Хукер молча наблюдал за ним с зажатой в стиснутых зубах сигаретой.

– Считается, что сломать можно любого, мистер Хукер. На самом деле это не важно. В конце концов, нет смысла напрасно расходовать людей, не так ли?

– Ближе к делу, – сказал Хукер.

– Конечно. Дело заключается в том, что я по горло сыт всеми этими вмешательствами. Надоело. Это похоже на какую-то странную партию в шахматы, в которой черного короля обложили пешки. Пешки очень уязвимы, это воспринимается как само собой разумеющееся, и на самом деле они не так уж и важны. Король может продолжать брать пешки почти по своему усмотрению, но всегда есть шанс, что в результате маневра он окажется в углу, где его ждет довольно недостойный мат. Поэтому белый король готов жертвовать своими пешками направо и налево, надеясь на подобный шанс. Все, на что может надеяться черный король, – это патовая ситуация, в которой пешки больше не появляются. Только в этой игре черный король в случае пата выигрывает.

– Видите ли, мистер Хукер, в этой странной игре, пока на доске есть пешки, мои шансы устроить патовую ситуацию увеличиваются. Немного странные правила. В распоряжении белого короля почти неисчерпаемое количество пешек. Для меня лучше, чтобы они оставались в игре. Если ты мне не угрожаешь, ты в безопасности. Реально. Я был бы глупцом, если бы убил любого из вас, за исключением случаев, когда это было абсолютно необходимо. Я просто хочу, чтобы ты упростил мне задачу, и для этого помогаю тебе остаться в игре, вот так вот. Сотрудничай со мной и сможешь провести остаток игры в комфорте. Ты будешь хорошо обеспечен, и тебя не будет ничто волновать. Взгляни на себя. Сломанные кости, рваные раны, ты на грани полного нервного коллапса… и из-за чего? Не вижу причины. Все, что тебе нужно сделать, это сказать мне то, что я хочу знать, и на этом все закончится. Я позабочусь о том, чтобы тебя поставили на ноги, и чтобы тебе было комфортно. Все, что тебе нужно сделать, это назвать остальных членов твоей команды.

– И только?

Ирвин вынул бычок из губ Хукера, чтобы тот не обжег губы.

– Ну, есть еще один момент. Видишь ли, у меня здесь немного связаны руки. Мне надо провернуть кое-какие дела, но другой рефери полон решимости все очень усложнить. В наших общих интересах, как ты понимаешь, свести нарушения временного потока к минимуму. До сих пор нам это удавалось, но это было нелегко. Чтобы ты смог вникнуть в мое положение, ты должен понять механику игры. Она предусматривает серию ограниченных нарушений. Каждое ведет к увеличению вероятности образования парадокса.

– Каждый раз мы продвигаемся немного дальше, но я все еще не преуспел в занятии трона. Как только мне это удастся, я получу сильную позицию, но все еще не неуязвимую. Чтобы покончить с этим фарсом, мне нужно от тебя две вещи. Я не могу тратить все свое время на сканирование остальных членов твоей команды, и, если только во время сканирования я не нахожусь прямо над ними, будет затруднительно вычислить их точное местоположение, особенно если вокруг толпа. И когда дойдет до дела, будет бой. Думаю, это произойдет очень скоро, и я не хочу непреднамеренно убить никого из твоих товарищей. Если я буду знать, кто они, то смогу принять меры, чтобы избежать встречи с ними. Я не хочу нападать на них, кроме как в целях самообороны, только если это будет абсолютно необходимо. Я просто хочу, чтобы ты упростил мне задачу. Помоги мне помочь тебе остаться в живых. И другая вещь, которую мне нужно знать, – местонахождение вашего рефери.

– Разве ты не можешь его отследить?

– У нас обоих нет имплантов, мистер Хукер, и мы оба заблокировали функцию отслеживания на своих хроноплатах. Он не знает, где нахожусь я, и я не знаю, где находится он. Тем не менее, ты сможешь выправить эту ситуацию, так ведь?

– Если я сделаю это, то он – труп, – сказал Хукер.

– Ну, да, боюсь у меня нет другого выхода, кроме как убить его. Это будет непросто, думаю, он хорошо защищен, но это не должно тебя волновать. Его же не волнует то, что случилось с тобой. Для него ты просто пешка. Он отправил тебя на смерть.

Хукер закрыл глаза и замолчал.

– Я уважаю твою верность, мистер Хукер, но, к сожалению, она здесь неуместна.

Хукер уставился на него. Он вдруг понял, что его прошиб холодный пот. Его колени начали трястись.

– Ты действительно думаешь, что сможешь сопротивляться пыткам, мистер Хукер?

Хукер тяжело сглотнул.

– Другие смогли.

– Только потому, что следователи были никудышними. Тебе же уже очень больно, разве не так? Ты боишься. Я же вижу по лицу. До сих пор все это было относительно просто, даже приятно. Не заставляй меня сделать тебе больно.

– Иди к черту, Голдблюм.

Ирвин вздохнул.

– Значит, так тому и быть. Ты не оставил мне выбора. Мне очень жаль, что все так пошло.

Он подошел к стеллажам и взял тиски для пальцев. Сойдут для начала.

– Как самочувствие? – спросил Хантер.

Лукас сел на постели.

– Бывало лучше, но, думаю, я в порядке.

– Рад это слышать, – сказал Хантер. – Как насчет попутешествовать?

Лукас сделал глубокий вдох.

– Куда я направляюсь?

– Мы.

– Не понимаю.

– Мы отправляется, ты и я. Или ты уже забил на Ирвина?

– Ты хочешь сказать, что собираешься мне помочь?

– Ну, а чего еще ты от меня ожидал, пилигрим? – сказал Хантер.

Лукас скривился и стал подниматься.

– Откровенно говоря, я был уверен, что ты воспользуешься моим несколько ослабленным состоянием и отправишь меня куда-нибудь подальше. У меня больше нет импланта, и ты мог бы отослать меня куда угодно, где меня никогда не смогли бы найти.

Хантер уставился на него.

– И почему бы мне захотелось проделать подобное?

– Может, я копаю себе могилу, – сказал Лукас, – но я не думал, что ты можешь себе позволить меня отпустить. Что мне помешает сообщить о тебе?

– Ничего, – сказал Хантер. – И что?

– Что «и что»?

– Да ладно тебе, удар по голове был не таким уж и сильным, – сказал Хантер и усмехнулся. – И что с того, что ты бы обо мне сообщил? Какой от этого был бы прок? Им меня не отследить, и у меня есть собственная хроноплата. В худшем случае мне пришлось бы съехать из этой маленькой уютной хижины, так это пустяки. Я могу подыскать другое место. Черт, да я могу отправиться куда захочу, и как бы им ни хотелось, они ничего с этим не в состоянии поделать, согласен?

Лукас улыбнулся.

– Убедил. Да, как-то я не сообразил. Но почему ты хочешь вмешаться?

– По разным причинам, – сказал Хантер. – Как-то тут все было слишком спокойно в последнее время. Хочется пошуметь и схватиться с рефери-беспредельщиком. Звучит привлекательно. Плюс, тот факт, что без меня у тебя просто нет шансов, если только тебе чертовски не повезет. И далеко не последняя из моих причин – я должен защищать собственные интересы. Этот Ирвин вандальничает в моей песочнице. Он мается дурью с течением времени, а это может поставить меня в очень неприятное положение, если я решу отправиться в будущее после его дурачеств. Я даже не буду знать, во что могу вляпаться. Видишь, мне не нужны изменения. Меня устраивает текущее положение вещей. Вот такой у меня мотив.