о себе забыть и хочешь, не хочешь, приходилось думать что делать с ним дальше. Сколько раз Ване уже казалось, что он избавился от него, но Фур всё время появлялся вновь и увязывался за ним.

Ваня чувствовал, что это финал их взаимоотношений. И чем ближе он подходил к этой пещере, тем меньше у него было сомнений, что Фур там. Когда осталось около тридцати метров, Ваня обернулся. За ним был большой отряд из нескольких десятков человек. Хорошо вооружённых человек. Но подумалось, что если Фур сейчас выскочит, то легко сможет всех разметать.

Но, с другой стороны, не стоит недооценивать людей. Почему он решил, что Фур так уж неуязвим? Может это предвзятое и необъективное отношение и пары очередей из крупного калибра вполне могут успокоить эту «обезьяну» навсегда?

Ваня вздохнул, перехватил поудобнее пулемёт и пошёл дальше.

В пещере было темно… или ему так показалось от резкой смены освещения. Фур был здесь! Он сразу почувствовал его запах, услышал дыхание, а затем и смутно увидел гору его тела.

Фур лежал и это-то было странно. Он даже никак не отреагировал на приход Вани. Может не слышал? Но это ещё более странно. Ваня медленно стал поднимать ствол пулемёта, когда раздался резкий окрик:

— Уф!

И в этом неожиданном возгласе явно прочитался запрет. Как будто он сказал: «Не надо!».

— Ты жив? — Ваня опустил ствол и протёр пальцами глаза. Они постепенно привыкали к сумраку и начинали видеть всё лучше и лучше.

Фур лежал на спине и смотрел на Ваню, тяжело дыша. С ним что-то было не в порядке. Уф сидел у него на ноге, держа в руках свою острую железку, с которой не расставался. И сейчас железка была направлена на Ваню, причём не случайно, а с явной угрозой.

— Да что здесь такое происходит? — устало сказал Ваня, снял с себя пулемётные ленты и бросил их вместе с пулемётом на землю.

— Уф! — грустно сказал Уф и перевёл взгляд на Фура.

Ваня без опаски приблизился к ним. Некоторое время смотрел то на одного, то на другого. Потом остановил взгляд на морде Фура.

— Умираешь? — спросил Ваня.

Фур закрыл и открыл глаза. Он не ответил на Ванин вопрос, это было просто совпадение, но выглядело оно как утвердительный ответ.

— Уф, — сказал Уф, и это прозвучало как да.

— Чего вдруг? — спросил Ваня, — не понравилось на нашей планете? Воздух плохой?

Ни Фур ни Уф больше ничего не говорили.

— Он же живое существо, — раздался сзади голос Папаши, — могло случиться всё что угодно. Сердечный приступ, серьёзная травма, которую не видно…

— Он хромал, когдая его преследовал, — сказал Ваня.

— От хромоты обычно не умирают, — сказал Папаша, — но может это просто внешнее проявление чего-то более серьёзного. А может ты и прав. Воздух наш содержит что-то, что ему трудно переносить. А может просто старость. А может, всё вместе сложилось. Да и какая разница. Нам же меньше работы.

— Меньше работы, — эхом повторил Ваня, — пойдём дружок! Я рад что ты выжил и пора отвезти тебя домой! — сказал он Уфу.

Тот понял что обращаются к нему, но никакого желания идти куда-то не проявил, а наоборот, ткнул в сторону Вани своей острой палкой.

— А вот это мне действительно непонятно, — сказал Папаша, — что за странный психологический выверт? Почему этот малыш его защищает и не хочет оставить одного? Он же раньше с ним не был знаком?

— Вряд ли, — сказал Ваня, — но мне кажется, я понимаю почему они так стремительно сблизились.

— И почему же? — заинтересованно спросил Папаша.

— Они родственные души, — сказал Ваня.

— Малыш тоже любит убивать? — усмехнулся Папаша.

— Да нет, — покачал головой Ваня, — хотя и умеет. Они оба долго жили на чужой негостеприимной планете в одиночестве. Кругом только враждебное окружение и постоянные поиски пропитания. Но главное то, что ни с одним, ни с другим не было рядом никого, с кем можно было бы разделить тяготы. Наверное, они почувствовали тоску друг друга.

— Одиночество, — повторил Папаша, — мудрёно. Дикий зверь и одичавший человеческий ребёнок сблизились, почувствовав душевные муки друг друга? Звучит слишком надуманно… хотя, чему я удивляюсь? В нашей жизни столько всего происходит, почему бы и этому не случиться. Одно ясно, зверь умирает. Не будем им мешать, пойдём наружу.

— Оставить Уфа здесь одного? — удивился Ваня.

— А ты думаешь, что сможешь его увести? — спросил Папаша, — да не бойся. Если ничего не случилось до сих пор, то уже вряд ли случится.

— Может ты и прав, — сказал задумчиво Ваня, — может ты и прав.

Глава 17

Они ждали целый час, пока Уф выйдет из пещеры. Ваня несколько раз порывался пойти туда, но сдерживался. Весь отряд разлёгся на склоне и отдыхал. Корабли улетели. Им подали сигнал с земли, что они больше здесь не нужны. Они поняли. Не сразу, но поняли и вернулись на базу.

Все остальные пока что сидели и ждали.

Уф вышел с мокрым от слёз лицом, волоча за собой свою железку.

— Как бы ты мне это не объяснял, всё равно не понимаю! — сказал Папаша и оглядел своих отдыхающих людей. Нужно было всех поднимать, вести в лагерь и там уже отдохнуть нормально после сложной миссии на другую планету. Они ведь этого сделать так и не успели. Люди отдыхали здесь, многие спали, и поднимать их было жалко.

— Чего не понимаешь? — спросил Ваня, который в это время смотрел на Уфа.

— Такой внезапной привязанности, — сказал Папаша и, несмотря на жуткое нежелание двигаться, резко встал, — пора возвращаться, ребята! — крикнул он громко, — там и отдохнём!

Бойцы стали медленно подниматься и собирать свои вещи.

— А я понимаю, — вздохнул Вани и тоже встал.

Он всё-таки зашёл в пещеру, проверить действительно ли умер Фур. Ну не мог он уйти и оставить в своей душе сомнения.

Фур был неподвижен, как скала. Дыхания не было, а остекленевшие глаза смотрели на верхний свод пещеры. Ваня подошёл к нему вплотную и остановился. Постоял некоторое время молча, но потом понял, что душа требует поставить какую-то точку. Поэтому он решил высказаться.

— Да уж, приятель,