которую умел делать сам. Он не научил сына главному в жизни – любви. Он

лишь посеял в сердце своего сына такую же ненависть, с которой всю свою

жизнь прожил сам.

Ден решил отомстить нам за все страдания его семьи, искренне считая,

что это мы во всем виноваты. Бедный мальчик, мне жаль его.

Еще будучи в Москве, воспользовавшись связями отца, он разузнал все о

нашей семье, о нашем бизнесе, о круге наших приближенных. Он заслал в нашу

компанию своего человека. Точнее не заслал, а перехватил, заставил работать на

себя. У нас был бухгалтер очень честный и хороший человек. Его жена в свое

время бросила его ради красивой жизни с двумя детьми на плечах. Он сам

воспитывал их, так вот Ден вычислил его. Он украл одного сына и запугал

беднягу, что если тот не поможет ему сорвать нашу сделку по нефти, то он

никогда больше не увидит живым своего мальчика.

Давид, так звали бухгалтера, сопротивлялся до последнего, но все же

любовь к сыну и страх его потерять, заставили его пойти на преступление.

После того, как наши компании были объявлены банкротами Давид не

выдержал и застрелился. Об этом я узнал из новостей, когда был уже в Москве.

Тогда-то я и понял кто сливал Дену всю информацию.

После того, как Дену удалось сорвать наш контракт по нефти и завладеть

огромной суммой денег, он влез в доверие к нашей семье. Думаю, что с твоей

подругой Ритой, он познакомился не случайно, а для того чтобы попасть к нам.

Он правильно все рассчитал. Мы доверились ему и приняли его со всем

сердцем.

Правда у меня лично оставались кое-какие сомнения на его счет, особенно

меня смущало его внешнее сходство с Николаем. Я всегда был приверженцем

старой доброй пословицы, что случайностей не бывает. Ну не могут два разных

человека иметь такое внешнее сходство между собой. Поэтому прямого доступа

к счетам и деньгам я ему не давал, он лишь копался в финансовых отчетах,

которые особого секрета не представляют, они опубликованы публично на

сайтах компании. Еще он имел возможность познакомиться с несколькими

маркетинговыми стратегиями и некоторыми нашими клиентами, но все это не

представляло прямой угрозы для нас.

Я хотел проверить действительно ли так честен и чист этот мальчик. Но

он отлично играл свою роль, не показывал совершенно никакого вида, что его

интересует гораздо большее, довольствовался той информацией, к которой имел

открытый доступ.

Когда деньги перевели во второй раз, я уже не знал что и думать. Ден не

имел доступа к счетам, да в офисе он находился под постоянным наблюдением

и камерами, так что теоретически он этого никак не мог сделать. Вставал

прямой вопрос: «Кто же крыса? Неужели кто-то из близких людей, которые

служили мне верою и правдою уже более десяти лет.»

Лишь потом я понял, что и во второй раз обошлось не без помощи моего

бухгалтера, но я не виню его, ему грозили смертью детей, он пошел на это,

чтобы сохранить им жизнь. Кстати теперь оба малыша остались без отца. Мы

должны помочь им, не отдавать же бедняжек в сиротский дом.

Мой верный помощник в Испании, сказал мне, что перед смертью он

оставил записку, там было всего два слова: «Простите меня». Беднягу замучила

совесть, он не мог жить с мыслью о том, что помог разорить своего хозяина. Я

ведь когда то спас его от нищеты. Все эти годы он служил мне верою и

правдою. Он винил себя за трусость и безысходность своего положения. Эх....

если бы он сразу признался мне, что ему угрожают детьми, тогда бы многое

можно было предотвратить.

Помнишь я позвонил тебе и сказал, чтобы ты увозила Лешеньку никому

ничего не сказав, я сделал это после разговора с подругой матери Дена, тогда я

уже был уверен, что все это его рук дело. И тогда мне стало жутко страшно за

тебя и Лешеньку, вы остались одни, в лапах противника. Тем более, что этот

молодой безумец, во всех несчастьях своей семьи винил нас, мне стало по

настоящему жутко. Поэтому я позвонил тебе, когда ты ответила, по твоему

голосу я понял, что вас он пока не трогал. Я молил Бога, чтобы он ничего с

вами не сделал.

Тогда я стал думать, как выйти на след Гонсало и Максима, что с ними

могли сделать? Была вероятность того, что их просто убили. Тогда я случайно

увидел в киоске Роспечати газету, на которой было отпечатано лицо Максима.

Я прочел статью про взявшегося из ниоткуда русского миллионера

Максима Леонидова, который получил наш контракт по нефти и теперь везде

появляется со своей подружкой, какой-то танцовщицей Ольгой Разумовской.

Признаться честно, я впал в некий шок. Для меня описанное там не

представлялось возможным. Я немедленно стал собирать информацию.

Я выяснил где живет этот бизнесмен, я даже видел его несколько раз когда

он садился в машину, это была копия нашего Максима. Поначалу я даже стал

думать, что это он и есть. Одного я не мог понять, как и зачем он это сделал.

Я стал следить за этим бизнесменом вплотную. Дом его охранялся словно

крепость. Жил он там действительно со своей подружкой и еще кучей охраны.

Я обратился за помощью к своим бывшим коллегам из службы, чтобы

помогли мне найти информацию о бизнесмене Максиме Леонидове. Но он был

абсолютно чист, будто бы бабочка, которая появилась внезапно из кокона и

стала жить, поживать и чужого добра наживать.

Параллельно мы прослушивали телефонную связь Дена, на его телефоне

не было подозрительных контактов. Лишь только когда вы прилетели в Москву

и взяли автомобиль напрокат, прослушка дала результаты. Он не подозревал о

том, что в аренде авто около аэропорта работали наши люди. Они же

вмонтировали маячок и прослушивающие устройства в автомобиль, который

выбрал Ден, пока он оформлял необходимые документы.

Я сразу понял, что он повезет тебя в Москву, если хочет разделаться со

всеми нами, здесь ему это будет сделать гораздо проще. Поэтому я знал и дату и

рейс которым вы прилетаете. За вами следили наши люди с того самого

момента, как самолет сел в аэропорту в Москве.

Я понял, что он начал подбивать к тебе, что говориться клинки. Я слышал

иногда вашу речь, его тонкие и пошлые намеки на интимную близость. Но я

всегда был уверен в тебе, моя принцесса, я знал, что победить тебя