Я непонимающе посмотрела на нее, но девушка отвела взгляд. Да что здесь происходит? Быть сильнее? Кого? Мне предстоит с кем-то драться? Да у меня даже оружия нет! Желудок свело от страха, съеденное тугим комком заворочалось внутри. Не стоило все-таки увлекаться булочками.

— Мне понадобится оружие, — уверенно сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Не говори ерунды, — отрезала Батильда. — Наслаждайся купанием. Мы вернемся через час.

Меня здесь еще и одну оставят? Я перестала понимать, что происходит. Чтобы не показывать страх, я только кивнула и поймала себя на мысли, что это уже прогресс. Несколько недель назад я бы с плачем валялась в ногах Батильды, умоляя не оставлять меня одну. Сейчас же, после того, как на моих руках умерла Амбрелла, Силмэ и практически умер Элрик, а за мной охотятся все лунные эльфы, считая виновной в смерти своего короля, я лишь поглубже вздохнула. Если из озера вылезет чудовище, это будет наименьшей из моих бед. Может, мне даже удастся развлечь его парочкой историй.

Гномы поспешно скрылись в коридоре. Донесшийся шелест камней яснее ясного сказал о том, что меня здесь заперли.

— Я пришла помыться, и я вымоюсь, — пригрозила я озеру, поспешно скидывая с себя одежду лунного эльфа и кладя дневник сверху.

Раздевшись и прихватив кусок мыла, я подошла к воде и вытянула шею, стараясь заглянуть подальше и понять, чем же были так напуганы гномы. Озеро как озеро. Прозрачное и безразличное ко всему. Дно легко просматривается даже в самом глубоком месте, а живности никакой нет. Ни рыбешки, ни водорослей. Решив не пугать себя раньше времени, я вошла в приятную теплую воду и принялась намыливаться. Как же хорошо! С меня стекали ручейки грязной воды, но вот поразительно — вода в озере так и оставалась прозрачной, словно в нем растворялось все, что может его осквернить.

Я намылила волосы, нервно посматривая по сторонам. А ну как какое-нибудь чудище прячется за камнями, а вовсе не в озере? Но никто не выскакивал и не набрасывался на меня. Я покачала головой, удивляясь собственной глупости. Готова поспорить, что гномы просто меня пугали, а сейчас, скорее всего, хихикают над незадачливой смертной, вздрагивающей от каждого всплеска. Отжимая мокрые волосы, я направилась к берегу и тут ногой наступила на что-то твердое.

— Енот тебя раздери! — громко выкрикнула я, взмахивая руками и пытаясь восстановить равновесие. Поскуливая от боли в ступне, я перевела взгляд ниже и заметила на дне небольшой камешек насыщенного лавандового цвета. Готова поспорить на половину королевства гномов, что когда я заходила воду, никакого камня там и в помине не было! Оглянувшись по сторонам, я наклонилась и быстро подняла камень. Он казался теплым и словно живым. Иначе как объяснить то, что я услышала, как он со мной разговаривает. Нет, я вовсе не свихнулась от продолжительного купания. Я и правда услышала голос, идущий изнутри камня. С каждым словом он будто пульсировал в моей руке, становясь все теплее.

— Приветствую тебя, Вэндэ Таурэ, истинная таурэтари Белоснежного Леса.

— Э-э-э, ну привет, — выдавила я, чувствуя себя довольно глупо, стоя по пояс в воде и разговаривая с камнем.

— Ты знаешь, кто я?

— Хм Говорящий камень? — предположила я.

— Я — алдвахрам, драгоценный камень, — обиженно поправил голос и замолчал.

— Прости, — сказала я.

Диалог завершился. Я пожала плечами и хотела вернуть камень на место.

— Что ты делаешь? — возмущенно спросил голос, как только моя ладонь коснулась поверхности воды.

— Возвращаю тебя на место.

— Почему?

— Ну, мне нужно идти, скоро вернуться гномы, — попыталась я объяснить. Может, ему скучно? Батильда ведь говорила, что камни живые. — Но, знаешь, я могу попросить кого-нибудь поболтать с тобой. Думаю, в этих горах найдется любитель потрепаться с камнями. Или ты не хочешь лежать в воде? Так бы и сказал сразу. Сейчас я вынесу тебя на берег.

— Не нужно меня никуда нести! Стой на месте и внимай мне: я, алдвахрам, самый редкий драгоценный камень. Ты сможешь продать меня и стать очень-очень богатой.

— Мне это ни к чему.

— Ты что, не хочешь обрести власть, силу, могущество?

Я припомнила, сколько всего приключилось из-за одного лишь венца, и отрицательно покачала головой.

— Обладание сокровищем накладывает определенные обязательства. Я предпочитаю не рисковать.

— Ты могла бы выкупить свой дом у брата, — искушал голос.

— Эй! А про дом тебе откуда известно?! — я встряхнула камень.

— Я обладаю великим знанием, — надменно выдал он.

— Есть ли предел твоим талантам — проворчала я.

— Возьми меня, и я помогу вернуть твой дом.

— Обойдусь без твоей помощи, — отрезала я.

— А как же твой супруг? Его ты не сможешь вернуть сама.

Я застыла.

— Что тебе известно об Элрике?

— Знаешь, что за камень ты держишь в руках? — вопросом на вопрос ответил камень.

Я попыталась припомнить, как сам себя называл голос.

— Карам варан дахам! Точно — дахам!

— Что за тупицу ко мне послали Алдвахрам! — возмущенно прогремел голос. С потолка пещеры посыпалась каменная крошка.

— Да ладно тебе, не надо так нервничать, — попыталась я выкрутиться. — Я плохо запоминаю древние языки.

— Я — аметист.

В мозгу у меня словно свеча зажглась.

— Аметист? Тот самый, что помогает от отравлений? — быстро спросила я.

— Он самый, — высокомерно изрек голос. — И могу помочь вернуть твоего возлюбленного к жизни.

— Но король Норин обещал подумать над сделкой, — протянула я. — Нехорошо получится, если я стану брать без спроса его камни.

Перед глазами встало видение отрубленной гномьей головы, покатившейся по полу. Шея неприятно заныла.

— Вовсе не обязательно рассказывать ему. Я помогу тебе выбраться. По тайным тропам в горах.

— А с какой стати ты решил помочь мне просто так? — спохватилась я.

— Я верну твоего супруга к жизни, а ты отнесешь меня на вершину самой высокой горы. Мне наскучило сотни лет мокнуть в воде.

Подумав немного, я кивнула.

— По рукам. Ой, у тебя же нет рук. В общем, я согласна.

Сжав в руке ворчащий что-то на тему «не очень умных смертных» камень, я решительным шагом направилась к берегу.

— Моя королева, — знакомый глубокий голос заставил мурашки побежать по моей мокрой коже. Я увидела перед собой улыбающееся лицо с дорожкой шрама. Черные глаза смотрели осуждающе. Прямо передо мной в клубах густого фиолетового дыма возник высокий прозрачный силуэт.

— Морнэмир, — прошептала я, отходя дальше в воду.