Улыбка медленно сползает с моей глупой физиономии.

– Э-э… в смысле?

– Что он тебе дал, отвечай!

Ой. Я хмурюсь, вспоминая о цветных коктейлях. Что в них такого, и почему он так злится?

– Только пару коктейлей… – сконфуженно бормочу я, – но я не пьяная.

– Чертов урод, – свирепо проговаривает Роберт и выпрямляется. Я тоже поднимаюсь с пола и иду вслед за ним, на ходу исследуя квартиру. Она такая просторная, и отсюда виден весь Нью-Йорк.

– Прежде чем жрать всякое дерьмо из чужих рук, включай мозг, ясно?

Кажется, мы вернулись к тому, из-за чего я пришла. Он распоряжается мной, поучает, но никто не давал ему права так поступать.

– Я как раз хотела сказать, чтоб ты не лез не в свои дела и не указывал, что и с кем мне жрать, ясно?!

Роберт разворачивается и выпучивает на меня свои красивые глаза.

– Считаешь нормальным такое поведение?

– Пф-ф-ф, какое? Потусоваться в клубе?! Выпить коктейль?

– Какой коктейль?! – рявкает он. – Этот дебил подсыпал тебе наркотик, маленькая дурочка!

«Дурочка» да еще и «маленькая» действует на меня как красная тряпка на быка. Я подбегаю и даю ему смачную оплеуху.

Он перехватывает мои руки и яростно шипит:

– Не хватало еще щенку бросаться на волка.

– Не вижу здесь никакого волка. Только надутого индюка! – пытаюсь вырваться.

– Как быстро у тебя настроение меняется… – ухмыляется он, глядя на меня в упор, – так феерично вошла и под конец все испортила.

– Это не я, это коктейли!

– Когда? Сейчас или вначале?

– Сейчас это точно я!

Я дергаюсь, но он сильнее. Черт! Решаю воспользоваться бабским приемом и кусаю его за пальцы.

– Ах ты…

Он стонет от боли и, рассвирепев, перебрасывает меня через плечо.

– Пусти меня, паршивый грязный ублюдок! – визжу я, свисая вниз головой.

– Непослушная сучка, – ворчит он, затащив меня в другую комнату.

Что он задумал?

– Пусти немедленно! Слышишь?

– Ага, разбежался.

Он смеется и вносит меня в ванную.

«Ну и простор, она больше, чем моя комната в Мемфисе!» – думаю я, болтаясь у него на плече. Роберт переворачивает меня, сажает в ванну и включает холодную воду.

– А-а-а! – взвизгиваю я. – С ума сошел?! Прекрати!

– Сначала остудись, – говорит он, направив на меня душ.

– Хватит! Слышишь? Перестань! – Я вырываюсь, дерусь, сопротивляюсь, но все тщетно. Боже, как холодно!

Пытаюсь царапаться, но от коротких ногтей ноль эффекта. Сил бороться нет, теперь мне ужасно обидно.

Почему он так жестоко поступает?

– Прекрати… – пищу я, смирившись со своей участью, и в этот момент он выключает воду.

– Успокоилась? – грубовато бросает он. Я молчу, закрыв лицо руками. Он накидывает на меня белый махровый халат и вытаскивает из ванны. – И нечего плакать. Сама напросилась, – сварливо проговаривает он.

Черт, он весь мокрый, как и я.

Усадив меня на кровать, Роберт устраивается рядом.

Я беззвучно плачу, дрожа от холода и нервного потрясения. Он набрасывает на меня капюшон и гладит по спине.

– Утром будешь как новенькая. Все пройдет…

– Что? – спрашиваю я сквозь всхлипы.

– Дурь, – с горечью говорит он. – Урод, что натворил, а. – Последнее относится к Майку. Черт, неужели он и вправду подсыпал мне что-то?

– Не может быть, чтоб он… – в ужасе проговариваю я.

Я клялась себе, что никогда не стану даже пробовать наркоту. Никакую. Даже марихуану.

– Может. И подсыпал.

Нет… нет.

– Я теперь наркоманка?!

– Нет, – он снисходительно улыбается, – от одного раза ничего не будет. Вот если больше, то…

– Господи, даже думать об этом не хочу. – Я плотнее укутываюсь в халат. Самой от себя тошно.

– Ничего, это случается, – со знанием дела выдает Роберт, – особенно с новичками в ночных клубах. Не стоило слепо доверять моему брату.

– Я не доверяла… я сама не знаю, зачем поехала с ним.

Вообще-то я знаю, но ни за что не скажу. Он ведь назвал меня дурой и искупал в ледяной воде. Ох, я снова начинаю злиться.

– Майк умеет убеждать, – с сожалением произносит Роберт.

Пару минут мы сидим в тишине, я постепенно успокаиваюсь и согреваюсь.

– Уже поздно, – тихо говорит он, – на сегодня хватит сумасшествий. Почему бы тебе не снять с себя мокрую одежду и, если хочешь, принять теплую ванну? А я принесу тебе зеленый чай, и ты ляжешь спать в моей футболке.

Я краснею и прячусь в пушистом воротнике.

– Это необязательно. Я имею в виду… футболку.

– Разве? Я думал, это твой фетиш, – улыбается он.

– Ты невыносим! – пихаю его в плечо. Он смеется.

– Можешь и голой спать, конечно.

– Нет уж! – возмущаюсь я. – Лучше в футболке. Но исключительно в целях необходимости, понятно?

Роберт согласно кивает, хоть и не верит ни одному моему слову.

Я убираю с лица сырые волосы и осматриваюсь.

– Это комната для гостей?

– Нет, моя спальня.

Мне почему-то сразу же представляются картинки с голыми женщинами, скачущими на этой кровати.

Роберт усмехается, будто ему известно, о чем я думаю. А вдруг?

– Ладно, приводи себя в порядок, я пойду чай заварю.

Он встает с кровати и удаляется.

– Только не зеленый. Ненавижу эту дрянь, – бросаю я ему вслед.

Он останавливается на пороге и смеется.

– Хорошо. Какой?

– Черный, без сахара.

– Понял. Футболки в нижнем ящике, – он указывает пальцем на высокий комод, – возьми любую.

Я благодарно киваю и иду выполнять все его указания, вплоть до теплой ванны.

* * *

Когда я выбираюсь из ванной, на тумбочке стоит черная кружка с горячим чаем, коробочка с шоколадными конфетами и упаковка бумажных салфеток. Как мило, он обо всем позаботился.

Спальню освещает только ночник. Небось оставил, чтобы я голову не разбила в потемках. Может, пойти и поблагодарить его? Чем не повод для разговора по душам? Я останавливаюсь на полпути и думаю, что это плохая идея. Возможно, он спит или не хочет меня видеть. Еще одной ссоры я точно не выдержу.