А до стоящих на холме всадников осталось всего шагов двадцать. Перестрелка скрадывала шаги, и мистер Джонс со своим спутником так и не услышали, как две черные тени подобрались к ним вплотную. В тот самый момент, когда в районе бивака что-то сильно грохнуло – похоже, что кто-то выстрелил из РПГ – всадник, которого взял на себя капитан, привстал на стременах, стараясь разглядеть – что же все-таки такое происходит у лагеря генерала Перовского. Султанов подскочил к нему и ловким ударом спешил мистера Джонса. А в том, что «язык» оказался именно тем, за кем охотились «мышки», капитан убедился, осветив на мгновение светодиодным фонариком лицо потерявшего сознание человека. Султанов не раз видел зловредного британца в Оренбурге и хорошо запомнил его.

Второй всадник, судя по азиатским чертам его лица, был кем-то из местных. Сильным ударом боец группы захвата на короткое время погрузил его в нирвану. Пока «язык» был без сознания, его обезоружили и связали. Капитан ту же самую процедуру проделал и с мистером Джонсом. Потом он вышел на связь и передал своим подчиненным сообщение, что тот, кто был им нужен, пойман, а остальных можно без опаски «гасить».

К тому времени из лагеря генерала Перовского по рации сообщили, что противник, потеряв больше половины личного состава, обратился в бегство. Русские потери минимальные – тяжело ранен один из казаков, и легко – четверо. Всем раненым уже оказана помощь. Так же убито и покалечено несколько лошадей.

Подсвечивая инфракрасным фонариком, капитан выдвинулся со своими людьми к точке сбора. Двое «мышек» из группы зачистки приволокли еще двух пленных. Один из них был азиатом – экстренно допросив его, Султанов выяснил, что это один из местных контрабандистов, задачей которого было вывести британцев с захваченными людьми к границе с Хивой, по дороге улаживая возможные недоразумения с шайками грабителей. А второй, хотя и был не очень похож на европейца, но и на здешних казахов и киргизов тоже не походил.

Султанов напряг память и произнес несколько фраз на хинди. По тому, как вздрогнул пленник, он понял, что не ошибся. Похоже, что это был человек из ближайшего окружения мистера Джонса.

«Хорошая добыча, – подумал капитан. – Сейчас вести долгие разговоры с ним нет времени, а вот потом с этим парнем не помешает познакомиться поближе. Думаю, что он знает многое про дела, которые имел со здешней агентурой британский пандит».

Султанов не желал «светиться» перед конвойными казаками и людьми из окружения генерала Перовского. Потому он не последовал вместе с захваченными в плен британцем и его спутниками в лагерь, а тихо скрылся в ночи. К утру он уже будет в Оренбурге и, расстелив молитвенный коврик в своей лавочке, совершит первый намаз.

Его соседи, такие же купцы и менялы, вместе с ним вознося хвалу Аллаху, с уважением будут поглядывать на Рустем-хаджи, считая его образцом истинного правоверного. Они будут ставить его в пример детям, головы которых забиты чем угодно, только не размышлениями о том, как спасти свою душу от соблазнов, которые насылает Иблис на тех, кто забывает о наставлениях, изложенных в Священном Коране.

К обеду генерал Перовский и сопровождающий его конвой должен прибыть в Оренбург. Там его встретит Владимир Иванович Даль, который подробно доложит своему начальнику обо всем, что произошло в Оренбурге и его окрестностях. Рустем-хаджи подумал, что Василий Алексеевич должен остаться доволен его докладом…

* * *

«Ну куда ни кинь – всюду наткнешься на инглизов!» – подумал Игорь Пирогов, вспоминая Таити. Корабли отряда адмирала Нахимова вчера покинули остров и взяли курс на север, в направлении Гавайев. А на Таити, несмотря на райскую природу и доброту и красоту ее жителей, продолжалась смута. И связана она была с тем, что за влияние на островитян боролись английские и французские проповедники. Правда, года два назад французы сумели одолеть своих соперников, и христианство в виде католичества восторжествовало. Британцев вытеснили с островов, и французы почувствовали себя в Полинезии полными хозяевами. В нашей истории она так и называлась – Французская Полинезия.

