В тот момент, когда Трой впервые добрался до этой земли, тогда носившей название Темь, все население герцогства ютилось в неполном десятке городов, только время от времени позволяя себе высовывать нос за крепкие стены. Деревень же в герцогстве не было вообще. Ну не могли люди устоять против орков за хлипкими деревенскими частоколами. Так что даже те, кто вначале кое-как и смог отбить парочку налетов, в конце концов все равно переселились в города. Или все-таки были захвачены и сожраны орками… Так что герцогство Арвендейл, которое Трою удалось взять под свою руку, хоть и было потенциально чрезвычайно богатым, поскольку включало в себя и горы, в которых можно было поставить рудники, и реки, полные рыбы и способные отдать свою силу водяным колесам, и леса, изрядно разросшиеся и богато наполненные как дичью, так и ценной и прочной древесиной, и поля, способные прокормить множество людей и скота, но в тот момент, наоборот, оказалось бедным как церковная мышь. Ибо любые богатства, которые имеются в и на земле, становятся реальными только тогда, когда к ним будут приложены человеческие руки, причем вооруженные не столько мечом или копьем, сколько киркой, лопатой, плугом, косой и кузнечным молотом. Ибо любые богатства всегда создаются именно людьми. Арвендейл же оказался населен весьма скудно. Так что весь его немалый потенциал оказалось просто некому реализовывать.

Но потом случилось пришествие Ыхлыга, забросившее в самое сердце империи людей огромную орочью Орду и ввергнувшее центральные — самые богатые и густонаселенные провинции страны в дикие ужас и смуту. Вследствие чего множество людей, за столетия мира совершенно отвыкших от чего-то подобного, снялись с места и побежали куда глаза глядят в поисках спасения. Ну и естественно, многие из них не обошли вниманием слухи о том, что далеко на юге за страшным Проклятым лесом, ныне изрядно вычищенным от обитавших в нем тварей и ставшим намного безопаснее, имеется земля, чуть ли не навсегда избавленная от опасности орочьих набегов. На самом деле это, конечно, было не так, но во все времена люди были рады обманываться в том, чего им хотелось более всего. Сейчас же им страстно хотелось мира и безопасности… И конечно, для людей, бегущих от орков, эти слухи послужили лучшей рекомендацией. Так что множество беженцев из центральных провинций империи рванули прямо в эту новую «Землю обетованную».

Ныне, впрочем, поток беженцев практически иссяк. Так что за время путешествия от Угелоя до границ герцогства Трой сотоварищи обогнали всего лишь с дюжину одиноких повозок и четыре небольших каравана в неполный десяток возов. Причем три из них, скорее всего, были не переселенческими, а торговыми… Но и тех переселенцев, что успели добраться до герцогства еще до разгрома орочьей Орды и пережить на совершенно новом месте первую и потому самую трудную зиму, хватило для того, чтобы население герцогства увеличилось почти в пять раз. И теперь Арвендейл, без всякого сомнения, если еще не стал, то в скором времени должен был стать самым богатым Владением в империи. Впрочем, основной причиной для этого послужили все-таки не беженцы. Они просто придали получившейся конструкции необходимую устойчивость, дав герцогству ресурс, позволяющий если не сейчас, то весьма скоро полностью закрыть все проблемы с продовольствием, строительными материалами, рабочими руками, мобилизационными возможностями и так далее. Основные же деньги в казну должны были приносить, во-первых, города, каковых благодаря столь непростой истории Теми в Арвендейле оказалось не менее чем в два раза больше, чем в любом другом герцогстве империи. Большинство таковых вообще могло похвастаться лишь парой-тройкой городов, и только у самых богатых из них могло насчитываться четыре или пять… Ну а основным же генератором будущих доходов, и это было во-вторых, было наличие в Арвендейле двух младших Владений, каковых не было более ни в одном другом герцогстве империи — эльфийского леса Эллосиил, ранее именовавшегося людьми Проклятым лесом, и гномьего Каменного города, который когда-то называли Крадрекрамом. Эльфийская и гномья магия, великолепное гномье оружие и эльфийские зелья, искусно ограненные драгоценные камни и золото и редчайшие эликсиры — все это должно было принести Владетелю Арвендейла просто баснословные деньги. И уже начало приносить…

