Но к концу столетия любой физик, не доживший до тридцати, скорее всего остался бы безвестным. Джонс обнаружил, что новаторы, чью работу он изучал, начинали активно вносить свой вклад в предметную область в среднем в двадцать три года в 1900 году, но к 1999 году этот показатель поднялся до тридцати одного года — довольно значительная разница в восемь лет, и, разумеется, возраст, в котором они достигали вершины своего Олимпа, был еще выше. Причина «старения» нобелевских лауреатов и других новаторов не в том, что они стали жить дольше, но прежде всего в том, что на научные открытия им теперь требуется больше времени.

Еще одно исследование показывает, что этой тенденции подвержены не только гениальные личности, стяжавшие мировую известность. Возраст, в котором человек получает свой первый патент, во множестве областей бизнеса и политики вырос на шесть-семь лет за столетие. Джонс заключает: «Суммируя факты, мы отмечаем аналогичные тенденции как среди выдающихся умов, так и среди обычных изобретателей. По-видимому, перед нами общераспространенное явление».

Действительно, указанное явление имеет место во всех областях, приоритетом которых является знание. Знание — основа успешной работы, а в областях, где важные вехи прогресса следуют одна за другой, овладение знанием — также процесс непрерывный. Это легко увидеть на примере физики. Если вспомнить выдающихся ученых XX века — Планка, Бора, Гейзенберга, Ферми, Фейнмана и многих других, — становится ясно, почему сегодня подающему надежды физику требуется гораздо больше лет подготовки, чем в свое время Эйнштейну.

Но тот же принцип действует и за пределами физики и других точных наук, во всех основанных на знании областях, в том числе, что важно, в бизнесе. Экономика и корпоративные финансы за последние сто лет претерпели изменения. Маркетинг, исследование операций, поведение людей в организации — все эти дисциплины вышли на новый уровень, требующий гораздо более пристального внимания, чем в прошлом. Даже вечно растущий американский налоговый кодекс — теперь он в четыре раза длиннее «Войны и мира» — требует многолетнего труда тех, кому по долгу службы положено в нем разбираться. Эффект Нобелевской премии имеет место во всех этих и многих других областях.

Подкрепляют его, в целом, растущие стандарты, требующие более длительной и интенсивной подготовки для достижения успеха. В главе 1 мы рассмотрели, как ряд факторов способствует повышению стандартов почти везде по мере роста конкуренции и постоянного совершенствования методов движения вперед. И это касается не только сферы профессиональной деятельности: родители, чьи дети в свое время поступили в колледж, рады, что они это сделали именно тогда, а не теперь.

По мере повышения стандартов качества работы растет и важность доверительной, благоприятной среды, в которой потенциальные успешные люди находятся с самого раннего возраста. Никто не может достичь величия совершенно самостоятельно. В историях великих людей поражает то, насколько ценную поддержку они получали в критические моменты своего роста. Разумеется, некоторым из них приходилось бороться с нищетой и отчаянием, но это не то же самое, что отсутствие поддержки. Практически во всех случаях благоприятная среда очень важна.

Она существует на разных уровнях, но не на каждом из них вы можете на нее влиять — хотя проведенные исследования наводят на мысль, что целесообразно создавать такую среду, которую вы можете контролировать. Дин Кит Саймонтон заметил, что «опыт высшего порядка, как правило, появляется в определенном социокультурном контексте». Например, Кеннет Кларк, знаменитый английский искусствовед и автор книги Civilisation («Цивилизация»), полагал, что великие творения обычно созидаются в условиях стабильности; жители осажденного города едва ли создадут великолепные статуи или симфонии. Исследования Саймонтона показали, что «выдающиеся творцы реже творят во времена анархии и чаще — в периоды политической раздробленности, когда цивилизация разделена на многочисленные независимые государства», — это довольно точное описание Италии времен Возрождения. Разные культуры в разные времена поощряют развитие отдельных инициатив или препятствуют им. В современных западных культурах вы, проводя медицинские исследования в области лечения рака, с большой вероятностью получите поддержку, но двести лет назад существовало столько фальшивых лекарств от рака, что вас бы сочли опасным шарлатаном.

Если культура находится на одном краю спектра различных уровней среды — самая масштабная и неизменная часть, — то на другом его конце находится дом, и многие исследования предполагают, что именно он — самая важная составляющая среды. Условия, в которых люди начинают работу в своей области, очень важны, и даже в бизнесе или других областях, где профессиональный рост начинается во взрослом возрасте, влияние благоприятной домашней среды имеет чрезвычайную важность.

Важнейшее значение благоприятной домашней среды в том, что она способствует раннему развитию человека. Мы встречали примеры тому в нескольких конкретных областях, таких, как бейсбол и балет: адаптировать к таким занятиям тело можно лишь в детстве и юности — позже человек, не будучи специально натренирован, не способен справиться с такой нагрузкой. Умственная адаптация, по всей видимости, происходит по той же схеме, по крайней мере в некоторых случаях. Мозг скрипача отводит больше «территории» работе левой руки — той, которая играет ноты, — чем мозг других людей. Этот эффект особенно заметен у людей, начавших заниматься скрипкой в раннем возрасте. Другой эффект связан с миелином — веществом, по мере совершенствования навыков медленно обволакивающим нейроны, изолирующим и укрепляющим ключевые связи с мозгом. У людей, приступивших к занятиям в ранние годы, миелина образуется больше, чем у тех, кто начал практиковаться во взрослом возрасте. Исследование профессиональных пианистов показало, что чем больше они занимались до шестнадцати лет, тем больше миелина имелось в соответствующих отделах мозга. Раннее начало таит в себе преимущества, которые в более позднем возрасте доступны уже в меньшей степени.

Но важнее этих преимуществ иной фактор — простой вопрос времени и ресурсов. Как мы уже видели, достижение мирового уровня в чем бы то ни было требует тысяч часов сосредоточенной осознанной практики. Например, лучшие скрипачи из берлинского исследования к двадцати годам имели за плечами около десяти тысяч часов занятий, при этом они упражнялись около двадцати восьми часов в неделю и уделяли многие часы необходимой подготовке. Для взрослого человека, обремененного семьей и работой, посвящать столько времени занятиям, которые скорее отнимают деньги, чем приносят их, — практически невозможно. Обычно время на это есть лишь в детстве и отрочестве.

В свете существующей реальности раннее начало создает конкурентное преимущество, которое мы уже рассматривали. В любой сфере более позднее начало заставляет человека бесконечно и, возможно, безнадежно пытаться нагнать других. Например, когда талантливые скрипачи становятся профессионалами, они не перестают упражняться. Напротив, они занимаются еще больше, в среднем больше тридцати часов в неделю и пятнадцати тысяч часов в год. Любой взрослый, задумавший начать профессиональную карьеру в любой области, где другие начали совершенствоваться еще детьми, должен сначала взять калькулятор и взглянуть фактам в лицо.