник изобразил знак вопроса. Пришлось пояснять свою точку зрения. — Установка такого устройства требует переделки штурманского стола, а у нас нет достаточно квалифицированных работников для таких тонких операций. Кроме того, в отличие от остальных наших изделий, здесь не получится обеспечить соответствующую защиту рунных схем, а это значит, что секрет производства будет утерян практически моментально.

— Жадный, да? — мимолётно усмехнулся Ветров. Я пожал плечами.

Пусть так. Не говорить же ему, что у меня уже есть договорённость о переделке штурманских столов всей Ладожской крейсерской эскадры. Только вчера, присутствовавший при ходовых испытаниях на "Резвом", наш куратор, лейтенант Брин передал в Адмиралтейство подписанный контракт, согласно которому, установка подобных устройств возможна лишь по заказу военных ведомств Русской Конфедерации. Понятное дело, что долго это счастье не продлится. Скопируют и будут клепать модернизированные штурманские столы сами, а там и забугорные "коллеги" обзаведутся подобными игрушками. Но моей вины в этом не будет.

— Хотите получить модернизированный штурманский стол для своего "Резвого" или "Феникса"? — со вздохом спросил я.

— О… — Ветров на миг задумался, но почти тут же резко кивнул. — Для "Резвого".

— В оплату моего обучения, — облегчённо улыбнулся я. Если бы наставник назвал "Феникс", пришлось бы отказываться. Слишком там много народу и… слишком велика вероятность утечки информации. С "Резвым" же, всё проще. Он – личная собственность Ветрова, а болтать Святослав Георгиевич не будет.

— Договорились, — легко согласился Ветров, а я сделал себе отметку, сообщить Брину о заключённом соглашении. На всякий случай.

— Только одно условие, Святослав Георгиевич, — уточнил я. — Мы договорились об установке на "Резвый" модернизированного штурманского стола ещё до его испытания. Хорошо?

— Зачем такие сложности? — не понял Ветров.

— Помните сопровождавшего меня в том полёте человека?

— М-м, этот… арт-инженер Брин, да? — наморщив лоб, вспомнил наставник. Я кивнул.

— Именно он. Алексей Иванович очень помог мне с расчётами и постройкой прибора, мне бы не хотелось обижать его, распоряжаясь изобретением без его участия. А так, я всегда могу сказать, что условием, по которому вы позволили установить устройство на "Резвом" для испытаний, как раз и было получение нашего изобретения в собственность, исключительно для личного пользования. — Проговорил я.

— Слабо… но, хм… ладно, это твоё дело, — покрутив рукой в воздухе, пробормотал Ветров и неожиданно улыбнулся. — И конечно, я обещаю сохранить секрет вашего изобретения. Никому не скажу, никому не отдам и разбирать стол не позволю.

— Спасибо, — улыбнулся я в ответ.

— Да не за что, Кирилл. Ты даже не представляешь, как этот прибор поможет мне в работе. Так что, это не ты меня, а я тебя благодарить должен, — отмахнулся Ветров и посерьёзнел. — Итак, когда ты сможешь заняться установкой?

— Давайте на ближайших выходных. Устроит?

— Вполне. Какие-то детали, материалы… нужны? — после небольшой паузы, спросил Святослав Георгиевич.

— М-м, пожалуй, нет. Хотя… буду благодарен, если найдёте схему вашего штурманского стола. Будет проще работать.

— Сделаю, — кивнул Ветров и, бросив взгляд на часы, неожиданно спросил. — Ну что, полетаем?

— С удовольствием, — кивнул я. А что? Планов на остаток дня никаких, на верфи меня до завтрашнего вечера не ждут, Хельга укатила в театр с каким-то офицером… кстати, надо бы сообщить Гюрятиничу при оказии, чтоб сестрице жизнь мёдом не казалась, хех. А опекун… опекун в Новгороде, сопровождает тётушку Елену к родным и присматривает за мастерской. Так что, раньше, чем послезавтра, его можно не ждать.

Честно говоря, я тоже хочу в Новгород. Прогуляться по весеннему городу, посидеть в кофейне на Софийской, заглянуть в одну знакомую кондитерскую… Всё-таки, телеграммы не заменят живого общения с Алёной, эх! Но, нельзя. Дядька Мирон говорил, что люди Несдинича засекли странную активность вокруг "Феникса". Чёртов Гросс! И чего он никак не успокоится?!

Полёт на "Резвом" подействовал на меня успокаивающе. Раздражение, вызванное воспоминанием о неугомонном германце, улеглось, так что домой я вернулся спустя шесть часов в самом радужном настроении, хотя и уставший. Ничего удивительного, как бы дружески мы ни общались с Ветровым в обычной обстановке, как только дело доходит до учёбы, он снова превращается в жёсткого наставника-перфекциониста.

Зато, я смог убедиться, что Святослав Георгиевич действительно находится в "особых" отношениях с воздушной стихией. Думаю, если бы он родился в моём прежнем мире, то сейчас был бы, как минимум, старшим "воем", если не "гриднем".[5] Но увы, Эфир, или мировая энергия, здесь слишком "плотная", чтобы можно было рассчитывать на появление в этом мире знакомых мне бойцов-стихийников. С другой стороны, у меня-то кое-что получается, хотя нынешнее тело явно не приспособлено к классическим техникам… Тут нужно подумать, очень хорошо подумать.

За размышлениями на эту интересную тему, я и не заметил, как уснул. А утром меня разбудил звонок будильника… третий! А это значит, что у меня осталось всего четверть часа до занятия с мастером Фенгом, и если я на него опоздаю, то… домой вернусь в состоянии нестояния. Старый катаец терпеть не может "легкомысленного отношения к своему телу, своей душе и, самое главное, своему наставнику", если цитировать его довольно корявый русский. А ещё, он очень любит доказывать этот постулат с помощью бамбуковой трости, коллекция которых, по-моему, у него просто бесконечна. По крайней мере, как минимум, десяток таких тростей, он уже об нас с Мишкой измочалил, а они всё не заканчиваются. Гадство!

Успел! Честное слово, я успел! Так что, тренировка прошла без эксцессов и была куда мягче, чем я даже смел надеяться. Впрочем, тут моей заслуги не было. Как оказалось, мастер решил поберечь своих учеников, поскольку одному из них, в ближайшее время предстояла "вылазка на бимсы". Иными словами, Мишка успел получить взыскание в Классах, и будет отбывать его в куполе одного из учебных судов, ползая в "шкуре" по шпангоутам и бимсам, чтобы проверить их состояние. Впору посочувствовать бедолаге. Что я и сделал. Правда, в голосе моём, наверное было недостаточно того самого сочувствия… или слишком много злорадства, поскольку в ответ получил только невнятный хмык. С чего я злорадствовал? Так, эта скотина, мой лучший друг, пригласив меня на празднование своих именин, которое должно состояться через неделю, совершенно забыла сообщить, что помимо здешних знакомых, на праздник так же приглашены его кузины. Хотя, какое "забыл"?! Он просто придержал эту информацию до тех пор, пока я не согласился прийти. А потом… "О, Света с Ирой будут очень рады тебя видеть". Тьфу!