— Как ты думаешь, муж мой, как долго гномам придется строить «вырубной город»?

Трой задумался, а затем неуверенно произнес:

— Ну-у-у, долго, наверное… Лет десять?

— Столетия, — тихо произнесла Лиддит. Трой ошеломленно уставился на нее, а она продолжила: — За всю историю гномов они построили только три «вырубных города». И самому молодому из них, если бы он до сих пор существовал, сейчас исполнилось бы около полутора тысяч лет. Как ты думаешь, твой побратим взвалил на себя и своих людей подобную тяжкую ношу всего лишь для подарка нашему мальчику?

Трой несколько мгновений напряженно смотрел на жену, а потом глухо спросил:

— С меллироном тоже не все так просто?

— Меллирон дает семя приблизительно один раз в тысячу лет. Никто не знает, сколько меллиронов в настоящий момент сохранилось в Светлом лесу, но по оценкам магов Университета, сделанным еще во времена правления моего отца, их вряд ли больше полутора сотен, — спокойно объяснила Лиддит.

Трой помрачнел и несколько минут молча стоял, напряженно над чем-то размышляя. После чего все так же глухо спросил, не столько даже Лиддит, сколько так… в пространство:

— Зачем же они это сделали?

— Я не знаю, — тяжело вздохнула Лиддит. — Единственное, что мне приходит в голову, это то, что им приказали это сделать. Возможно, это была часть сделки по восстановлению их в правах. Или им предложили что-то еще, но куда более для них значимое.

— То есть ты считаешь, что это были прямые решения Светлого леса и Подгорного трона? — растерянно спросил Трой. — Но зачем это им нужно-то?

Лиддит вздохнула.

— Знаешь, людям бывает довольно сложно понять, как мыслят и о чем думают Высокие и Могучие. Большинство из нас умеют думать в горизонте максимум одного года. Отдельные всплески, связанные, например, с женитьбой, собственной или там детей, либо учебой и всем таким прочим — не в счет. Некоторые способны планировать что-то лет на пять-семь. Очень редко встречаются те, кто может видеть, как это говорят, горизонт событий на одно-два десятилетия. А дальше… — Она грустно усмехнулась. — Владетели же Высоких и Могучих обычно оперируют временными промежутками в пятьдесят и более лет. А необычно… в этом случае сроки могут удлиниться и на несколько столетий. — Она замолчала. Трой некоторое время ждал продолжения, а затем, не выдержав, спросил:

— И что?

— Эл-Северин — самый блистательный город людей на всем континенте. Великолепный, имеющий внутри своих стен настоящее чудо света и потому способный затмить собой все что угодно. Он полностью соответствует всем представлениям о том, каким должна быть столица самого сильного, а то и вообще единого государства всех людей, — терпеливо пояснила Лиддит, но, увидев, что Трой так и продолжает смотреть на нее недоуменным взглядом, вздохнула и пояснила: — Как думаешь, что произойдет с империей, когда через столетие-другое, после того как результат трудов искусных резчиков-гномов и друидов-эльфов уже будет виден во всей своей красе, в империи появится еще один город, способный затмить столицу?

Весла мерно били по воде, стремительно неся драккар над волнами. Трой стоял на носу, слева от резной фигуры дракона и, опершись на планшир, задумчиво смотрел вдаль, не обращая внимания на соленые брызги, долетающие до него, когда корабль слегка зарывался в волну. Со стороны юта послышался громкий рык Эрика Два Топора, громко распекающего кого-то на северном наречии. Трой повернул голову, окинул взглядом эту картину и, едва заметно усмехнувшись, снова отвернулся…

После того приема в честь рождения сына они проговорили с Лиддит почти полночи. То есть сразу после того, как Лиддит открыла ему глаза на происходящее, он подорвался, собираясь бежать в покои к Гмалину — ну и Алвуру и гневно отказаться от подобных «подарочков», но его мудрая жена его удержала.

— Неужели ты хочешь не только вдрызг разругаться со своими побратимами, которые искренне тебя любят, но еще и нанести несмываемое оскорбление всем гномам и эльфам, муж мой? Или ты думаешь, что Светлый лес и Подгорный трон оставят без внимания твое такое демонстративное пренебрежение столь драгоценными и редкими дарами? — спокойно спросила Лиддит, а после короткой паузы окончательно припечатала: — И если ты все-таки готов на это пойти — подумай, это действительно то, что надо империи людей и самому Марелборо здесь и сейчас?

Трой, к концу этой фразы уже добравшийся до дверей и протянувший руку к красивой кованой ручке, резко остановился и несколько мгновений напряженно сверлил взглядом резную створку, после чего глухо зарычал и саданул по двери со всей своей немалой силой.

— И что, к Темным богам, мне тогда сделать?

— С благодарностью принять дар, — улыбнулась Лиддит.

Трой резко развернулся и удивленно уставился на нее. Его жена ответила ему невозмутимым взглядом, после чего поднялась и, подойдя вплотную, вытянула руки и притянула его голову к своей груди. После чего начала легкими движениями гладить его по волосам. Трой несколько мгновений напряженно стоял, тяжело дыша от охватившего его напряжения, а затем его слегка отпустило. Так что он развернулся и в свою очередь поднял руки, с силой притянув к себе жену, а затем обнял ее и тихо произнес:

— Лиддит, я чувствую себя полным идиотом.

Его жена улыбнулась, покачала головой:

— Ты не прав, муж мой. Высокие занимаются интригами долгие столетия. Поэтому среди людей нет никого, кто способен был бы переиграть их на этом поле. Не только ты — вообще никто на это не способен. Так что не казни себя. У тебя не было ни единого шанса на то, чтобы не попасться в их ловушку. К тому же ты не одинок. В нашей истории не раз случались ситуации, когда благодаря подобным интригам перед людьми возникал выбор между плохим вариантом и еще худшим. Я не раз читала об этом в библиотеке отц… хм… то есть в императорской библиотеке. Так вот, любому Владетелю, которому не повезло попасться на эту эльфийскую «вилку», все равно приходилось выбирать. И я считаю, что у тебя как раз еще не очень плохой выбор. — Она прекратила его гладить и, приподняв голову мужа так, что его глаза оказались прямо напротив ее, негромко произнесла: — Потому что во всем, что они спланировали, нет абсолютной предопределенности. Если мы сумеем воспитать детей так, чтобы верность стране и суверену оказалась для них не пустым звуком, а непреходящей ценностью, а они потом сумеют так же воспитать своих детей, — все их расчеты пойдут прахом! Это очень сложно, тем более что как-то влиять мы сможем только на наших детей и в лучшем случае — на внуков, но вполне возможно… Но ответь мне, Трой-побратим, — разве мы и так не собирались воспитывать наших детей именно такими? — Лиддит замолчала, требовательно уставившись на мужа. Тот несколько мгновений недоуменно смотрел на нее, после чего недоумение в его взгляде сменилось возмущением. Лиддит усмехнулась и взъерошила ему волосы. — Ну и чего ты тогда так разозлился? Они играют свою игру и будут играть ее дальше. Мы же будем делать что должно, и тогда, очень вероятно, они проиграют. Ну а если нет… — Она лукаво улыбнулась. — То, что они планируют, может начаться очень нескоро, через одно, а то и полтора столетия, мой дорогой, и это точно будут уже не наши проблемы…