про себя Светлана. – Усталость, спокойствие? А может быть смирение?»

– Так чем я могу помочь вам? – Прервала её размышления Бартман.

– Сергей сказал, что вы умеете делать копии картин, и мне нужно что-то в этом духе.

– Какая картина?

Светлана достала рисунок и протянула его женщине.

– Врубель, иллюстрация к демону, бумага, акварель, тушь… – Она лишь мельком взглянула на него и подняла глаза на Светлану. – Зачем вам это?

«Ничего себе вопрос… – Не ожидала такого поворота Светлана. – И что мне ответить ей? Сказать, что хочу сделать подарок какому-то любителю демонов? Или ничего не отвечать? А что тогда? Сергею позвонить и уточнить, что можно говорить, а что нет?»

Но вместо этого, она вдруг ответила в достаточно резкой форме:

– Зачем вам это нужно знать? Я же не спрашиваю вас, для чего предназначены иконы в соседней комнате?

– Так спросите. – Бартман никак не отреагировала на вспышку Светланы, продолжая говорить всё тем же спокойно-бесцветным голосом.

Светлана опять не ожидала такого ответа, и не нашла ничего лучшего чем действительно спросить про иконы, но уже без напора:

– Так для чего они?

– Какой странный вопрос – для молитвы.

– О…

– Пойдёмте я покажу.

Они встали, перешли в мастерскую и там, рассматривая иконы, Светлана удивилась тому, что они не выглядели антикварными.

– Что-то они не похожи на старые?

– Они и не старые.

– А для чего же они?

– Для молитвы. Я пишу иконы не для красоты.

– Они настоящие?

– Конечно, я работаю с благословения нашего прихода, и когда они будут готовы, их освятят. Это не картинки на библейские темы, это настоящие иконы, выполненные по очень строгим канонам.

– Хм… – Светлана не знала, что ещё спросить у неё. Она-то думала, что это подделки под антиквариат, а оказалось обычные иконы. – А дальше что?

– Не поняла, в каком смысле, что дальше?

– Когда иконы освятят?

– Продам.

– Вы их продаёте?

– Конечно.

Светлана разглядывала, ту, что лежала на столе, в квадратное увеличительное стекло.

– Красивая. И сколько стоит?

– По разному, обычно я прошу двадцать-двадцать пять тысяч рублей, но иногда отдаю дешевле, а иногда бесплатно, если человеку надо, а денег у него нет.

– Ого. – Светлана внимательно посмотрела на женщину. «Она не врёт, это правда» – И ей стало стыдно за своё предположение, что эта, болезненного вида, женщина занимается изготовлением поддельных, антикварных икон. И она решилась:

– Из-за подобного рисунка пропала женщина, и, скорее всего, погибла. Меня попросили найти её, а потом те, кто попросил, тоже были убиты, и заодно моя бывшая… Ммм… – Она замялась в этом месте. – Скажем так, моя хорошая подруга, тоже погибла из-за этого. – Она вздохнула, глядя куда-то в сторону, как будто рассказывала всё это не Наталье Владимировне, а иконам вокруг. – И я хочу найти тех, кто это сделал. – Она повернула голову к женщине, и уже глядя, на неё продолжила. – Для этого мне нужен рисунок, чтобы убийцы сами вышли со мной на связь, думая, что он настоящий.

– И что вы будете делать, когда они свяжутся с вами?

Светлана несколько тяжёлых секунд смотрела на женщину, словно оценивая, справиться ли она с тем, что сейчас может услышать.

– Вы хотите убить их. – Не спросила, а сказала художница, вместо неё. – Причём, в её голосе опять не прозвучало никаких эмоций.

«Она совсем не такая простая богомолочка, какой кажется». – Подумала Светлана, всё также рассматривая её, не подтверждая, но и не опровергая, сказанного, при этом.

– Я вижу, вас что-то гложет, какая-то большая беда поселилась в вашем сердце… – Продолжила Наталья Владимировна. – И вы пытаетесь с ней справиться в одиночку. Это трудно, очень трудно. Я попробую помочь вам с рисунком, но прежде чем мы приступим, я хочу, чтобы мы прямо сейчас сходили к Матронушке.

– К кому?

– В монастырь Святой Матроны Московской.

– Зачем? Я не верю во всё это…

– Не важно. Она помогает всем, и тем кто верит, и тем кто не верит. Мы просто посидим там во дворике немного и всё. – Видя колебания Светланы, женщина добавила. – Это моё условие, без этого я ничего не буду делать.

«Ого… – Светлана напряглась. – Что за шантаж? Так они в свою веру затаскивают? Послать её, куда подальше да уйти. – Светлана была растеряна, и не знала, как отреагировать. С одной стороны все эти поповские штучки дрючки, она воспринимала, как разводилово простых людей, и не собиралась менять своего отношения к этому. А с другой стороны, у неё сейчас не было выбора. Что она теряет? Ну сходим, ну посидим – ну и фиг с ним. Потерплю. Если же уйду сейчас, то что дальше делать? Где найти того, кто сможет скопировать рисунок? – Она опять вздохнула, принимая бестолковое решение – Хорошо, пойдёмте, посидим, но никаких исповедей от меня не ждите.

– Не нужно никаких исповедей.

– Когда?

– Прямо сейчас можем, если у вас есть время.

– Пойдёмте.

Они спустились вниз, вышли из дома, и Наталья Владимировна бодренько направилась в нужном направлении.

– Далеко это? – Остановила её вопросом Светлана.

– Нет, минут двадцать-тридцать пешком.

– Так, может лучше на машине? Вон она стоит.

– Нет, здесь хорошая дорога, прогуляемся, и вам полезно и я сегодня ещё не выходила на свет божий.

Светлана сделала кислую мину, ещё раз шумно вздохнула и они пошли пешком. Через несколько молчаливых минут, Волкова решила скоротать прогулку, каким-нибудь простеньким разговором.

– Много заказчиков на иконы?

– Нет, не много, но их много и не нужно. – Легко начала отвечать её спутница. – Я эти-то не успеваю делать. Зрение вот стало сильно садиться, устаю. Очень кропотливая и тонкая работа.

– А копии картин как же? Их когда успеваете делать?

– Что вы, на это совсем нет времени, да и желания. Я бы уж тогда, своим чем-нибудь занялась, но никак не решусь.

– В смысле, чем своим?

– Я художник по образованию, и всегда хотела писать свои картины.

– Вот те раз. – Светлана с ещё большим удивлением посмотрела на свою новую знакомую. – Что же мешает?

– Во-первых, на это нужно время. Во-вторых, средства. Ни того, ни другого сейчас нет. Всё, что я зарабатываю, уходит на внучку.

– А что с ней?

– Три года назад… – Начала было Наталья Владимировна, но остановилась. – Не важно… Сейчас всё уже позади, но деньги всё равно нужны и немалые. Приходится зарабатывать, чем только возможно, тут не до творчества.

– А что же, на копиях картин меньше удавалось зарабатывать, чем на иконах?

– По-разному получалось, но там доход нестабильный, то он есть, то его нет. С иконами надёжнее.

– А мама, или папа внучки?