Герцог какой-то момент изучал содержимое своего бокала.

— Может, ты и прав. Она в этом не виновата, и все же… — Он покачал головой. — Так противно сознавать, что она замужем за этим негодяем Графтоном.

— Фактически брак так и не реализовался, если тебе от этого будет легче.

— Ага… понятно. Ну конечно. — Он чуть пожал плечами. — Я, наверное, совсем старею. Ведь это отнюдь не первый брак, заключенный чисто по расчету.

— Деньги в оплату за красоту, — пробормотал Дарли. — Старо как мир.

Герцог допил бокал, поставил его на столик и встал.

— А как у Графтона со здоровьем? Может, она скоро станет вдовой?

— Ты проявляешь необычный интерес к человеку, с которым едва знаком.

Герцог чуть поднял брови:

— Может, вкус у тебя оказался гораздо лучше, чем я предполагал.

— Пожалуйста, не начинай строить планы за меня.

— С чего бы это я начал их строить сейчас, когда ты от души забавляешься со всеми подряд?

— Меня радует, что ты не стал сентиментальным и слезливым на старости лет.

— Любить кого-то — это самая большая из радостей, которая дается нам в этой жизни, мой мальчик. — Старый герцог улыбнулся. — Надеюсь, когда-нибудь ты будешь так же счастлив, как и я.

— Вряд ли слишком скоро, — заметил Дарли. — Пологаю, у меня еще лет пять впереди, пока я достигну возраста, когда тебя поразила стрела Купидона.

— Послушай моего совета, — пробормотал герцог. — Любовь не приходит по заказу, когда тебе будет удобно. Спи спокойно, — добавил он, хитро усмехнувшись.

— Раз она так понравилась maman, Элспет должны были разместить в Королевской комнате?

— Твоя мать разместила ее там, потому что, похоже, она так понравилась тебе.

— Она не могла знать этого. Меня же не было здесь. Отец улыбнулся:

— Тебе следовало бы это знать. Матери знают все.

Мерцающий свет настенных бра освещал путь Дарли наверх по широкой лестнице и вниз, в устланную коврами Королевскую комнату, выходившую окнами в сад за домом.

Остановившись перед дверью, он прислушался, очень надеясь, что не услышит матушкин голос. Тишина была ему ответом.

Затем в холле послышались тихие голоса Софи и Элспет, еще тише отвечающей ей.

Он вдруг подумал, а не был ли ошибкой его приезд в город. Может, то, чего ему так хотелось сделать, отнюдь не принесет ему дивидендов. Со времени Ньюмаркета он испытывал только недовольство и какую-то досаду — по причинам, в которых предпочитал не признаваться даже самому себе. И сейчас неизвестно, послужит ли ночь с Этлспет лекарством от раздражения или же лишь добавит ему огорчений.

Зашагав, прочь, он остановился перед окошком в садик в конце холла. Глядя на залитые лунным светом цветы внизу, он раздумывал, а не вернуться ли в Лэнгфорд. Следущие несколько часов, пока он разыгрывал из себя джентльмена, оказались сплошным бедствием. Он слишком долго в этой жизни позволял себе все, чтобы теперь рассиживать за чаем в гостиной и вести светские беседы, когда его страждущее желание рвется наружу, требуя удовлетворения.

Merde. Он раздраженно выдохнул. Может, ему следует плюнуть на все и бежать отсюда?

Было вполне вероятно, что Элспет прогонит его, даже если он и останется. И у нее было полное право на это. Женщины обычно сердятся и обижаются, когда их бросают, уж это он хорошо знал.

Он слабо улыбнулся. С другой стороны, успокаивать, умиротворять женщин было его сильной стороной. Ты не приобретешь репутацию опытного бойца в любовных играх, ловеласа, не включив в свой репертуар джентльменский набор примиряющих и утешающих фраз. А Элспет пока пробыла с ним недостаточно долго, чтобы его нежные, льстивые увещевания могли оставить серьезный след в ее сердце.

Так что если он хотел провести ночь с обольстительной леди Графтон, похоже, старое проверенное средство — сладкая лесть и заверения в лучших чувствах. А может, даже не практиковавшаяся до сих пор искренность могла оказаться полезной.

Правда, тут же вставал вопрос, в чем на самом деле он был искренен?

Пока Дарли обдумывал вновь открывшееся ему понятие искренности, Софи укладывала Элспет в постель.

— Вы можете сказать ему «нет», — утверждала она. — И не думайте даже, что не сможете.

Элспет, опустив глаза, разглаживала покрывало.

— Да он, может, даже не удосужится появиться.

— Ну да, конечно же, удосужится, в этом вы можете быть уверены.

— Было так приятно увидеть его снова. — Отбросив все сложности, которые вызывало ее слепое обожание, она испустила тяжелый вздох. — Разве он не выглядел дивно красивым и представительным?

— Красивым он может быть и великим словно принц, но от него вам будут одни лишь неприятности и проблемы. Я знаю, как сильно вы тоскуете без него, хотя вам незачем слушать мою пустую болтовню и банальные нравоучения.

Элспет улыбнулась своей старой нянюшке:

— Если бы они помогли мне избавиться от сердечных мук этих последних недель, я готова без конца выслушивать их.

— Знаю, знаю, — пробормотала Софи, успокаивающе похлопывая Элспет по руке. — Это ваша жизнь, и вы сами выбираете себе отраву, это факт. К тому же очень возможно, что милорд Дарли спустится к вам. Что же касается меня, я сейчас с удовольствием выпила бы чашку чаю. Чарли давно уже ждет меня на кухне, чтобы я рассказала ему о вашей встрече с герцогом и герцогиней. Спите крепко, — добавила она, поцеловав Элспет в щеку.

— Я ни на мгновение глаз не сомкну, зная, что он здесь, в этом самом доме, — прошептала Элспет, сжав ладонями пылающие щеки. — Подумать только — он где-то здесь!

Софи подмигнула:

— И, скорее всего даже спешит сюда. Элспет рассмеялась.

— Тогда уходи, уходи, — насмешливо скомандовала она, выставляя служанку за дверь. — Уходи немедленно.

Спустившись по черной лестнице, Софи попала на кухню. В просторном помещении царила тишина, огонь тихо горел в камине, свечи на столе мерцали в полутьме.

Чарли кивнул ей:

— Он пришел, я слышал.

— А она просто сохнет по нему, бедная девочка, — заметила Софи, усаживаясь за стол напротив кучера. — Хотя всем известно, какой он бабник и распутник и в любой момент может окончательно разбить ей сердце. — Взяв чашку с чаем, предложенную Чарли, она покачала головой. — Но говорить ей об этом не имеет смысла.

Чарли пожал плечами:

— У богатых свои причуды. Они устанавливают собственные правила, которые не подходят ни мне, ни тебе. Может, ночь, проведенная с ним, принесет хоть какое-то успокоение ее душе. Она так страдает с тех пор, как он оставил ее.