Это был знак Перуна. Люси видела такие знаки прежде.

— Я прям сгораю от любопытства, что это такое вам присылают, — Фрида смотрела на Люси горящими доверчивыми глазами.

Люси очень хотелось вернуться к себе, не терпелось увидеть, что в посылке на этот раз. Но ее всегда забавляла добрая и наивная прямота Фриды.

И сейчас, тронутая ее простодушием, она подразнила ее:

— А я сгораю от любопытства узнать о происхождении твоего имени, мой пытливый друг, Фрида.

Фриду, кажется, удивил такой вопрос, но она, вежливо и с готовностью, снисходительно объяснила:

— Имя Фрида немецкого происхождения. Первоначально было уменьшительно-ласкательным и означало «мир», «покой» А еще существует вариант перевода с германо-скандинавского — «любимая».

Люси разжала пальцы, отпустила пакет, который Фрида не выпускала из своих рук. Та увлеченно продолжала:

— Еще Фрида безумно не любит лжи и обмана. Она настолько прямолинейна, что это мешает её карьере. В отношениях с мужчинами сильно проявляется ее властолюбие и непокорность. Женщина с этим именем нравится мужчинам за ум, начитанность и независимость суждений, но те же качества Фриды вызывают к ней ненависть женщин. Женщине, носящей это имя, нужен партнер равный по интеллекту и способный обуздать ее гордыню.

Люси смотрела на Фриду с возрастающим интересом, но не удержавшись, перебила ее:

— Фрида! Ты где этого набралась?!

— Ну это же очень интересно: знать все о своем имени и его происхождении! Вы вот что знаете о своем имени?

Люси окончательно растерялась.

— Ну не знаю, я как-то никогда не задумывалась.

— Это неправильно. Тогда я все узнаю о вашем имени и в следующий раз вам расскажу, — согласилась Фрида и наконец отдала пакет. — Отдыхайте, до свидания. И вот еще возьмите. Это письмо, но не от Марка. Его-то письма я знаю, как выглядят. Странно как-то, что в наше время вы друг другу письма пишите…

Они договорились, что Марк будет ей писать и рассказывать, как идут съемки. Она убедила его, что для нее очень важен именно его непредвзятый взгляд на происходящее, и важно, чтобы он писал от руки на бумаге.

Сначала без большого энтузиазма, но он согласился лететь со съемочной группой в Перу. Однако, пробыв там неделю, позвонил ей и сообщил, что намерен присутствовать на всех площадках, где будут проходить съемки, до их завершения. Он убедил Люси, что организует все таким образом, что его отсутствие никоим образом не отразится на работе.

— А уж в том, что ты не будешь скучать, я вовсе не сомневаюсь!

Пару раз она все-таки прилетала к нему. Первый раз, очень скоро, в Италию. Там состоялась встреча с Мишель Розенталь, которая продюсировала фильм. Она сообщила Люси, что за разработку костюмов к фильму будет отвечать Том Форд.

Где-то в середине съемочного сезона она прилетела к нему еще раз, уже в Португалию. Они провели три прекрасных дня в приморском городе, обойдя все рыбные рестораны и встречая рассветы на скалистых берегах, где табуны волн яростно обрушивались на них, взлетая брызгами шипящей белой пены. Но ни разу она не была на съемочной площадке, категорически отказывалась. Ее не смог уговорить даже обаятельнейший Томмасо, написавший к сценарию некоторые диалоги — он был истовый итальянец и чувствовал оттенки интонаций языка и артистически владел им. Люси была непреклонна. Не помогло даже то, что он пустил в ход все свое очарование, убеждая ее в необходимости познакомиться с актерами.

В конверте от Александра лежал амулет из серебра с закольцованным ярко-голубым камнем посредине. Камень был невероятной чистоты и искрился так, что казался живым. От кольца исходило восемь тонких серебряных лучей. Там же, в конверте, Люси нашла записку, впервые за долгое время.

«Колесо олицетворяет круговорот жизни во вселенной, символизирует движение вперед. Оно связано с естественными, природными энергиями: 8 лучей — это отождествление 4 времен года и 4 стихий. Носи его до наступления нужных перемен».

Письмо было от Паолы. Она подробно писала о том, что они с Якопо приняли решение улететь в Китай до следующего лета. Они хотят провести все это время в горах Уданьшань, знаменитых своими даосскими монастырями и храмами, и многими боевыми искусствами, предшественниками знаменитого кун-фу. Главное, что их привлекло, — это необыкновенная прелесть и мощная энергетика гор Уданшань. Они надеются успеть добраться туда к сезону сбора чая. Паола обещала вести очень подробный дневник их жизни и посылать эти записи Люси.

Люси отложила письмо и пододвинула к себе старинное прямоугольное зеркало на подставке из китайского граба, слегка наклонила его к себе. Из его патиновой глубины на нее внимательно смотрела загадочная незнакомка.

Люси провела рукой по волосам, длинными прядями падающим на плечи: «Фрида была права».

Она взглянула на часы. 00:00 — время, которого нет; состояние бытия, граничащего с небытием; существование, слитое воедино с несуществованием.

Подобно тому, как в зародыше заключена потенция развития еще не родившегося существа, так в нуле заключен весь, еще не сотворенный и никак не проявленный мир. Потому счет начинается не с нуля, а с единицы. В единице заключен первый принцип явленного мира и начало всего сущего.

На большом столе в гостиной ее дожидались тонкие кисти для каллиграфии и стопка пожелтевших листов. Бумага была подготовлена специальным образом и окрашена куркумином.

На ее руке не осталось следов от раны, из-за которой когда-то она вынуждена была забросить рисование. Возвращаться к этому она уже не хотела. Но с завтрашнего дня будет переписывать свои записки, разрабатывая руку и восстанавливая свой когда-то каллиграфический почерк.

Внезапно налетевший порыв ветра распахнул окно и взметнул над Люси легкий занавес белых штор.