Пожертвовать. Алиса не успела испугаться — Ландау спрыгнул со стола. Потолок снова выглядел как обычно. Все магические манипуляции он царственно проигнорировал.

— А что вы сделали? — поинтересовалась Алиса. Казалось, Ландау обрадовался вопросу.

— Парой этажей выше у нас мини-заповедник редких существ, — сказал он, подошел к висящим на стене часам и принялся накладывать на них узоры. На этот раз магические, а не антимагические. — Я слегка его укрепил. А то сейчас уеду, и Сулей обязательно забудет это сделать. Некоторые твари могут сбежать…

— Антимагией укрепили?

— Ну да, антимагией. Там магические окна, я просто убрал лишние. Чем больше окон, тем больше риск побега.

Что-то во всем этом было не так. Ландау в чем-то лгал, но в чем именно? Неужели самое подходящее занятие для последних минут перед побегом из тюрьмы — это латать дыры в магическом заповеднике? А, ладно, как показал опыт, пытаться разгадать игру верховных инквизиторов и старших магов — занятие бесполезное. Сейчас станет понят…

Не успела она додумать, как потолок разверзся, и из него посыпались десятки глазастых оранжевых пятен.

И в то же время вспыхнули часы на стене. Их охватило голубоватое сияние, очень похожее на портал. Оно казалось привычнее и безопаснее, чем эти… существа. Алиса никогда с такими не сталкивалась. То и дело то одна, то другая тварь становилась невидимой. Из глаз поминутно высовывались длинные-длинные раздвоенные языки. Не хотелось испытывать на себе, что будет, если такой язык коснется кожи. Наверняка ничего хорошего.

— Не стойте, в часы прыгайте! — велел Ландау. Алиса с сомнением посмотрела на портал. Он был совсем маленьким, немногим больше самих часов, она бы вряд ли протиснулась, тем более в прыжке с пола… Тут очередная тварь подобралась совсем близко. Раскаленный язык пронесся в сантиметре от ноги Алисы. Она отпрыгнула — и почувствовала, как ее подхватывает магический поток.

Внутри часов оказалось что-то вроде коридора, который под углом уходил в сторону и вверх. Кабинет Сулей отдалился на десятки метров, словно Алиса смотрела из окна двенадцатого этажа. Она видела, как Ландау окружают странные твари, как из их глаз все чаще выстреливают раздвоенные языки, как Ландау отбивается антимагией — а может, и не отбивается, потому что никакого эффекта не наблюдается, и твари подступают, подступают… А может, его план заключался в том, чтобы они его сожрали? В желудке твари, пожалуй, подлый законенок выпустит кого угодно, побег такой твари — нештатная ситуация, а он их обожает… Вот только нужно было выбирать существ покрупнее, чтобы поместиться в этот самый желудок!

— Сзади! — не выдержала Алиса. Упитанное глазастое пятно подкралось к Ландау со спины. Но он не услышал окрика. Из глаз пятна выметнулись языки… Алиса зажмурилась на мгновение.

— Быстрее, — сказал Ландау над самым ухом. — Идите вперед. В портал еще успеет влезть их с десяток.

Алиса открыла глаза. В кабинете остались только твари. Ландау, в рубашке с прожженным в паре мест воротом, стоял рядом и периодически откидывал самых быстрых тварей от портала антимагией.

Второго приглашения не потребовалось. Алиса бросилась вперед.

Коридор нигде не раздваивался, лишь вилял поворотами из стороны в сторону. Бежать по нему было неудобно, куда проще идти… но стоило перейти на шаг, как сзади долетали волны жара и слышался характерный шелест высовывающихся языков. Самих тварей Алиса не видела. Они лишь давали о себе знать раскаленным воздухом. Или ей это казалось от долгого быстрого бега?

Коридор закончился внезапно, выплюнув ее наружу без предупредительного света в конце тоннеля. Алиса по инерции отбежала еще на несколько шагов, потом осмотрелась — и присела на корточки, хватаясь за первый подвернувшийся выступ.

Она стояла на крыше! Причем не на удобной плоской крыше многоэтажки, а на покатой, покрытой старой черепицей крыше какой-то двухэтажной халупы на окраине!

Мимо прогромыхал трамвай. К счастью, это был обычный трамвай, а не тюрьма. Ландау возник из пустоты в паре шагов от Алисы. За ним вылетело несколько глазастых пятен. Он поставил антимагический заслон. Больше ничего делать не пришлось. Пятна вдруг съежились и начали стремительно уменьшаться в размерах. Секунда — и они бесследно исчезли.

Ландау выругался и сел на конек крыши.

— Все-таки подгадил напоследок, — сказал он. — Грязно сработано, но могло быть хуже.

— Что это было? — поинтересовалась Алиса, тоже осторожно переползая к коньку крыши.

— Солнечные зайчики, — ответил Ландау. — Зимой они не могут выжить на улице. Летом, наоборот, их бывает слишком много, мы отлавливаем лишних. Первый класс опасности, вызывают пожары, короткие замыкания, тепловые удары…

Да уж. Твари со змеиными языками в глазах — солнечные зайчики? Алиса содрогнулась, представив такое у себя в квартире. Кстати о квартире…

— Где мы? — спросила она. — Мне можно идти домой? Я больше не нужна?

— Нет, еще нужны. И почему именно домой, кстати? Все празднуют Новый год. Мы в конце улицы Краснознаменной, как я понимаю, — Ландау осмотрелся по сторонам. Краснознаменная улица находилась где-то на дальней окраине столицы, настолько дальней, что Алиса о ней даже не слышала. — Я заколдовал ход, чтобы он вывел к вокзалу, но подлый законенок слегка подправил чары. Ладно, доберемся другим способом.

Он поднялся и принялся ткать новые чары.

— Вы специально выпустили этих… солнечных зайчиков?

— Не выпускал. Я действительно укрепил их тюрьму, чтобы подлый законенок решил, что это очень важно, и переключил внимание с кабинета на заповедник. Его можно отвлечь, на самом деле. Полностью это его не нейтрализует, но смягчит последствия.

Он умолк, одними губами произнося заклинание. Снизу, сразу из нескольких квартир, доносились взрывы хохота, музыка, топот и звон бокалов. По узкой темной улочке, хрустя снегом, брела подвыпившая компания с бенгальскими огнями. Вдали кто-то длинно визжал, на одном дыхании выкрикивая: «С Новым годом! С Новым годом!»

— А ведь Сулей специально дал вам уйти, — сказала Алиса. — Зачем?

Ландау помолчал, заканчивая заклинание. В воздухе начал ткаться серебристый мост. Он казался очень знакомым, она точно видела нечто подобное совсем недавно. Не больше недели назад… Но воспоминание смутно брезжило на задворках памяти и не желало разворачиваться.

— Чтобы я помог ему инсценировать случайную гибель при попытке сбежать.

Мост проявился и хрустально замерцал в отблесках редких фонарей. Он выглядел, как уменьшенная копия центрального городского моста, только однотонный. Словно кто-то отлил изо льда тяжелые бетонные опоры, и местами проржавевшие перила, и небольшие отбойники, и решетчатые фермы, и фонари… Но фонари не горели, мост слегка светился изнутри сам собой. И выглядел очень, очень знакомым…

— Пойдемте, — нетерпеливо сказал Ландау, шагнув на мост и оглядываясь. Конструкция будто продолжала крышу, а потом изгибом поднималась выше, прямо над кварталами, и ее конец терялся в ночной мгле.