Лиддит снова встретила его в парадном зале, но на этот раз без всяких дурацких ритуалов. Более того, едва только вернувшийся домой владетель герцогства Арвендейл с грохотом распахнувшейся двери влетел в зал, как его верная жена и Владетельница, вскинув руку, испуганно закричала:

— Не вздумай хватать меня, сумасшедший, у меня на руках наш сын! — И Трой, мгновением раньше несшийся к ней именно с подобным намерением, резко затормозил, безжалостно царапая дорогой паркет подковами своих кавалерийских сапог, после чего осторожно приблизился к жене и уставился на лежащий у нее на руках комочек с обалдело-восторженным выражением лица…

— Эт-т-то он, да? — хрипло спросил первый меч императора, гроза врагов и легенда всей империи людей. — Он… он такой маленький! Й-а-а… это… я боюсь его брать.

— Ничего, — улыбнулась Лиддит, — ему пора привыкать к рукам отца. Так что — на, держи. А я пока тебя поцелую…

Наиболее сильно, конечно, рождению братика обрадовалась Иния. По прибытии в герцогство Лиддит серьезно занялась ее воспитанием, нагрузив девочку по полной, но конец беременности у нее протекал довольно тяжело, и она слегка ослабила контроль. А во время родов и сразу после них всем вообще стало не до этого. Так что Иния благодаря новорожденному братику получила возможность не столько некоторое время немного посачковать, сколько заняться чем-то более интересным, чем этикет, танцы, рунная грамота и игра на арфе. Ничего более сложного ей пока не преподавали… Впрочем, надо признаться, основная причина ее радости заключалась все-таки не в этом. На выросшую без родителей девочку, которой изначально было предопределено стать деликатесом для орков, судьба обрушила столь много потерь, что самой основной ценностью для нее стала семья. Она мечтала о ней еще тогда, когда у нее не было ни единого шанса ее обрести. И похоже, именно эта мечта и позволила ей выжить. Девочка как волшебный цветок раскрывалась навстречу любому, в ком замечала хотя бы тень шанса на то, что с ним она может обрести семью. И большинство тех, кто встретился ей на ее пока еще небольшом, но уже полном трудностей и опасностей жизненном пути, не нашли в себе силы отказаться от подобного дара. Ни речники земли Глыхныг, ни Толстая Лубвь, ни сам Трой, ни Лиддит… Так что сейчас она искренне радовалась тому, что круг тех, кого она отныне считала своей семьей, возрос еще на одного человека. Пусть еще очень маленького и совсем слабого, но она готова была его защищать со всем жаром своей большой души… Ну, а еще ей очень хотелось поиграть с братиком. Он же был живой, не то что эти куклы…

Следующий месяц Трой наслаждался семейной жизнью. Причем, к удивлению Лиддит, из грозного Алого герцога вышел очень заботливый отец. У Ругира, как они вместе с Лиддит решили назвать малыша, регулярно пучило животик, и он часто плакал ночью. И именно Трой первым вскакивал с кровати и прыгал к его колыбели, а затем укачивал сына на руках, согревая его теплом своего сильного тела. Лиддит даже пару раз поймала себя на том, что испытывает к сыну нечто вроде ревности, потому что она сама тоже жутко соскучилась вот по этому теплу. Но эти эмоции были совсем слабыми и мимолетными. А вот удивление от того, что он так сразу и намертво привязался к сыну, — наоборот, весьма сильным. Помогавшие ей после родов повитухи и служанки просветили ее насчет того, что мужики-де сразу после рождения «дитенков» теряются. И очень долго привыкают к своему новому статусу. Месяцы, а то и годы. Трой же только первые два дня производил впечатление перепуганного теленка, а уже на третий начал управляться с сыном вполне уверенно. Ну а после нынешней ночи, когда он лихо перепеленал заплакавшего сына, вполне себе сноровисто подсунув ему между ног добрый шмат нежного сушеного мха, можно было сказать, что он полностью освоился как минимум в роли няньки.