Она собиралась вернуться к себе, но ноги отказывались двигаться. Вместо этого она дотронулась до дверной ручки, обнаружила, что дверь не заперта, и вошла.

На прикроватном столике горела свеча, и при неясном свете Криста увидела, что Лейф лежит поверх покрывала и что он не спит. На нем были только брюки – ни ботинок, ни носков, мускулистую грудь ничто не прикрывало. Блестящие синие глаза следили за ее приближением.

– Я… я пришла попрощаться.

– Не люблю прощаний, – мрачно ответил Лейф.

– Я не… Я тоже их не люблю, но я… я хотела увидеть тебя последний раз перед отъездом.

Он вскочил с кровати как лев, которого разбудили, гордо подошел к ней с пронизывающим взглядом.

– Скажи мне, зачем ты пришла.

Криста облизнула губы, вдруг ставшие необычайно сухими.

– Мне нужно было тебя увидеть. Я хочу… я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.

Он не двинулся с места, только взгляд его стал горячим и страстным.

– И все же ты не выйдешь за меня?

На глаза Кристы навернулись слезы.

– Я не могу.

Она подумала, что Лейф просто проигнорирует ее, повернется и отойдет, но вместо этого он начал расстегивать пуговицы на брюках. Спустив брюки с длинных ног, он снял их. Под брюками ничего не было, Криста увидела, что Лейф сильно возбужден.

– Сними одежду.

В его словах было нечто, прозвучавшее как приказ. Она сняла пеньюар дрожащими руками, потом потянула завязки на ночной рубашке, и та соскользнула через бедра.

Долгие секунды Лейф просто стоял, взгляд его скользил по ее груди, талии, бедрам. Потом стремительно поднял ее на руки, отнес на кровать.

Она думала, что Лейф поцелует ее, но вместо этого он обвил руками ее талию и усадил на себя верхом, широко раздвинув ей ноги. Это вызвало у нее ощущение ранимости и беззащитности, а еще такой греховности совершаемого, какого она никогда не испытывала. Она увидела в его глазах жар, почувствовала, как под ней пульсирует мощная энергия, и внутри пробудилось ощущение женской власти.

– Расплети волосы.

Пульс участился, когда она подчинилась, потянув ленту и пропуская густые светлые пряди между пальцами. Лейф ласкал ее груди, мял их, ласкал и пощипывал соски, пока те не стали болеть и не набухли.

Кристу охватило пламя. Губы Лейфа двигались по ее груди, посасывали – она никогда не испытывала такого обжигающего удовольствия. Голова ее запрокинулась. Она беспокойно задвигалась и застонала.

– Я дам тебе то, за чем ты пришла.

Его руки снова сжали ее талию. Лейф поднял ее, и она почувствовала, как твердый член входил в нее до тех пор, пока не заполнил ее целиком.

– Сегодня ночью ты будешь моей наездницей, – объявил он.

Удовольствие было слишком страстным, слишком сладким, слишком желанным, чтобы его можно было вынести, но Лейф не остановился. Он входил и входил в нее, пока тугая пружина внутри Кристы не распрямилась и тело ее не распалось на тысячу кусков. Ее омывали волны удовольствия, смесь ощущений была настолько восхитительна, что она выкрикнула его имя.

Лейфа охватили такие же ощущения. Он поднял ее в последнюю минуту, излив семя вне ее тела.

Она сказала себе, что испытывает благодарность. Она не родит незаконного ребенка. Только вместо облегчения ее переполняла печаль. Никакого золотоволосого младенца. Никакого сына Лейфа. Никого, кто заполнил бы одинокое будущее без любви, которое ожидало Кристу.

Она заплакала. Она просто не смогла сдержать слез, чувствуя, как губы Лейфа нежно прижимаются к ее лбу.

– Не печалься, элскет. Все устроится.

Это слово означало «любимая», и Криста снова заплакала. Но права на слезы у нее не было. Он сделал ей предложение, она отказала. Она сама создала себе одинокое будущее.

Они немного поспали – Криста в объятиях Лейфа. Но кто-нибудь мог обнаружить ее в постели Лейфа, поэтому она покинула его спящего, тихо оделась и вернулась к себе в комнату.

Выплакавшись, она заснула.

Криста постепенно просыпалась. Было еще темно, но ее разбудили какие-то звуки в спальне, какое-то движение у двери. А потом она увидела чью-то тень рядом с кроватью. Она попыталась вскрикнуть, но как только открыла рот, в нем оказался кляп, а руки быстро спеленали так, что она не могла пошевелить ими. На мгновение Криста испугалась, но когда ноги связали у щиколоток, она узнала светловолосого гиганта, который завернул ее в одеяло и перекинул через плечо, будто перышко.

Ее охватил гнев. Криста попыталась ударить его ногой, попыталась закричать, но издала только сдавленный хрип. Он отнес ее вниз по черной лестнице и сунул в наемную карету.

Он вез ее на остров Драугр.

Он похищал ее против ее воли.

В этот час ночи в порту было тихо. Над океаном дул суровый ветер, гоня рябь по поверхности воды, но небо было ясным, воздух – холодным и чистым.

В каюте владельца шхуны Криста лежала под покрывалами на койке Лейфа. Он не вынул кляп. Сделай он это, она закричала бы во всю глотку.

Он не развязал ее. Сделай он это, Криста попыталась бы сбежать.

Она слышала, как члены экипажа передвигаются по палубе над головой, готовясь к плаванию под парусом. Корабль со скрипом и грохотом отошел от причала и начал выходить из порта. Когда судно встало на курс, капитан отдал приказ поднять верхний парус, а затем были подняты и остальные паруса. Корабль поймал ветер и начал быстро двигаться в открытом море.

Криста лежала связанная, злость превозмогала отчаяние. Несмотря на дощатую обшивку, она слышала, как капитан Туиг продолжал отдавать приказы. Может, Лейф и викинг, а викинги когда-то были лучшими мореплавателями в мире, но жители Драугра были долго привязаны к земле, и Лейф был достаточно умен, чтобы доверить управление судном опытному капитану.

Она видела стопки книг по мореплаванию и навигации, которые Лейф изучал в кабинете ее отца последние несколько недель. Криста подумала, что в теории он знает об управлении «Морским драконом» не меньше капитана.

Дракон. Как ему подходит это имя!

Бессердечный, бесчувственный, удовлетворяющий только личные желания. Она наконец увидела, как он жесток. Человек, который хочет сделать все по-своему во что бы то ни стало.

Они были по меньшей мере в трех часах пути от Лондона, когда Лейф вернулся в каюту.

– Я выну кляп, но только обещай мне не кричать. Никто не придет сюда, даже если ты и закричишь.

Она с удовольствием закричала бы, но понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Она кивнула, подождала, пока Лейф развяжет повязку на затылке и вынет кляп, потом подавила крик ярости, рвавшийся из горла.

– Как ты мог? – прорычала она сквозь зубы. – Как ты мог это сделать?