Эта мысль медленно вползла в сознание Роберта и прочно там укоренилась.

Он знал, что так оно и было.

Роберт внимательно осмотрел счет: на первый взгляд, с ним все было в порядке. При желании вполне можно найти подходящее объяснение его появления. Роберт посмотрел на обратную сторону и похолодел: там были пропечатаны все покупки, которые он совершил в последнее время: диски, книги, браслет — подарок Стефани ко дню рождения, цветы, которые он заказал в онлайновом магазине, и счет за обед в китайском ресторане «Белая орхидея».

О'К.

Как можно все это объяснить, какой сценарий придумать? Если Кейти вздумается, она может устроить хорошенький скандал по поводу этой кредитки, а Роберту этого как раз очень не хочется. Значит, так: книги и диски легко объяснить — можно и не переживать по этому поводу. А вот цветы… Может, подарок для больной Морин? Кстати, надо не забыть, не забыть, не забыть… Обязательно послать ей букет… Хорошо, что в счете не указана дата заказа. После его выполнения по электронной почте приходят уведомления, где и содержится эта дата.

Обед… Ничего такого, обед с клиентом…

Стоп.

Роберт сел в кресло, неожиданно поняв, чем занимается. Разве не он еще прошлой ночью решил расставить приоритеты и выбрать женщину, с которой ему хотелось бы остаться. Разве это Кейти? С кем, с кем ему хочется остаться?

С обеими.

Ему хочется остаться с ними обеими.

— О черт. О черт. О черт… Она не теряет времени зря.

Роберт притормозил, после того как повернул на Финглас Роуд, и увидел припаркованную машину Кейти возле дома Морин.

Роберту был знаком этот дом: когда-то там проходили съемки для RTE, и в нем была оборудована специальная комнатка — зимний сад и оранжерея. Хоть бы в этот момент Морин и Кейти были именно там… Оттуда его машину заметить невозможно. Роберт взглянул на букет цветов, лежащий на заднем сиденье. Кажется, Морин не получит их сегодня. Он планировал только «взглянуть, как она поживает», вручить ей цветы и рождественский подарок — чек на тысячу евро.

На то, чтобы добраться до города и оказаться на стоянке рядом с офисом, уйдет еще примерно час. На Роберте было твидовое пальто и шарф, обмотанный вокруг шеи. Температура была нулевая, но Дублин, казалось, не выглядел мрачным — все вокруг сверкало и переливалось яркими, радостными огоньками. Стоял как раз такой декабрьский денек, когда практически нет облаков, ярко-голубое небо радует глаз, а лучи солнца окрашивают все предметы в золотистые тона. Прямо перед Робертом находился собор св. Патрика. Он был настолько хорошо освещен, что каждый камушек, каждое стеклышко, каждая деталь — все было отчетливо видно. На дверях домов висели рождественские колокольчики, а в воздухе явственно чувствовалось дыхание Рождества.

Роберт никогда не был любителем этого времени года. С ним было связано слишком много неприятных воспоминаний о далеком детстве и юности: вечно ругающиеся родители, постоянно пьяная мать… и его равнодушный отец… Словом, любой праздник, который приходилось отмечать всей семьей, на деле превращался в кошмар. Когда родители в конце концов развелись, Роберт остался с матерью и проводил Рождество, слушая, как она ругает отца. День святого Стефана он всегда встречал у отца, который тоже, в свою очередь, поносил мать как мог.

Роберт не хотел, чтобы то же самое произошло в его собственной семье, чтобы перед детьми встал выбор — с кем из родителей остаться. Он не хотел загонять их в такую же ситуацию, в какой находился когда-то сам… а теперь, к своему ужасу, он понял, что все к этому и движется. Когда Роберт впервые занимался любовью со Стефани, он не предполагал, что все так далеко зайдет. Думал, это только мимолетный роман.

Однако все оказалось иначе. Даже если Кейти и дети никогда не услышат сплетен о его связи со Стефани, все равно эти отношения разбили его брак.

По дороге в город мысли Роберта кружились вокруг одного: на Рождество он во что бы то ни стало должен обойтись без ссор и споров. Где-то в глубине души он знал, что это означало: ему бы хотелось прожить праздники, совсем ничего не предпринимая. Если бы Роберт был поумнее, так и произошло бы. Ему нужно было время, чтобы все хорошенько обдумать. Несколько дней, пару недель, месяцев… чтобы принять решение.

Чтобы его совесть подсказала решение. А он бы с ней согласился.

Роберт проезжал по дороге, ведущей к отелю Вестбери, откуда можно было быстро доехать до Грэфтон-стрит. Ничего не изменилось: по-прежнему тинейджеры разбирались друг с другом, матери катили коляски, отцы держали младенцев на руках, детей постарше вели за собой… Интересно, взрослые делали это только потому, что обещали детям прогулять их по городу, украшенному к Рождеству? Но никто из них вовсе не выглядел расстроенным. Они смеялись, шутили, были очень счастливы, и Роберт вспомнил, что когда Брендан и Тереза были помладше, он часто вместе с Кейти выводил их на прогулку, они рассматривали сверкающие огни, заглядывали в витрины магазинов и получали удовольствие от атмосферы предстоящего праздника. Они тогда были очень счастливы, все четверо. Они чувствовали себя настоящей семьей, одним целым. Роберт попытался вспомнить, когда они перестали так гулять. Кажется, с тех пор прошла вечность. Это закономерно, ведь всё в жизни меняется. Дети выросли, сам Роберт стал больше работать, а он и Кейти… они отдалились друг от друга.

Роберт подъехал ко входу в торговый центр, вынул телефон и набрал номер Стефани. Он услышал десять длинных гудков, прежде чем на том конце линии наконец ответили:

— Где ты? — спросила она без всякой преамбулы.

— Около двери центра.

— Стой там. Не уходи никуда. Я тебя найду. Тут такое творится!

Роберт убрал телефон и стал нервно оглядываться по сторонам. Здесь поистине было «место встреч». Казалось, сюда сегодня съехался весь Дублин. Например, вдалеке он заметил двух своих соседей.

Неожиданно Роберт обнаружил, что Стефани уже стоит перед ним и в упор на него смотрит. На ней был красный меховой жакет и красная меховая кепка. Глядя на лицо Стефани — глаза, нос, губы, — Роберт снова подивился тому, насколько она была похожа на его жену.

Он наклонился, поцеловал ее — очень быстро, почти мимолетно, затем взял под руку и отвел от двери.

— А где твои сани?

— Припарковала в начале улицы, рядом с другими салазками.

Роберт перевел Стефани на другую сторону улицы, затем оглянулся.

— Может быть, ты хочешь вернуться?

Она покачала головой:

— Хор очень громкий, поет не слишком хорошо. Давай лучше пройдемся и посмотрим выставку.

Выставка располагалась прямо на аллеях вокруг торгового центра. Примерно с дюжину художников выставили здесь свои работы, более молодые стояли возле картин и заметно нервничали, пытаясь заговаривать с каждым, кто останавливался посмотреть. Мастера постарше сидели около своих полотен или стояли рядом с машинами, позволяя искусству говорить за них.