– Светлана Вячеславовна, мне нужно с вами поговорить, выйдем на минутку.

Глядя в ровно обритый затылок идущего перед ней милиционера, Света проследовала к двери, буквально кожей ощущая направленные на нее со всех сторон жгучие любопытные взгляды.

В коридоре маялся директор, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и тоже явно страдая любопытством.

– Где хотите побеседовать? – обратился он к Бугрову по-деловому, но с ноткой показного равнодушия. – Думаю, в моем кабинете вам будет удобно.

– Хорошо, пойдем к вам, – ответил милиционер. – Разговор короткий, минут пять нам хватит.

Открыв дверь, он пропустил Свету вперед и тут же заслонил собой дверной проем, преградив путь хозяину кабинета.

– Извините, Леонид Яковлевич, я бы хотел пообщаться со Светланой Вячеславовной наедине.

Не ожидавший такого поворота, директор на секунду замялся, потом, согнав с лица недовольное выражение, отступил в коридор, ворчливо заявив:

– Хорошо, как знаете. Только попрошу не задерживать, у нас сезон, всем работать надо.

Скромно расположившись в одном из кресел для посетителей, Бугров указал Свете на второе и, не дожидаясь, пока собеседница сядет, строго заявил:

– Светлана Вячеславовна, в декабре прошлого года вы поменяли паспорт. Сейчас я хочу, чтобы вы еще раз вспомнили и со всеми подробностями описали мне обстоятельства, при которых был утерян ваш первый документ.

– Паспорт? – Света, уже успевшая перебрать в уме множество самых невероятных причин внезапного интереса к ней со стороны милиции, теперь немного растерялась. – Так я это… написала все тогда в заявлении…

– Я читал, что вы написали в заявлении, – нетерпеливо перебил Бугров, – и теперь хочу, чтобы вы сами мне все рассказали, причем максимально подробно.

– А что вообще случилось?

Ей показалось, что какое-то мгновение милиционер колебался, стоит ли раскрывать карты, но в конце концов неохотно пояснил:

– Неделю назад в одном из регионов страны было совершено тяжкое преступление. Причем совершено оно было с использованием вашего старого паспорта. Мы пытаемся отследить цепочку, по которой ваш документ мог попасть к преступникам.

– А я-то тут при чем? – теперь Света, еще не успев сообразить, что ее саму ни к какому преступлению примазать невозможно, испугалась не на шутку. – Я потеряла и просто…

– Где, когда, при каких обстоятельствах? Действительно ли паспорт потерян или все-таки украден? Если украден, кто мог быть свидетелем преступления и сможет подтвердить ваши слова?

Света вспомнила, как, провожая ее из Москвы, Серега настоятельно советовал заявлять именно об утере, а не о краже, поскольку по факту кражи возбудят уголовное дело, начнут расследование, выдачу нового паспорта задержат на период следствия, и вообще, завертится совершенно не нужная канитель. Очевидно, Бугров понимал, что в подобных ситуациях почти все пишут об утере, поэтому так настойчиво требовал прояснения реальных обстоятельств. Света, отойдя от первоначального испуга, спокойно повторила свою версию: ездила ненадолго в Москву, там паспорт потеряла, где и когда – не помнит. Однако оперативник оказался осведомлен куда лучше затюканных теток из паспортного стола.

– Весьма прискорбно, Светлана Вячеславовна, что в столь молодом возрасте вас так сильно подводит память. Хорошо, я напомню: в Москву вы ездили не одна, а в компании с Сергеем Шумиловым, и надо же было такому случиться, что у названного Шумилова тоже пропал паспорт, причем практически одновременно с вашим, только он новый оформлял чуть позже. Короче, Ковалева, не отнимай время, – Бугров резко сменил тон со снисходительного на жесткий, «допросный». – Где, когда, кому и зачем вы с Шумиловым отдали паспорта? Впрочем, зачем, я догадываюсь – прописку делать собирались. Кому – имя, приметы, быстро. Опять станешь врать – получишь проблемы, это я тебе быстро организую.

Света поняла, что дальше включать дурочку бесполезно, да и не видела она в дальнейшем притворстве особого смысла. В конце концов, вопрос с московской регистрацией решал Серега, которому, конечно, подсунули совсем не тех людей, но ему вряд ли грозит за это что-то серьезное. Быстро пересказав все, что ей было известно, Света сама почувствовала, как мало помог оперативнику ее рассказ, – парня, забравшего документы, она видела мельком и описать его не смогла, подробностями – кто он и откуда – Серега с ней не делился, да она и не интересовалась.

– Ладно, я все понял, – Бугров явно остался недоволен беседой. – Пусть в Москве Шумилова твоего найдут, он должен больше знать. Кстати, чтобы московским коллегам зря по столице не бегать, может, подскажешь, где приятеля твоего сыскать?

Светлана назвала адрес квартиры, в которой жила с Серегой осенью, добавив при этом, что сейчас он может обитать совсем в другом месте.

– Ладно, Ковалева, – вставая с кресла, ворчливо проговорил Бугров. – У меня пока все, если чего вспомнишь, на вот, визитку мою, звони.

Открыв дверь, милиционер нос к носу столкнулся с директором, очевидно, намеревающимся войти в кабинет, чтобы напомнить наконец, кто тут хозяин, и прервать затянувшийся допрос.

– Уже все? – натянув дежурную улыбку и посторонившись, чтобы пропустить оперативника, вежливо поинтересовался Леонид Яковлевич. – Ковалева, ты задержись пока, – распорядился он, увидев подходящую к двери Светлану. – Ну что, товарищ капитан, надеюсь, сотрудница моя ни в чем не провинилась? Это же у меня одна из лучших работниц, ценный, можно сказать, кадр.

– Да, я вижу, – хмыкнул Бугров, бросив короткий взгляд на замершую посередине кабинета Светлану. – Все нормально с вашей сотрудницей, я же говорил: всего пару вопросов.

– Ну и хорошо. Да, и вот еще что, – директор слегка попридержал собравшегося уходить милиционера за отворот куртки. – Валерию Степановичу привет передайте, не сочтите за труд. Скажите: Леня Костенко всегда готов встретить дорогого гостя.

– Непременно, – ответил Бугров после короткой паузы и торопливой походкой двинулся по коридору в сторону выхода.

– Валерий Степанович – это начальник городского УВД, – как бы между прочим пояснил Костенко, плотно закрывая дверь кабинета. – Очень уж ему понравилось в коттеджах наших отдыхать на том берегу. С друзьями, знаешь ли, заехать на пару деньков, шашлык-машлык, рыбалка, все дела. Оно и понятно – местечко райское, ты, наверно, в курсе уже – это наш самый дорогой объект.

– Да ты садись, Света, чего встала, вот сюда и садись.

Директор подвел Светлану к широкому кожаному дивану, установленному у окна кабинета.

– Так чего ему все-таки надо было? – спросил он, усаживаясь рядом и небрежно забрасывая левую руку на спинку дивана так, что его ладонь оказалась в нескольких сантиметрах от Светиного плеча.

– Да ничего особенного. Я паспорт потеряла, давно уже, так он теперь в деле каком-то всплыл, вроде преступники им воспользовались.

– А, ну это ерунда, – ладонь слегка переместилась и теперь почти касалась плеча Светланы. – Если ты все оформила, тебе ничего не предъявят. Я, собственно, о чем поговорить хотел? Ты, Светланка, уже почти месяц