К этому времени я уже решил посвятить себя служению Господу, хотел принять монашество. Послушание я начинал в Абхазии, где моим духовником был владыка Даниил, епископ Абхазской епархии. В это время там было перемирие. Но в 1993 году опять вспыхнула война, и 27 сентября нам пришлось оставить Сухуми, и вместе с выгнанными (в русском языке это слово «беженец», но если дословно переводить с грузинского, то говорится «выгнанный») через перевал из Сухуми мы поднимались в Сакени. О происходящем тогда можно было бы без конца рассказывать, но для меня весь ужас войны можно вместить в один кадр: люди, потерявшие дома и переживающие все ужасы войны, поднимались в горы, чтобы перейти через перевал в безопасное место. В том же направлении стадами шли ничейные, брошенные коровы, а среди них стоял растерянный теленок, повредивший колено. Он смотрел то вверх, то вниз – никому не было дела до него!..

Одну ночь переночевали в Сакени и ранним утром начали подниматься на перевал, в ту ночь ночевали в лесу. Помню, мороз был такой сильный, что, когда сидели у костра, лицо огонь обжигал, а спину мороз, и мы вертелись, как шашлыки.

На второй день мы перешли через перевал, прибыли в село Чубери, а на перевале выпал снег, многие люди замерзли насмерть по дороге.

Восемь дней мы оставались в Чубери, помогали «Красному кресту», я и послушник Мамука варили кашу, раздавали горячую пищу беженцам.

На восьмой день ситуация в Чубери разрядилась, почти все нашли, кому куда пойти. Может, за все эти дни кто-нибудь и улыбнулся, но я этого не помню. Как будто на небе висела угрюмая черная грозовая туча. Но когда на восьмой день было назначено массовое крещение на реке Чубери, как будто солнце выглянуло, светло стало. Владыке Даниилу достали резиновые рыбацкие сапоги, он вошел в реку – и Мамука и я стали подавать детей на крещение владыке. Оглашенные в основном были дети, их было более шестидесяти. Народ смотрел на зрелище и с моста, и с обоих берегов…

Когда владыка Даниил окунал детей, они сразу начинали плакать, а все остальные смеялись радостно. И мальчишки лет десяти – двенадцати мужественно входили в воду, стараясь не заплакать, но после погружения не выдерживали. Нам подали одну двенадцатидневную девочку, с высокой температурой. Я подумал, что она сильно заплачет, но так спокойно, без единого возгласа, никто не крестился. А потом, когда всех крестили, мы с Мамукой решили окунуться, зашли в воду, и я смог окунуться всего один раз и понял, почему плакали дети. А Мамука героически трижды омылся в воде.

Потом на вертолете полетели в Кутаиси, оттуда на машине добрались до Мцхета.

Патриарх благословил временную резиденцию Абхазской епархии разместить неподалеку от Тбилиси, в монастыре преподобного Антония Марткопского. В этом монастыре через год мы постригались в монахи, я был рукоположен в иеродиакона, потом в иеромонаха, и целый год был настоятелем этого монастыря.

Это было время больших трудностей, инфляция прогрессировала настолько стремительно, что, выходя из монастыря с деньгами, невозможно было понять: большой или маленькой суммой ты располагаешь.

Во время Великого поста мы готовили к постригу пять послушников. Для пострига нужен был материал, чтобы сшить им облачение. У нас были очень скромные средства, но даже если бы денег было больше, все равно магазины пустовали, вряд ли мы бы что-то там нашли.

Последняя моя надежда была на Патриарха. Мы приехали к нему, он встретил нас во дворе, благословил и спрашивает:

– Как дела, все ли хорошо?

– Очень хорошо, Ваше Святейшество, – отвечаю.

И когда Патриарх уже уходил, я вспомнил, что собирался ткань у него просить. Бегу за ним, говорю:

– Ваше Святейшество, у нас постриг пяти послушников в пост ожидается, мы обошли все магазины, материи нигде нет, не могли бы вы помочь нам в этом?

А надо сказать, что Святейший родом из горных мест, а там некоторые слова по-своему оборачивают. Он на горном диалекте и говорит:

– Что-нибудь придумаем.

Это прозвучало так, что трудно понять: это он придумает, вместе мы должны придумать или я сам должен придумать, но я об этом не решился спросить… Святейший благословил меня остаться в Патриархии.

Никози. Резиденция епископа

Прошло два дня. Патриарх ничего не говорит. Я подумал, что он, может быть, о моей просьбе позабыл, но опять не решился спросить, и говорю ему:

– Ваше Святейшество, братья одни в монастыре остались. Может, благословите мне вернуться?

– А куда спешить? – ответил Патриарх.

А в итоге оказалось, что я приехал в Патриархию за материей, а вернулся в свой монастырь епископом – рукоположили меня епископом Никозской и Цхинвальской епархии… Да и материи привез достаточно, так что постриг послушников вместе с владыкой Даниилом совершил, но уже не как настоятель, а как архиерей.

Первую Пасху я служил в Никози в 1995 году. Никози находится всего в километре от Цхинвали.

Грузинская Церковь в V веке получила автокефалию, и древняя Никозская епархия была одной из двенадцати епархий, которые образованы в это время при грузинском царе Вахтанге Горгасали.

В кафедральном соборе в Никози захоронены мощи первомученика Грузии святого Раждена. Святой Ражден по происхождению перс, он был наставником иранской царевны. Грузинский царь Вахтанг женился на ней, и Ражден вместе с ней приехал в Грузию. Как говорится в его житии, когда он увидел здесь веру христианскую, его сердце было ранено любовью Христа. Он принял святое крещение.

А когда в дальнейшем персы наступали на Грузию, святой Ражден, защищая христианство, воевал против своих единоплеменников. Его взяли в плен, чтобы вернуть к прежней вере, вначале уговаривали, но в итоге распяли на кресте и стрелами из лука умертвили. Он был погребен в Цроми, недалеко от Никози, потом святой царь Вахтанг перенес мощи Раждена в Никози. И вот все это время мощи первомученика Грузии находятся здесь, в нашем храме…

В 1801 году Грузинское царство было включено в Российскую империю. После упразднения в 1811 году автокефалии Грузинской церкви и ее подчинения Синоду Русской Церкви наряду с другими была закрыта и Никозская епархия. После Октябрьской революции в России в 1917 году Грузия вернула свою государственную и церковную независимость, но 1921 году Грузия была аннексирована, Красная армия ворвалась в нашу страну. Впереди были ужасные годы атеистического правления.

В 1990-е годы Грузинская церковь постепенно начала восстанавливать епархии.

Одно время территория нашей епархии входила в древнюю Цилканскую епархию, ее епископ освящал храм в Цхинвали, а в 1995 году была восстановлена и древняя епархия Никози, которая полностью называется Никозской и Цхинвальской.