Пошатываясь на горной тропе, пролегающей прямо по гребню длинного пологого отрога, шли не двое бойцов, а только один, потому что второй висел у первого на плечах и не подавал признаков жизни. Его ботинки волочились по земле.

– Помоги, Соболь, – приказал шепотом майор, а сам приложил прибор ночного видения к глазам и осмотрелся, проверяя, нет ли погони.

Когда Соболев помог приволочь бесчувственное тело капитана Захарова, сержант Прохоров без сил упал на землю.

– Километров… пять… отмахал, – прохрипел он, задыхаясь. – А капитан – это вам не котенок. Плюс снаряжение, мое и его…

– Что с ним? – перебил его Андреев, склонившись над заместителем, лицо которого в темноте было таким же бледным, как луна.

– Змея, – пояснил Прохоров, жадно глотая воду из фляжки. – Он оступился, по склону вниз поехал. Схватился за корень, только это не корень вовсе был, а гюрза.

– Давно укусила?

– Да где-то с час назад.

– Место укуса обезвредил?

– Прижег и три таблетки ретрозина заставил разжевать. Только не помогло. «Вертушку» вызывать надо.

– Засветить нас хочешь? – обозлился Андреев. – Что ж ты за боец, если грамотно первую помощь товарищу оказать не можешь? Вернемся – ты у меня над инструкциями месяц корпеть будешь! Год! – Он склонился над распухшей ладонью Захарова, поцокал языком и раскрыл нож. – Плохо дело. Придется резать.

– Вы что? – испугался Прохоров. – Своего резать? Он же, может, отойдет еще.

– Дурак ты, – проворчал Соболев, наблюдая за тем, как нож ловко вспарывает рукав капитана, шепчущего что-то бессвязное в бреду. – Ты что, думаешь, майор его убить собрался?

– А что тогда? – спросил Прохоров. – Руку ему отчекрыжить?

– Ты не просто дурак, а дурак в квадрате, – обронил Андреев, не оборачиваясь. – Да еще полный профан в придачу. Смотри и учись.

Блестящее лезвие прошлось по обнажившейся руке капитана Захарова, от запястья до локтевого сгиба, а потом, задержавшись, скользнуло выше, к самому плечу. Из длинной узкой раны хлынула кровь.

– Спирт! – потребовал Андреев и тут же получил от Соболева требуемое. – Антисептик!

От жгучей боли Захаров очнулся, слабо застонал и приподнял голову, чтобы понять, где находится и что с ним происходит.

– Порядок, Захар, – успокоил его командир группы. – Скоро будешь как огурчик. Отравленная кровь стечет – и порядок.

Соболев уже деловито рвал оболочку на индивидуальном медицинском пакете, чтобы перебинтовать капитана, когда настанет время. Пристыженный Прохоров наблюдал за операцией издали, мысленно обещая себе восполнить пробелы в образовании. Вид у него был несчастный, но никто его не утешал. Не принято это было в подразделении «Оса».

Спустя полтора часа подтянулись Лазарев, Архипов, Козлов, Бодрый, Чернов, Мухин, Дроздов и Фомин. Их встретил и проводил к месту сбора Соболев, потому что Андреев снова вышел на связь с генералом Комаровским.

Начальник Управления Антитеррористического центра ждал этого вызова. Напрасно жена, сверяясь с кулинарной книгой, наварила ему любимых вареников с творогом, Комаровский не приехал к ужину и не намеревался покидать управление до завершения операции.

– Доложи обстановку, майор, – потребовал он.

Андреев сделал это четко и немногословно, упомянув об укусе Захарова гюрзой.

– Ясно, – сказал Комаровский, внимательно выслушав подчиненного. – Ну, и какое решение ты бы принял?

– Предлагаю атаковать, товарищ генерал.

– Вот так прямо и атаковать? – переспросил Комаровский.

– Так точно, – настаивал Андреев. – По-моему, у нас есть неплохой шанс отбить у боевиков заложников, а самолет уничтожить.

– Шанс-то он, конечно, есть, да только, как ты правильно заметил, неплохой, а должен быть стопроцентный.

– Вы, товарищ генерал, считаете, что группа не выполнит задание?

– Силенок маловато, – изрек Комаровский.

– Ну и что, – продолжал спорить Андреев, – мы с трех сторон ударим. Плюс фактор неожиданности.

– Не горячись, майор.

– Да я не горячусь. Я трезво оцениваю ситуацию. Талибы не ожидают нападения, ведут себя уверенно. Слишком уверенно, я бы сказал. Вот эта уверенность их и погубит.

– А по-моему, это авантюра, – заявил Комаровский. – Меня тут спутниковыми снимками снабдили, сделанными в ультрафиолетовых лучах. А сверху виднее, майор.

– И что же там видно? – заинтересовался командир группы.

– Объект охраняют два подразделения боевиков общей численностью более сорока человек. Да и возле самолета человек десять осталось. Местность голая, лишенная растительности, а открытое пространство наверняка просматривается. Вас просто перещелкают по одному, как только вы спуститесь в ущелье.

– Так, значит, их около полусотни? – помрачнел Андреев.

– Вот именно, – подтвердил Комаровский. – Захлебнется ваша атака, как отходить будете? А заложники? Их ведь вывести оттуда надо. И не под огнем противника. Из этого что следует? Из этого следует, что все боевики должны быть уничтожены, иначе смысла в штурме никакого.

– Как же быть, товарищ генерал? Что нам делать? Спокойно наблюдать, как они перебьют заложников, когда узнают, что Москва их за нос водит?

– А вот этого я не говорил, – произнес Комаровский. – Возникла у меня одна идея. Думаю, смогу организовать вам подкрепление. Вот все вместе и ударите.

– Подкрепление? – удивился Андреев. – Откуда?

– Скоро узнаешь, майор. Жди связи.

Закончив разговор, Комаровский тут же позвонил своему старинному приятелю, генерал-лейтенанту ФСБ Павлову.

– Разбудил, Евгений Михайлович? – спросил он, услышав знакомый голос.

– Да какой тут сон, – откликнулся Павлов. – Вся Служба переведена на особый режим в связи с последними событиями. Поделишься новостями, Валентин Сергеевич?

Комаровский поделился, а потом сказал:

– Мои ребята рвутся в бой, но их всего тринадцать, к тому же один ослаблен после укуса ядовитой змеи.

– Так! – деловито произнес Павлов. – Ты ведь не просто так мне звонишь, как я понимаю?

– Правильно понимаешь, Евгений Михайлович. У тебя ведь несколько разведгрупп на территории Афганистана действуют?

– Совершенно верно. Отслеживают обстановку. На днях из Афганистана международные силы по поддержанию мира собираются начать выводить, вот разведчики и смотрят, как на это реагируют талибы, а они не спеша, но неуклонно усиливают свои группировки за счет подвода отрядов из Пакистана.

– Мне они нужны, – твердо сказал Комаровский. – Позарез.

– Разведчики? – изумился Павлов.