взрослая, да и особых проблем или дискомфорта никогда подобное не вызывало, но у меня и шизы в виде ярости не было, крыша и так на последнем ржавом болтике держится, а тут ПМС в нагрузку. Так и до геноцида случайно можно докатиться.

А когда я, хмурясь и грозно пыхтя, пошла в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, в дверях нарисовались азиатики, собственными персонами. Такие же злые, грязные и раздражённые. Почти отражения меня, а не мальчики.

Я даже кивнула им, проходя мимо. Хер его знает, ответили мне или нет, но дань вежливости я отдала, больше и не просите.

Глава 29

Проспала я почти тринадцать часов, уснув чуть ли не на пороге люкса. Достался мне номер под цифрой два, но внутри комнаты были близнецами соседних апартаментов — такое же лоскутное одеяло из кусков стандартных номеров. Максимум, на что меня хватило, это отозвать броню в инвентарь и рухнуть всем своим потным тельцем на чистые простыни.

Разбудили меня настырные оповещения о сообщениях, настолько настырные, что я, даже толком не вникая, знала, кто отправитель этого спама. Раз чат работает только внутри локации, то и будить меня взялась Зарина, не иначе доехала до своей конечной точки. Компания — это отлично, но предыдущий вариант пробуждения на этих простынях мне понравился значительно больше. Нет, стоит потом извиниться перед Рэем, как минимум ради продолжения банкета.

«Да иду я, иду»

Отправила рыжульке ответ и поплелась в душ. Не хватало мне задора, даже встав под горячие струи воды, по-прежнему хотелось убивать. Однажды я пообещала себе жить без оглядки и на других, и на прошлое, вот только не так легко оказалось отказаться от привычных установок, да ещё и прошлое само вылазило наружу, подкидывая очередного бывшего приятеля. Так может, в Корвусе дело? Не в нём самом, а в мести, которая не получила логичной развязки, а я удовлетворения от неё? Незакрытый гештальт, про который вещали из каждого утюга псевдоспециалисты и гуру личностного роста?

Кто его знает, что за херня происходит внутри моей черепной коробке, может хороший психиатр и разобрался бы, да таблеточки нужные выписал, но у меня за плечами, кроме стандартного курса психологии и расширенного педагоги и нет ничего. А навыки по созданию дружеской атмосферы в детском коллективе, вот точно мне не усрались.

Всё тот же унылый коридор, всё та же ржавая лестница и жрущий народ за столами.

— Лисса! Я уж думала, ты не спустишься, — сбоку материализовалась Зарина.

— Угу, так проспишь и потом бабах и нет меня, — буркнула в ответ я, пристраиваясь в очередь в столовой.

Сколько жрать-то можно? Как ни придёшь, всегда очередь.

— Я на хвост тебе упаду? — вроде как спросила, а по факту поставила меня в известность девушка.

— Так и не разжилась монетками? — удивилась я.

— Разжилась, — поникла она.

Мне явно табличку надо с надписью «сарказм».

— Как думаешь, что будет? Опять лабиринт? — получив свою кашу и какао, спросила Зарина, скромно пристроившись мне под бок за столиком.

— Скорее вышибалы, — хмыкнула я.

— Почему вышибалы?

— А тебе не кажется, что Система как-то очень быстро старается избавиться от людей? Не думаю, что наша орда была единственной на весь мир, и как ведь удачно — стоило сильнейшим игрокам переместиться по испытаниям, как зомби стройными рядами отправились на зачистку планеты.

— Ну, ты нагнетаешь, — не поверила Зарина, хотя и наморщила лобик.

— Ой ли? — хмыкнула я прищурившись. — Считай, в нашей партии было почти шестьсот человек, сюда попало от десяти топов из них, наверняка не больше двадцати, но скорее ровно десять. Всего призвали сто, значит, одновременно из оборота изъяли от трёх до шести тысяч самых прокаченных человек. Ты много людей видела за последнее время?

— В Озёрске человек триста было, — задумалась она. — Да и мои мужчинки, говорят, что у них в городе человек пятьсот максимум осталось, когда они в свою эту канализацию провалились.

— Мужчинки? — переспросила я, даваясь рвущимся наружу хохотом. Мужчинки, бля.

— Ну а чего, мужик, для меня это прямо мужик, чтобы ух, чтобы руки с мою ногу и выше на пару голов, — мечтательно пояснила собеседница. — А китайцы прикольные, но не как мужчины, скорее старшие и назойливые братья.

— Ты им только так не ляпни, — посоветовала я. — Короче, хрен с ними, с мужчинками, я вот даже в Озёрске разом столько людей не видела. Зато зомби до хера и больше. Рэй тут считал на досуге как-то, что больше девяносто пяти процентов населения озомбячилось после приземления сфер, и каждый день остатки сокращаются.

— Сто от восьми миллиардов, один процент получается…, — высунув кончика языка, начала шевелить она губами.

— Не мучайся, меньше полумиллиарда пережило первые часы, — и тут же, осадив обрадовавшуюся Зарину, продолжила: — к вечеру второго дня ещё четверти не стало.

— Всё равно, это же очень много, а ты за пару тысяч переживаешь.

— Угу, только вот семь с половиной миллиардов бывших людей стали зомби и начали с колоссальной скоростью развиваться, пожирая людей. А люди начали не только умирать на их зубах, но и по глупости или незнанию умирать в идиотских ситуациях, и активно изничтожать друг в друга.

— Я смотрела первые дни, когда планшет достала, что в мире творится, — опустила глаза девушка.

— Я тоже смотрела, а потом своими руками больше пятидесяти человек убила за несколько дней, — дожимала я её.

— У меня поменьше, человек тридцать, наверное, — отвела она глаза в сторону, печально вздохнув.

— И у каждого из здесь присутствующих не меньше, а сколько ещё на счету каждого зомби, что мы тысячи убиваем?

— И сколько к испытаниям было людей?

— Не знаю, может, несколько миллионов, может, десятки миллионов, но сама же видела, что сюда попадали даже с пятым уровнем, значит, эти миллионы гораздо слабее, а есть ещё дети, старики, пацифисты, есть, кто вообще не стал инициироваться.

— Ну, все равно что могут сделать несколько сотен человек? — упиралась она.

— А ничего, что я за сутки около сотни тысяч