Но самым любопытным для Турецкого оказался тот факт, что в анкетах отца и дочери указывалось на еще одного члена семьи. Это был Вадим Олегович Скляр, студент Московского физико-технического института, который расположен в Долгопрудном, почти в черте Москвы. Знаменитый Физтех. И учился он уже, судя по дате заполнения анкеты, на третьем курсе. Вполне взрослый мальчик. И адрес проживания указан был общий — с отцом и сестрой. О других родственниках анкета умалчивала.

— А разве Виталий Борисович не в курсе, что у Елены есть брат? — спросил Турецкий наугад. И в ответ увидел легкую ухмылку, скользнувшую по почти бескровным губам кадровика. Но она мелькнула и исчезла.

— Не могу сказать, — ответил тот. Турецкий понял, что кадровик врет. Зачем? Этот вопрос стоило выяснить.

Сев в машину, Турецкий набрал номер Карамышева.

— Слушай меня внимательно. Звони в Долгопрудный и выясняй, где находится студент Физтеха Скляр Вадим Олегович. Когда узнаешь, оставь мне координаты, а сам подъезжай в Останкино, на студию, и начинай свое любимое дело: толкайся, как это делал на Шаболовке, но — кровь из носа! — собери мне все слухи и сплетни про семью Скляров и некоего Никулина. Их портреты обнаружишь в вестибюле. Задание понятно?

— Есть, шеф.

— Приступай, — добродушно разрешил Александр Борисович. — По мере надобности найдешь меня у Грязнова…

Алексей Петрович Кротов по кличке Крот был удачливым бизнесменом. И хоть был его бизнес невелик, на жизнь и всякого рода удовольствия ему вполне хватало. Он держал в Ясеневе небольшое казино «Сомбреро», где в основном ошивалась братва из матвеевской, липецкой, ореховской и щербинской преступных группировок. Не брезговали зайти к всегда спокойному, респектабельной внешности хозяину и «законники», и авторитеты. Здесь для них было как бы нейтральное поле, где всякие разборки отменяются. Сам Крот был мужиком крепким, владел одному ему ведомыми приемами силового решения проблем, и кое-кто из посетителей этого злачного заведения мог бы при случае припомнить, как Крот быстро и эффективно, но главное — в одиночку, легко успокаивал зарвавшихся «быков». И в «крыше» он тоже не нуждался, поскольку именитые уголовники предпочитали здесь сохранять нейтралитет.

Но это была видимая часть айсберга. Очень немногие, в том числе Грязнов и Турецкий, были в курсе основной деятельности Алексея Петровича, отставного майора милиции, одно время трудившегося в грязновской «Глории» и поднявшего в агентстве наружное наблюдение до высочайшего профессионального уровня. Он был своим и среди личностей глубочайшего московского дна, и среди крутых «новых русских». А его агентами были бомжи, проститутки, швейцары ресторанов и завсегдатаи всяческих казино. Как все это ему удавалось, толком не знал никто, но именно ему Грязнов при великой нужде поручал самые ответственные задания. К таковым он отнес и разработку Формозы.

Крот, не любивший в серьезных делах спешки, молчал несколько дней, а затем позвонил Вячеславу Ивановичу и сказал, что готов пересечься где-нибудь в центре. Выбрали кабинетик в «Узбекистане», благо и время подходило обеденное. За безопасность этого помещения Грязнов мог заранее не беспокоиться. Здесь они с Турецким не раз решали служебные проблемы.

Алексей Петрович представил весьма любопытную информацию. Ну, во-первых, что особенно насторожило Грязнова, Формоза, оказывается, был одним из совладельцев ресторана «Арбатские встречи» — факт сам по себе не столь значительный, если бы в соучредителях, так сказать, не имели место быть две весьма неожиданные фигуры — генерал Игнатов из ФАПСИ и господин Западинский — известный телемагнат. Странная, одним словом, компания. А вот кротовское «во-вторых» уже прямо указывало на то, что где-то рядом было «горячо». Доверенное лицо Алексея Петровича, с которым у него были в какой-то степени даже приятельские отношения — тоже из отставников, — сообщил, что днями в «Арбатских встречах», где он осуществлял охрану, состоялась тайная встреча двух хозяев — Западинского и Абушахмина. Причем перед этим в ресторан приезжали специалисты и тщательно проверяли помещение, особенно тот кабинет, где обедали эти двое.

Сопоставив даты, Кротов увидел, что по странному совпадению той же ночью во дворе дома на Кутузовском проспекте были убиты двое «быков» из матвеевских, а в самом доме — известный тележурналист Олег Скляр. Впрочем, о фактах убийств Кротову было уже известно из разговоров посетителей «Сомбреро».

Напрашивались любопытные выводы. Но Грязнов не стал дальше разрабатывать тему, попросив Алексея Петровича особо обратить внимание на эту связку: Абушахмин — Западинский. Игнатов? Этот требовал отдельного разговора. И уже не с Кротовым.

Словом, для Сани у Грязнова имелось кое-что…

Турецкий слушал и рисовал на листе бумаги чертиков. Отклонял голову, разглядывал, что-то подправлял, короче, был занят исключительно изобразительным искусством. Грязнов, рассказывая, начинал злиться на подобное невнимание. И когда он уже хотел довольно резко выразиться по поводу художественного таланта исполнителя, Александр скомкал рисунок и ловко закинул его в грязновскую корзину для бумаг.

— Я догадываюсь, Славка, чья это работа. Крот?

— Ну!

— Высший класс. Кажется, теперь Новая Басманная у меня в кармане!

— При чем здесь Басманная? — Грязнов посмотрел на друга с недоумением. Об этом убийстве он как раз думал меньше всего.

— А при том, что это дело висит на мне. А все остальное — так, попутно, вроде гарнира к хорошей отбивной. Вот только боюсь, что именно это «все остальное» и станет для нас главным. Недаром же Питер сам прискакал сюда.

— Ты мне, кстати, ничего не говорил на этот счет. Я — не любопытный, но имею все основания…

— Не берите в голову, мой генерал, все еще впереди. Вот проверю парочку версий, а тогда и видно будет. Что-то мой кадр молчит.

На столе Грязнова зазвонил телефон. Слава поднял трубку.

— У тебя, — оказал он Турецкому, — обнаружился новый дар: вызывать духов. На, кадр на проводе.

— Александр Борисович! — донесся издалека знакомый голос Карамышева. — Тут творятся странные вещи, но вам определенно понравится.

— Погоди, ты откуда звонишь? Слышно плохо.

— Из Долгопрудного! По поводу Скляра!

— Так чего ж ты орешь на весь божий свет?!

— А я из автомата! Значит, слушайте. Есть у них такой Скляр. Говорят, толковый малый, но в последний раз его видели на весенней сессии. Он вообще в институте не бывает. Только экзамены сдает.

— Ничего не понимаю! А как же он учится? Живет где?

— Живет в Москве, но адреса тут, в деканате, не знают. Значит, теперь он должен появиться накануне нового года, на очередной сессии. Правда, говорят, что один из профессоров вроде бы сам ездил к нему в Москву принимать экзамен, только это слухи.

— Постарайся обязательно отыскать этого профессора! Что еще говорят?

— Парень — ас по части компьютеров. Любому профессионалу сто очков даст. Хотя они тут все немного не от мира сего, ну, чокнутые по компьютерной части. Вроде одно время даже компания какая-то сложилась. И наш там тоже активно тусовался.