— Будь ты проклят, Уильям! Ты и твои белобрысые людишки. Ни в коем случае нельзя было позволять тебе пересечь границы моего королевства и уж тем более втягивать во все это моего сына. Проклятые Сезоны! Никчемные варвары, отказывающиеся подчиняться тем, кто гораздо сильнее их…

Я встаю у стены рядом с двумя солдатами. Они кивают мне, словно я и должна здесь быть. Что ж, пока все идет как надо.

— С такими, как вы, ни о чем нельзя договариваться, — продолжает Ноум. — Я должен был это предвидеть. Но нет, я проявил милосердие, опозорил свое королевство союзом с Сезонами, и каково мое вознаграждение?! На меня идет Ангра! Назови мне хоть одну достойную причину, по которой я не должен сию минуту передать вас всех Спрингу.

Моя вспышка гнева всего каких-то пару часов назад ничто в сравнении с яростью Ноума, ставящего все с ног на голову и делающего странные умозаключения. Он действительно верит в то, что оказал нам услугу? Он считает, что мы должны быть ему благодарны? Что он ни в чем не виноват и это мы навлекли на него опасность, несмотря на то что он сам пытался заключить сделку с Тенью Сезонов?

Генерал никак не реагирует на гневные излияния Ноума. Прислонившись к дальней стене, он массирует переносицу. Он никогда не опускается до того, чтобы отвечать на чей-то крик или угрозы, я это точно знаю, хотя ни разу не являлась свидетелем подобных сцен.

Терон устало вклинивается в тираду отца, уже душевно утомленный, хотя битва еще впереди:

— Отец, хватит…

Ноум поворачивается с таким лицом, будто никак не ожидал увидеть здесь сына.

— Да! Конечно же, сын. Хватит с нас Винтера! Мы все отменяем. Помолвка разорвана.

— Нет, — кричит Терон, и это приводит в себя всех присутствующих.

— Что? — хмурится Ноум.

— Нет, — повторяет Терон. — Я хотел сказать: хватит выставлять себя ослом, отец.

Генерал вскидывает голову, так и не убрав руки от лица. Его глаза расширились от изумления.

— Только не говори мне… Спринг наступает… Это они виноваты, они привели сюда Спринг…

— Нет. Это ты привел его сюда. Написав письмо Ангре, ты ясно дал понять, где находятся винтерианцы. Так чего же ты ожидал?! — кричит Терон, и в его глазах мерцает безумие, порожденное годами молчаливого подчинения.

Окружающие солдаты пораженно таращатся на него, явно шокированные тем, что их принц повысил голос на их короля.

— Ты ожидал, что Ангра придет к тебе с поклоном? Что он будет вести с тобой переговоры, согласится на предложенную тобой сделку и честно выполнит ее? Ангра хочет уничтожить винтерианцев. И он ни перед чем не остановится, чтобы добиться желаемого. Он не из тех, кто идет на переговоры. Думаешь, Винтер перед падением не пытался с ним договориться? Думаешь, Отем не пытался заключить с ним сделку, когда Спринг переключился на него? Если бы ты удосужился побывать в Отеме, знал бы, насколько мстителен Ангра.

Я хмурюсь. Ноум никогда не был в Отеме — доме своей сестры и племянницы, там, куда он отослал сражаться тысячи своих солдат?

— Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! — взмахивает Ноум рукой, чтобы заставить Терона замолчать, но тот отталкивает ее.

— Смею. Ты и так упустил много времени. Сейчас нашим людям нужен лидер. Тот, кто научит их тому, как выжить в битве с наступающей армией, а не пустомеля-недоумок. Твой великий план провалился, отец. Признай это наконец.

По дрожащему в глазах Терона свету и по тому, как слегка дрожат его руки, ясно, что он осознает, что перешел границы дозволенного.

— Тебе придется это признать, — тихо шипит он. — Если бы я мог, то сию же секунду забрал бы у тебя кинжал, но ты самый старший из наследников-мужчин в Корделле, так веди же себя соответствующе.

Ноум точь-в-точь походит на загнанную в угол собаку — дикую и отчаянно жаждущую сбежать. Спустя несколько долгих минут он расслабляется, расправляет плечи и смотрит сыну в глаза.

— Из тебя выйдет прекрасный король. Когда-нибудь. — Последнее слово он выплевывает как угрозу.

Терон склоняет голову.

Ноум поворачивается к ближайшему генералу и кладет ладонь на кинжал.

— Твой полк займет левый фланг. Пусть твои люди приготовятся. А твой — правый.

Он раздает команды таким тоном, будто ничего не случилось. Будто его гнев был всего лишь намеренной инсценировкой, эдаким боевым ритуалом. Плечи Терона опускаются, когда отец отворачивается от него, но подошедший Генерал что-то тихо говорит ему, и принц снова выпрямляется.

— Это было смело, — подходит к нему и Мэзер.

Терон проводит по лицу рукой. Он выглядит таким изможденным, что кажется, может упасть прямо тут и проспать неделю.

— И необходимо. — Терон поворачивается к Генералу. — Простите за все. Корделл намного лучше, чем… — Его взгляд на секунду скользит к Ноуму. — Я приношу свои извинения, король Мэзер, генерал Лорен.

Генерал отмахивается. За их спинами Ноум указывает на поле внизу и отдает приказ одному из генералов.

— Кое с чем из того, что он сказал, я согласен, — замечает Генерал. — Из вас выйдет прекрасный король, принц Терон.

Комплимент от Генерала и Мэзера за какие-то несколько минут? Я бы на месте Терона от чувств грохнулась в обморок, но он лишь опускает взгляд в каменный пол. Генерал же сразу как ни в чем не бывало переходит к делу:

— Ну а сейчас мы с Мэзером нужны нашим людям.

— Разумеется, — кивает Терон.

Не понять мне мужчин. Генерал сбегает по лестнице, Мэзер спешит за ним. Проходя мимо меня, он, заглянув мне в глаза, одними губами говорит: «Постарайся остаться здесь». Эта башня — одно из самых безопасных мест. Если только пушки Ангры не обрушат ее. Тогда мне светит медленное и долгое падение.

Сглотнув, я распрямляюсь. Ноум вливает магию в воинов, находящихся здесь. Атмосфера в башне кардинально изменилась. В воздухе больше не чувствуется ни тревоги, ни беспокойства. Удивительно, как умиротворенный и собранный лидер может благотворно влиять на своих людей.

Терон обходит комнату, чтобы поговорить с каждым генералом и отослать некоторых из них готовить солдат. Он действует на людей своим спокойствием, в то время как отец заставляет подчиняться грубой силой. Своей уверенностью и стойкостью Терон напоминает мне Генерала. Перед лицом опасности, когда идет борьба не на жизнь, а на смерть, они стараются всех поддерживать.

Терон смотрит на меня. Он узнал доспехи, в которые помог мне облачиться? Проходит мгновение, и его губы изгибаются в легкой улыбке — такой, что не вызовет подозрений, но которая говорит мне: «Я за тобой приглядываю». Я улыбаюсь в ответ, хотя моей улыбки он видеть не может.

Когда переваливает за полдень, я стою на поле спиной к зданиям Битая, из которых лихорадочно сбежали жители в поисках убежища. Солдаты же, наоборот, разместились на обширных зеленых просторах. Ноум, Терон и несколько генералов остались в башне у ворот.