чужих мужиков! Уводишь чужих женихов! — задыхаясь от злости, тараторила девушка. — Хоть посмотреть, на кого он меня променял!

— Что?! Да я вас… тебя! Вообще, в глаза никогда не видела! — возмутилась я. — И не знаю! И вообще, не понимаю, что ты от меня хочешь!

— Не тыкай мне тут! — взвизгнула девица и едва не затопала ножками. — Ты вообще хоть знаешь, кто я! Хоть знаешь, кому ты перешла дорогу!

Непонятная девушка только и делала, что визгливо ругалась. Я даже поначалу пыталась расспросить её: что вообще происходит, и чего она хочет?

Мне казалось, что это было какое-то недоразумение. Эту девушку я не знала и никогда не видела. Она же, совершенно ничего не объясняя, продолжала кричать.

Устав пытаться направить её в какое-то конструктивное русло, я просто позвала охрану, и весь конфликт переместился из кабинки в помещение с примерочными.

— Прошу вас, — приблизились к ней охранники. — Не шумите, иначе мы вынуждены будем попросить вас выйти. У нас серьёзный бутик. Вы пугаете клиентов.

— Только тронь! — огрызнулась она. — И я глаза тебе выцарапаю!

— Прошу вас, тише.

— Как хочу, так и разговариваю! Понял! А тебе, — злобно посмотрела она на меня, — я это просто так с рук не спущу! Помяни моё слово, сучка!

— Так, всё, хватит, — не выдержал охранник и встал между нами, указал ей на дверь. — Я прошу вас уйти.

— Я больше ни ногой в вашу шарашку! — кричала странная девица, когда, в сопровождении охраны, направилась к выходу.

— Ну ты это видела? — сказала я Лене, когда конфликт закончился.

— Ага. Какая-то ненормальная фифа. Да ещё и явно мажорка. А чё ты ей вообще сделала? — засмеялась она. — Куда уже влипла?

— Да в том то и дело, что я не знаю! — пожала её плечами. — Я в первый раз вижу эту непонятную деваху!

— Может, обозналась?

— Не знаю. Но она ничего не объяснила, — я вздохнула. — Только орала как резаная.

Вся эта дурацкая ситуация оставила неприятный осадок. Если весь день настроение у меня было просто отличное, то теперь блондинка полностью его испортила. От слова совсем.

Мне больше не хотелось ни шопинга, ни прогулок по ТЦ, ни новогоднего настроения. Хотелось просто быстрее вернуться домой и побыть в тишине и спокойствие.

Так, мы с Леной и сделали. Хотя на обратном пути в такси у меня не выходила из головы эта припадочная. Кто она вообще? Чего хочет?

В конце концов, я решила, что она просто обозналась. Ведь никогда в жизни я не видела её. Всякое бывает. В конце концов, она была какая-то склочная. Вон, даже наорала на бедную продавщицу в магазине. Может, просто какая-то неуравновешенная.

В любом случае все эти мысли быстро выветрились из моей головы. По приезде домой мы с Леной отдохнули, а потом я стала готовиться к переезду в квартиру Владимира.

К счастью, не так много вещей у меня и было, и чтобы перебраться к нему, мне хватило только такси. Но даже его заказал мне Владимир.

В итоге вечером следующего дня после работы я уехала из квартиры Лены. Подумать только! Мы с ней жили совсем недолго, но сколько событий нам пришлось пережить! Не скрою, что мне было грустно съезжать от неё. Лене тоже было грустно. И хотя она всеми силами старалась показать мне, что всё хорошо, я понимала, что она чувствует.

— Да, вот это времечко мы вместе провели, — говорила она мне в вечер переезда, когда мы ждали такси и пили кофе. — Насыщенный выдался период в жизни!

— Ещё какой, — я улыбнулась.

— Ну, — она хитро подмигнула мне, — твоё веселье только начинается!

Чакки подбежал ко мне и завилял хвостом. Я принялась почёсывать пса за ухом. Казалось, он тоже понимал, что я переезжаю и ему было грустно.

Переезд прошёл хорошо, и начался новый для меня период в жизни. Мне только предстояло привыкнуть к жизни в квартире Владимира, к его правилам и привычкам.

Не сказать, что я переживала, когда переезжала. Немножко волновалась, на самом деле, была рада. На следующее же утро, после первой нашей совместной ночи, после того как мы съехались, я вновь поймала себя на мысли, что здесь, в его объятьях, в этой постели, самое безопасное место в мире.

Очень быстро и вся его квартира стала ассоциироваться у меня с безопасностью и комфортом. Почти сразу же я призналась сама себе, что влюблена в него.

Да, это было так. И возможно, чувства проснулись гораздо раньше, чем я думала. Просто раньше на меня давило столько жизненных проблем, что признаться самой себе в этом было просто страшно. Однако все эти реакции тела… Его не обманешь. Я пылала чувствами к Владимиру.

И было видно, что он пылает в ответ. Однако, это был странный внутренний огонь. На работе он всё также был ледяной глыбой. Строгий, холодный, властный. Только дома, только наедине со мной он позволял себе чувственность.

Мне казалось, что за эти три дня, что нам осталось отработать перед Новым годом, живя вместе, я узнала Владимира больше, чем за весь период нашего знакомства. И чем больше узнавала, тем сильнее влюблялась.

Он был требователен и властен. Он требовал многого от меня, но и от себя тоже. И всегда, казалось, будто он угадывает мои желания и лучше меня знает, что мне нужно. Все эти внутренние качества его, как мужчины, будоражили меня.

А о чудесной внешности я даже не говорю. Когда я видела Владимира без одежды, у меня захватывало дух. Я думала, что должна соответствовать, раз уж он выбрал меня среди сотен женщин, которые, несомненно, вились вокруг.

Бывало, что утром, ещё перед работой, я спрашивала Владимира, пока мы нежились в кровати вместе:

— Почему я? Почему ты выбрал меня?

Каждый раз он смеялся моему вопросу и только отвечал:

— А что, тебя что-то не устраивает?

— Всё устраивает, — хихикала я в ответ.

— Ну тогда не говори глупостей.

Казалось, будто для Владимира всё было настолько очевидно, что мой вопрос казался ему невероятно глупым.

Тогда я решила больше не спрашивать его об этом. В конце концов, его поступки говорили о его чувствах гораздо больше, чем любые слова. И это было чудесно.

Когда настал день отлёта на Бали, я проснулась одна. Даже не заметила, как Владимир куда-то уехал. Обеспокоенная, я принялась звонить ему, но трубку он не брал.

Тогда я решила, что он занят. Умылась, позавтракала, начала потихоньку собирать наши вещи.

Я не знала ничего, кроме того, что вылетать мы должны были в час дня. Все остальные