Горка раскаленных углей, тихо шипя, изредка выбрасывала короткие языки пламени, плевалась мелкими искрами, живописно переливалась рубиновыми сполохами. Эти угли словно сами просились в стоящий неподалеку мангал, но никто из сидящих у костра даже не подумал о шашлыках – после плотного ужина за большим столом всех охватила сытая лень, хотелось просто сидеть вот так в раскладных садовых креслах, вяло поддерживая неспешную беседу и задумчиво глядя на светящееся кострище. Из дома на раскладной пластмассовый столик перекочевали лишь недопитая бутылка водки и блюдо с заготовленными Светой соленьями.

– Так, надо же постели приготовить, – сбросив полусонное оцепенение, заявила Светлана. – Девчонки, пошли, выдам белье, покажу, где кому стелить.

Она увела девочек в дом, и Павел подумал, что вновь, в какой уже раз, Света демонстрирует удивительное женское чутье, без лишних слов угадывая, что сейчас нужно сделать. Она поняла, что ему очень важно остаться с парнями наедине, и увела девчонок под первым же попавшимся предлогом.

Павел молча взял бутылку, плеснул в три пластиковых стаканчика, потянувшись к тарелке, ухватил дольку соленого огурца. Артем с Денисом, так же молча, взяли свои стаканы.

– Ну, мужики, – тихо, словно боясь спугнуть ночную тишину, сказал Павел. – Давайте за нас. Чтобы не сбиваться с дороги.

Некоторое время они слушали тихое шипение костра, шелест листьев стоящей рядом яблони и редкие всплески рыбы в озере.

– Вот, Денис, тут я, значит, пропадал, когда отец твой…

– Не надо, дядь Паш, – Денис, как загипнотизированный, не отрываясь, глядел на угли. – Не вините себя, это все равно рано или поздно случилось бы. Он сам это выбрал.

– Он ничего не выбирал, Денис, – быстро проговорил Павел, задетый равнодушием в голосе парня. – Ты еще этого не понимаешь, тебе кажется – стоит просто сильно захотеть, и все случится, как ты задумал. Твой отец прошел достойный путь – он дважды создавал большой бизнес с нуля, в свое время здорово помог мне, выручал Марка, и тебя, такого, как ты есть, что ни говори, воспитал он. А что все так закончилось… Не торопись его судить, сначала сам проживи эту жизнь.

– Да не сужу я, – буркнул Денис. – Просто у вас, вон, нормально все – бизнес, дом и вообще… И у него нормально было, чего ему не хватало? Сам все угробил.

– Да, пап, – решил поддержать брата Артем. – Вас ведь трое всегда было, сам говорил: когда что-то случалось, вы всегда вместе. А теперь, получается, ты один остался, один из трех – невеселый результат. Почему так, а?

Чтобы потянуть с ответом и собраться с мыслями, Павел взял прислоненную к столу длинную палку, долго ворошил угли, словно раскапывая место для закладки картошки.

– То, что случилось с Ромой, – наконец заговорил он медленно, тщательно подбирая слова, – может случиться с каждым. Сила воли, характер – тут ни при чем. У него тоже все было хорошо, пока он шел путем, который выбрал себе сам. Потом… потом сворачивать стал. Не знаю, почему, вы в курсе, он не очень-то стремился общаться в последние годы, не особо шел на контакт, я упустил момент, когда это произошло. Да и не было никакого момента – такие вещи всегда незаметно происходят. В общем, в чужую колею он попал, засосало его туда. А Марк… Марк всегда был человек-оркестр, душа компании, ему общение было нужно как воздух. Людей много вокруг – приятели едва знакомые, собутыльники случайные, девка еще эта, как ее… не помню. Для всех он хорошим был, никто про него слова плохого не сказал бы. И мотало его, конечно, всех слушал, всем помогал. Знаете, ведь он фактически не свою жизнь проживал, всегда старался быть таким, каким его хотят видеть. И в тюрьму сел, чтоб стерву эту выгородить, – тоже чужой дорогой пошел. Плохо, когда человек не в своей колее, только вот объяснить это ему трудно.

Налетевший ветерок поднял легкое облачко остывающего пепла, из-за верхушек елей показалась слегка ущербная луна, бросила на поверхность озера серебристую дорожку, протянувшуюся до белых стен монастыря на том берегу.

– Вы, пацаны, главное – своей дороги держитесь, а то ведь шаг в сторону сделаешь – назад уже можно и не вернуться.