— Ну что… Как вижу ситуацию я, — Генриетта обращалась и к Розе, и ко мне одновременно, — и та старушка, и сама контора по трудоустройству принадлежат нашим.

— Вы хотите сказать, Светлым? — уточнила я на всякий случай.

— Именно. — Генриетта сделала глубокую затяжку, но под укоризненным взглядом сестры выдохнула дым в сторону и отложила трубку. — Дело в том, Лия, что часть Светлых, когда начались гонения, сбежала в другие миры. В твой мир, видимо, в том числе. Они слились с местным населением, но продолжали держать связь друг с другом. Кто-то, могу предположить, создал семьи с коренными жителями, родил от них детей. За полтора столетия, как идет наше с Темными противостояние, могло вырасти не одно поколение тех, предками которых были Светлые. Естественно, чтобы обезопасить семьи, переселенцы никому не рассказывали о своей истинной сущности и не стремились пробуждать ее в своих детях, потому те и не знали, кто они есть на самом деле. Думаю, ты, Лия, одна из таких потомков.

— Нет. — Мой разум наотрез отказывался верить в такую возможность. — Это ошибка. Сомневаюсь, что кто-то из моих предков был выходцем из Дарквайта. И вообще, если бы я была Светлой, то меня не преследовала бы такая череда неудач с самой юности. Знаете, сколько работ я сменила? И все потому, что, где бы я ни появлялась, мои работодатели разорялись, понимаете? Как я могу быть Светлой, если несу разрушения? Тогда уж я скорее Темная. — Я удрученно усмехнулась.

— Ничего не бывает просто так, и неудачи не всегда во зло, — мягко произнесла Роза. — Каждая из них приближала тебя к твоему истинному предназначению, к Свету.

— А почему только меня? — резонно возразила я. — А другие мои родственники и даже предки? Их, значит, тоже должны были привести к Свету. Но все они прожили или сейчас проживают самую обыкновенную жизнь. Мама у меня инженер, папа архитектор, бабушка была учительницей, дедушка работал строителем на Севере. Другие бабушка и дедушка всю жизнь в деревне прожили. С чего такая честь мне?

На это Генриетта неожиданно пожала плечами и взглянула на такую же растерянную сестру.

— По правде говоря, Лия, — сказала Роза, — мы и сами пока не до конца все понимаем. Ясно одно: ты здесь не просто так. Да и в Дарквайте становится неспокойно. Мы пытаемся выяснить, в чем дело и откуда все исходит.

— Вы о тех маленьких смерчах на болоте? — вспомнила я и посмотрела на притихшего Рея. — Которые мы видели, да? А еще сплетни, которые ходят по городу.

Роза лишь кивнула, а я продолжила:

— В этом Темные виноваты?

— Нет. Похоже, Темные обеспокоены этим не меньше нашего, только пытаются все скрыть. И если это то, о чем мы думаем, — они опять переглянулись с Генриеттой, — то проблема слишком серьезна.

— И что это за проблема? — От волнения я так и не сделала ни одного глотка из чашки, хотя уже было и поднесла ее к губам.

— Давай пока повременим с этим вопросом, Лия. — Роза улыбнулась. — Мы обязательно тебе все расскажем, когда сами хоть немного проясним ситуацию.

Я не стала настаивать.

— И все равно не понимаю, при чем здесь я. И не могу принять ваши выводы насчет меня как Светлой. У меня ведь и сейчас нет никаких способностей. — Я задумчиво покрутила чашку между ладонями. — Разве что эти бабочки сегодня… Ну и молнии, которые бьют по Реллингтону.

— Вот эти молнии и навели меня на мысль, что ты одна из нас, — ухмыльнулась Генриетта. — Кто еще может так противостоять Темному? Правда, до этого ты же еще сумела разглядеть сферум Рея.

— Но и это все проявилось совсем недавно! — возразила я.

— Кстати, а вот об этом поподробнее. — Генриетта подалась чуть вперед, облокотившись о стол. — Вспомни, когда вокруг тебя начало что-то меняться. Нам интересна любая мелочь. Ты права, что-то должно было стать толчком к пробуждению твоей светлой сущности. Одно дело обнаружить ее, другое — заполнить тебя Светом. До момента попадания в Дарквайт ты была лишь сосудом, готовым его принять. Теперь же с каждым днем становишься сильнее, значит, черпаешь откуда-то Свет. Нам очень важно понять откуда. Видишь ли, Лия… В те давние времена, когда Темные победили, Свет исчез. С нами остались лишь его частички — наши сферумы. И уже полтора века мы пытаемся отыскать его. И разгадка, возможно, рядом с тобой. В принципе, об этом мы и хотели поговорить в первую очередь. Поэтому вспомни каждый свой день, проведенный в Дарквайте. С самого момента приезда.

На меня в ожидании воззрились три пары глаз, отчего я занервничала. Они возлагали на меня такие надежды, а вдруг я подведу их своими ответами?

— С момента приезда? — Я задумалась, вспоминая. — Меня высадили у дома мастера. У калитки стоял Реллингтон, правда, тогда я еще его не знала. Я вошла во двор, а он нет. Потом выбежал мастер. Отдал ему лекарство и вернулся ко мне. Не особо удивился, что дом меня впустил. Мы зашли внутрь. Там было очень грязно. Наутро я попыталась навести порядок, но к вечеру грязь вернулась. Мастер сказал, чтобы я не усердствовала с уборкой, потому что это бесполезно. На третий день мы ходили в храм, а когда вернулись оттуда, я пошла прогуляться по саду и нашла источник молодости. Вернее, я видела идущий от него свет еще накануне, но подумала, что мне показалось. Я, еще не зная, что это за родник, умылась из него. Потом пришел мастер, обрадовался и стал пить оттуда. Пил он эту воду несколько дней, пока не омолодился окончательно и не решил уехать в столицу. Я разозлилась, что он бросает меня одну, и на эмоциях стала снова убирать дом. И в этот раз грязь не вернулась. Ах да! — Всплыло еще кое-что в памяти. — Вода! Из крана. Она чуть изменила вкус. Стала будто с ароматом… яблока.

— Яблока? — И вновь этот многозначительный обмен взглядами.

— Да. И еще! — От возбуждения я хлопнула ладонью по столу. — В саду зацвела засохшая яблоня!

— Так, — Генриетта поднялась из-за стола, — я должна все это увидеть на месте. Идем к Коуну…

— А если дом вас не пустит? — забеспокоилась я.

— Нас? — Генриетта искренне удивилась, а потом засмеялась. — Нас он точно пустит. Рей тому пример.

Ну да, точно. От всех новостей просто голова кругом!

— Ты разве не поняла, что дом пускает всех Светлых? — спросила уже Роза.

— А мастер об этом знает? — задала я глупый вопрос с заведомо очевидным ответом.

Вот только Генриетте все равно удалось удивить меня:

— Конечно. Бенджамин ведь когда-то был Светлым.

В целях безопасности Роза и Генриетта переместились в дом мастера с помощью сферумов, я же с Реем дошла туда пешком, благо было недалеко. К моменту нашего прихода Светлые уже успели осмотреть яблоню, на которой, к слову, уже наливались соком плоды, и теперь стояли около родника.

— Источник молодости пропал почти сразу после исчезновения Света, — пояснила мне Роза.

— Нет, он пропал, когда проходимец Коун изменил Свету, — ворчливо поправила ее Генриетта. — Тогда же и его дом начал вытворять все свои штуки.