Впрочем, русским в этих краях всегда были рады. Пополнив запас продовольствия и набрав чистейшую воду из здешних источников, адмирал дал возможность матросам и офицерам немного отдохнуть, запретив, однако, неумеренное употребление горячительных напитков и буйные развлечения с местными красавицами. Павла Степановича подчиненные любили и уважали, поэтому пребывание на Таити русского отряда ничем не было омрачено.

Хотя так было не всегда. Во время стоянки в Рио-де-Жанейро матросы с флагмана отряда фрегата «Паллада» устроили драку с британскими моряками. Из-за чего подрались – не помнил никто. Вроде и наши, и англичане были изрядно навеселе. Кто-то кому-то что-то не так сказал, кто-то что-то не так понял, но к двум драчунам на вопли «Наших бьют!» присоединились товарищи.

Слава богу, дело не дошло до поножовщины. Ну, десятка два выбитых зубов и примерно столько же подбитых глаз – местные полицейские, повидавшие в своем портовом городе многое, посчитали эту драку обычным происшествием. Русские офицеры, прибывшие уже, что называется, к шапочному разбору, угомонили не на шутку разошедшихся морских служителей и погнали их в сторону своих кораблей. А английские офицеры, переписали своих драчунов, обещав, что завтра им всем достанется по дюжине плетей. На этом инцидент посчитали исчерпанным.

Пока же корабли, подгоняемые попутным ветром, двигались по волнам Тихого океана. Самое сложное для них было не потерять друг друга в темноте или в тумане. Игорь усмехнулся, вспомнив рассказ главного командира Кронштадтского порта вице-адмирала Фаддея Беллинсгаузена о своем антарктическом путешествии. На подходе к неизвестному тогда еще южному материку, на кораблях экспедиции «Мирном» и «Востоке», вместо обычных, белых парусов, экипажи шлюпов подняли алые паруса, чтобы корабли могли легче находить друг друга среди огромных белоснежных айсбергов.

Игорь тогда рассмеялся, а потом рассказал Беллинсгаузену о повести писателя-романтика Александра Грина, которая называлась «Алые паруса». Вот, оказывается, кто придумал эти самые паруса! А еще Пирогов рассказал адмиралу о празднике выпускников петербургских школ под тем же названием.

– А что, – закончив смеяться, произнес Фаддей Фаддевич, – очень даже красиво придумано. Может быть, некоторые из тех, кто увидел наяву эти самые алые паруса, повзрослев, выучатся на офицеров российского флота и сами выйдут в море, чтобы флаг российский увидели во всех мировых морях и океанах.

Сейчас бы кораблям отряда тоже не помешали алые паруса. Но в запасе их не было. Правда, время от времени с палубы «Паллады» в небо поднимался квадрокоптер, который с небес осматривал водную гладь и сообщал оператору, смотревшему на монитор, где именно находятся русские корабли, и не грозит ли им какая-нибудь опасность. Адмирал Нахимов, наблюдая за работой дрона, лишь качал головой от восхищения.

На «Авроре» имелся в наличии такой же коптер. Игорь Пирогов прошел в свое время ускоренные курсы по обучению оператора этого прибора и в случае чего мог заменить своего коллегу, который находился на борту «Паллады». Вообще же девайсы из XXI века имелись на кораблях отряда, но пока ими пользовались лишь от случая к случаю. Вахтенные на «Палладе» в ночное время наблюдали за морем в мощные бинокли, связь между кораблями поддерживали по УКВ-радиостанциям, а по КВ-радиостанциям, находящимся на «Палладе» и «Авроре», – с Петербургом, крепостью Росс и Ново-Архангельском.